Александр Афанасьев - Вашингтонский узел. Время испытаний

Лунный свет чертит дорожку на паркете, откинуты шторы – сегодня полная луна. В этой комнате нет кровати – просто толстый тюфяк на полу, как в Афганистане. Если лежать на нём – то видна луна.

Солнце ведьм…

– Эл…

Я стараюсь дышать как можно тише, просто смотрю на луну и стараюсь ни о чем не думать. Полина тоже не спит – я думал, спит, притихла как мышка…

– Эл… я вот думаю…

– Что?

– Кто ты?

– Хороший вопрос после трёх лет отношений.

– Нет, я серьёзно. Я не знаю, чем ты занимаешься. Я не знаю, с кем ты встречаешься. Ты постоянно… закрыт.

…

– Ты все ещё работаешь на них, да?

Молчание. И мягкий свет Луны. Под который так не хочется врать

– Я не могу сказать.

– Я так и знала…

Она прижимается ко мне поближе.

– Зачем тебе это? Это же… не жизнь.

– Ты когда-нибудь видела глубоководных рыб? Настоящих глубоководных… таких бесцветных, уродливых.

– Наверное. В книжках.

– Так вот, эти рыбы живут на глубине несколько миль. В полной темноте. При чудовищном давлении. Практически при полном отсутствии пищи – они довольствуются тем, что упало сверху и потонуло до такой глубины. Ты не могла видеть этих рыб, потому что если их поднять наверх – их разорвёт на куски, они не выдержат атмосферного давления. Они не могут жить так же, как другие рыбы – видя свет.

– Ты не уродливый. И не бесцветный.

– Надеюсь…

– И ты настоящий профессор.

– Правда?

– Может, тогда объяснишь…

Каких объяснений хочет Полина, я не успеваю понять – звонит телефон. Полина вытягивается во весь рост, блики Луны играют на её обнажённом теле

– Это твой…

…

– Ответь…

Я нашариваю телефон

– Да, кто это?

– Мистер Миллер?

– Наверное да, если не вы звоните наугад.

– У нас особая ситуация. Машина за вами вышла.

И даже не спрашивают куда. Я обожаю наши спецслужбы. Хотя телефон при мне, удивляться тут нечему.

– Тебе надо идти?

– Похоже, что так. Ты что-то хотела спросить?

Полина отворачивается и сворачивается клубком

– Забудь…

Ночь ласкает прохладой, в темноте горят огни светофоров, улицы почти пусты. Мы в Джоржтауне, городе, построенном для вашингтонской обслуги. Он впрямую граничит с Вашингтоном, для которого выделили квадрат со стороной в десять миль и его граница отлично видна – сразу за ней начинается царство небоскрёбов. Все дело в том, что в Вашингтоне нельзя строить выше купола Капитолия.

А здесь можно всё.

Я просто встаю рядом со светофором и жду, пока рядом со мной не останавливается удлинённый «Линкольн Навигатор». В последнее время – высшие чины пересаживаются с Субурбанов на них

– Что-то произошло?

– Сэр, президент срочно желает вас видеть…

Тёмная ночь и почти пустые дороги. Мрачные глыбы федеральных зданий, некоторые из них подсвечиваются снизу. Ночью Вашингтон почти пуст, потому что мало кто захочет жить в этом городе…

Смотрели фильм «Карточный домик»? Да? Как впечатления? Спешу вас обрадовать – в этом фильме мало правды. На самом деле всё ещё хуже.

Машины притормаживают, потом снова набирают ход.

Мы въезжаем на территорию военно-морской обсерватории. Странное место для встречи, хотя бы, потому что это резиденция вице-президента США. Что тут делать президенту, да ещё в такой час – выше моего понимания.

Машина останавливается почти бесшумно в ряду нескольких таких же. В последнее время президент всё чаще передвигается не на официальном автомобиле, именуемом «бегемот» а в конвое вот таких вот внедорожников.

– Где он?

– В доме, сэр

Я иду в дом. На пороге – сотрудники Секретной службы, я их знаю.

– Сэр?

Я поднимаю руки, меня быстро обыскивают.

– Как погода?

Знакомый сотрудник Секретной службы отрицательно качает головой – значит, плохо дело. Президенту на глаза лучше не попадаться.

Дональд Дж. Т***. Сорок ***й президент США.

Как он попал в Белый Дом – это тема отдельного разговора. Не сейчас. Не время. Знаю только, что он попал туда совсем не случайно.

Чтобы понимать, кто такой на самом деле Т*** – надо знать хотя бы кто привёл его в политику. А привёл его ни кто иной как Рой Кон, главный юрист сенатора Джозефа Маккарти, человек из той когорты республиканцев, из-за которых стыдно за страну. Именно Рой Кон [54] Рой Кон – американский юрист, сотрудник Минюста США, государственный обвинитель по делу Юлиуса и Этель Розенберг (советские шпионы, приговорены к смертной казни). Охотник на коммунистов, «американский Вышинский». Гомосексуалист и гомофоб, боролся с гомосексуализмом в федеральных ведомствах, преследовал геев как потенциальных коммунистических попутчиков. Умер от СПИДа. В послевоенной Америке Рой Кон считался эталоном американского патриота, сейчас о нем вспоминают с ужасом и стыдом. Трижды привлекался к уголовной ответственности за подкуп и давление на свидетелей, но все три раза избежал наказания. Кон действительно был главным юристом Трампа в последние десять лет своей карьеры и вероятно, является его крёстным отцом в политике и бизнесе. преподал тогда ещё молодому Т*** первые уроки грязной политической игры. Так что стиль Т*** – давление, передёргивание, громкие политические заявления без какого-либо намерения держать ответ за них – оно всё оттуда. Как не случайны и его кадровые решения – критикуя своего предшественника за войну, он собрал сейчас вокруг себя остатки команды неоконов Буша. Это – жёсткий, проваренный в беспощадном котле строительного бизнеса Америки человек с акульей хваткой. Он вовсе не клоун, просто это его маска. За экстравагантными поступками – он привык скрывать серьёзные дела. Это как на сцене – одна рука фокусника отвлекает публику, другой он проводит трюк.

В комнате никого, кроме начальника штаба, но и он, едва меня завидев, встаёт и покидает комнату, сделав неопределённый жест рукой.

Президент знает меня через своего зятя. Он знает, что я раньше работал в ЦРУ, но теперь оттуда ушёл и держусь в тени. Что я – еврей и мой отец – из любавичских хасидов. И я могу помочь в том, в чем никто не поможет.

– У меня проблемы – начинает президент.

– Здесь пишут? – перебиваю я президента.

– Что?!

– Запись. Это чужое помещение. Лучше выйти на воздух, сэр. Сегодня отличная луна, грех такой не полюбоваться

Президент в ярости, он готов взорваться – но я просто иду на выход, и он идёт за мной. Он отнюдь не клоун, клоун бы не разбогател. И у него есть качество, которого нет у большинства политиков – он уважает профессионалов. В любой области.