Сергей Зверев - Бронебойный экипаж

Эти доводы Герхард доложил по телефону коменданту района. На что тот ехидно согласился и заявил, что в противном случае русских интересует именно сам Лыков Отрог. И для этого они выслали танковую дивизию, чтобы спасти «уникальную» коллекцию старинных русских икон, которую собрал за три месяца господин майор.

После этого споры прекратились, а в Лыков Отрог вошло высланное комендантом района подкрепление. В отличие от начальника гарнизона тылового городка, комендант района генерал Карлофф располагал сведениями о русских танках в тылу и намеревался блокировать район их появления имеющимися в его распоряжении силами, а также приданными ему для этой операции маршевыми ротами и танковым подразделением. Единственное, что удивило генерала, так это поспешность, с которой его просьбу выполнили, и как серьезно к ней отнеслись. Неужели этот аэродром так интересует русских? Или они готовят серьезное контрнаступление, о котором генерал не знал, а командование вермахта такие сведения имело. Тогда вполне допустимо, что русские не заинтересованы, чтобы в прифронтовой полосе, на участке наступления, базировались крупные силы бомбардировочной авиации.

Удивлению генерала Карлоффа и майора Герхарда не было границ, когда русские атаковали и взяли за один час Лыков Отрог, почти полностью уничтожив его гарнизон, танковую роту и роту мотопехоты, присланные с аэродрома. Впрочем, майор удивлялся не долго. В тот момент, когда он садился в бронетранспортер, чтобы вырваться из осажденного города, в машину угодил фугасный снаряд.

Группа майора Лациса во время штурма понесла незначительные потери. Когда младший лейтенант Соколов слушал на совещании в штабе доклады командиров подразделений, то успел подумать, что атака без разведки и без обычной подготовки в данном случае себя оправдала. Хотя разведсведения группа получила два дня назад, когда шла подготовка к этому рейду. Изменилось не много, к силам гарнизона добавилось несколько танков и бронетранспортеров.

В результате неожиданного удара группа потеряла два танка, 27 человек убитыми. 46 раненых разместили в этом же здании, где майор устроил свой штаб. Восемнадцать человек легкораненых после перевязки добровольно вернулись в строй. Кроме потерь, группа получила и некоторое материальное пополнение в виде четырех поврежденных, но не сгоревших немецких танков, двенадцати трофейных ручных пулеметов и четырех станковых, два из которых были крупнокалиберными, снятыми с разбитых бронетранспортеров. А еще в кабинете коменданта обнаружили несколько карт, включая и крупномасштабную карту городка с ближайшими окрестностями, изданную в 1939 году, но в целом отражавшую общую картину городской застройки. Более того, немцы очень добросовестно отметили на ней дороги без покрытия, два брода и один деревянный мост, появившиеся в последние годы.

— Товарищи командиры, сверим часы, — предложил Лацис. — Нам предстоит в течение нескольких дней этот городок оборонять, пока мы не выполним задачу и не найдем реактивные снаряды. Поэтому для согласованности действий всех подразделений нужна точность до минуты. Вы все это понимаете. Сейчас на моих часах 10.06. Прошу всех подвести стрелки.

Командиры сидели на стульях, держа на коленях планшеты. Широкоплечий Лацис уверенно описывал позиции и отдавал приказы так, будто обдумывал оборону города в течение долгого времени. Хотя Соколов просто мог и не знать, возможно, как раз в период подготовки майор все и продумал. Алексею все больше и больше нравился этот уверенный грамотный командир. Он хорошо знал теорию военного дела, несмотря на то что был, как это предполагал Соколов, майором госбезопасности. И совершенно точно Лацис прошел Испанию, Финскую войну. Опыта у этого человека было — не занимать.

— Таким образом, — говорил майор, проводя карандашом по карте, висевшей на стене перед командирами, — у нас имеется три танкоопасных направления. Со стороны смоленской дороги, со стороны речной поймы и со стороны фруктовых садов. Остальные участки для бронетехники непроходимы, и ждать там можно только атаки пехоты. Однако поддержка атак с любого направления может осуществляться артиллерийским и минометным огнем как с открытых, так и с закрытых позиций. Следовательно, маскировать наши позиции предстоит основательно и не раскрывать положения огневых точек раньше времени. Каждому пулеметному расчету следует иметь, кроме основной, не менее трех запасных, хорошо оборудованных позиций.

Капитан Забелин подошел к карте и предложил расположение своих рот и взводов в общей схеме круговой обороны города. Разведвзвод, потерявший во время атаки одну бронемашину, было решено оставить в виде подвижного резерва. Танковую роту старшего лейтенанта Кравченко повзводно решено было разместить в танковых окопах и в засадах на танкоопасных направлениях.

— Разрешите? — поднял руку Соколов.

— Да, пожалуйста, — кивнул Лацис. — Вы хотите что-то добавить?

— Так точно, товарищ майор, — поднялся со своего места Соколов и подошел к карте. — Мне кажется, что с направления поймы реки танки можно убрать. Мы знаем это направление, мы знаем о наличии лесных дорог и возможности подойти к городу через лес скрытно. Но мы знаем и об ограниченной проходимости поймы даже для немецких легких танков. Для того, чтобы развернуться в атакующую цепь, нужно время, мы знаем, сколько его нужно. Наша атака едва не сорвалась на этом направлении, хотя немцы нас отсюда и не ждали. Мы же их ждем и сможем остановить уже на выходе из леса, на самом склоне. Для этого я предлагаю использовать не наши «тридцатьчетверки», а закопать поврежденные немецкие танки. Можно туда же подтащить и поврежденную бронемашину. А освободившимися танками я предлагаю усилить оборону города со стороны шоссе. И отодвинуть линию обороны дальше вдоль дороги. Мы же не знаем, на каком расстоянии находится тот перевернутый грузовик, в котором находятся два реактивных снаряда. Может быть, придется обследовать километр пригородного шоссе, а может быть, и больше.

— Вообще-то знаем, — чуть улыбнулся Лацис. — У нас определенные сведения, проанализировав которые мы получили представление о том, где могут находиться снаряды. Это совершенно не исключает того, что они могут находиться где угодно. Их вообще могли уже обнаружить немцы и вывезти с этой территории.

— Это значит, — тихо сказал один из командиров, — что наша операция может оказаться бесцельной? И все жертвы напрасны? Погибшие и те, кто погибнет еще…

— Бесцельной? — переспросил Соколов, забыв, что находится в присутствии старшего по званию и по должности. — Вы считаете, что сражение с врагом может быть напрасным и бесцельным. А какая разница, где сражаться, где убивать вражеских солдат? Или мы рисковали бы жизнями меньше, сражаясь за советский город в другом месте?