Сергей Зверев - Бронебойный экипаж

Руслан отдал честь и вышел. Майор походил по комнате, потом велел Соколову сесть в сторонке на стул и наблюдать за немцем. Какие-то сомнения Лацису тоже не давали покоя.

Через несколько минут в комнату ввели того самого обер-лейтенанта, только теперь у него поверх шинели не было ремня с кобурой, и руки он все время держал за спиной. Отпустив конвойного, Лацис все ходил по комнате, задумчиво глядя себе под ноги. Немец смотрел поверх головы майора на гвоздь в стене. Там над столом в свое время, наверное, висел потрет Ленина или Сталина.

Наконец майор остановился. Сложил руки на груди и, присев на подоконник, обратился к обер-лейтенанту по-немецки:

— Я предлагаю вам, обер-лейтенант, подумать серьезно о том, что перед вами очень простой выбор. Вы враг, и ничто не мешает мне поступить с вами сурово. Если вы хотите снисхождения к себе, то заслужите его. Я повторю вопрос, который уже задавал вам. С какой целью ваша группа проникла в город после того, как мы его захватили?

Немец повернулся, посмотрел внимательно на Соколова, потом снова уставился на гвоздь в стене, покусывая губы. Наконец он пробормотал:

— Мы можем с вами остаться вдвоем, господин майор?

— Никаких условий с вашей стороны, — отрезал Лацис. — Условия здесь ставлю я. Повторить вопрос?

— Не надо, — сказал на чистом русском языке обер-лейтенант и вздохнул. — Какой же вы упрямый.

Соколов и Лацис уставились на немца в крайнем изумлении. Майор медленно поднялся с подоконника и подошел к пленному.

— Я капитан Афанасьев, — сказал немец. — Моя группа погибла, я без связи, но я догадываюсь, зачем вы здесь. Может быть, мы все же поговорим наедине, товарищ майор. Младший лейтенант, без обиды!

— Ну, теперь он все равно все знает, — резонно заметил Лацис. — Только и вы без обиды. Чем вы можете доказать, что вы — капитан Афанасьев, а не самозванец и немецкий агент, заброшенный к нам под видом советского командира?

— У Позднякова в подразделении есть старшина Лукьяненко. Вызовите его. Он подтвердит, мы с ним еще в 39-м за финскими лыжниками охотились вместе.

— Вы знаете Позднякова?

— Так точно. Он меня не знает, но я его как-то видел в штабе армии, когда его группу готовили к заброске в тыл. А Лукьяненко я видел в оцеплении, когда нас из дома выводили. Я, правда, прикрылся рукой, чтобы он меня не узнал.

— Почему же? — спросил Лацис. — Узнал бы он вас, раньше бы все разрешилось. И почему вы вообще не объявились, когда мы город взяли?

— Пусть Лукьяненко меня опознает, а то без этой процедуры все наши разговоры смысла не имеют, — улыбнулся пленный.

— Хорошо! Соколов, найди старшину и приведи сюда, только без комментариев. Понял?

Соколов вернулся со старшиной и, оставив его за дверью, доложил майору. Тот, глядя в глаза пленному, велел пригласить старшину.

— А вы, если хотите, чтобы я вам поверил, сидите и молчите. Будем проверять только реакцию Лукьяненко.

— Валяйте, — улыбнулся «немец».

Соколов открыл дверь и пригласил старшину войти. Усталый, невыспавшийся старшина разогнал складки под ремнем на шинели и вошел в кабинет. Остановившись у двери, он мельком глянул на спину сидевшего на стуле «немца» и вскинул руку к шапке, чтобы доложить о прибытии, как того требовал устав. Майор кивнул и предложил старшине подойти к нему. Старшина без особых эмоций прошел мимо пленного и остановился у стола. И только теперь, еще раз глянув на «немца», он нахмурился, потом расплылся в широченной улыбке, глаза бойца засверкали неподдельной радостью.

— Виктор Сергеевич! Товарищ капитан! Вы?

Афанасьев, не говоря ни слова, многозначительно развел руками. Мол, сам понимать должен, не новичок. Лукьяненко недоуменно посмотрел на Лациса, потом на Соколова. Майор встал из-за стола, подошел к старшине и спросил.

— Вы знаете этого человека, Лукьяненко?

— Так… — старшина на миг замялся, видимо, задумавшись, а может, нельзя признавать. Но потом по глазам капитана все понял и решительно стал докладывать, вытянувшись перед майором: — Так точно. Капитана Афанасьева Виктора Сергеевича прекрасно знаю. Воевали в финскую вместе почти полгода. В июне этого года вместе отступали до Смоленска, потом меня по причине ранения и по выписке из санчасти направили в другое подразделение.

— Ну, вот, — наконец, улыбнулся Лацис. — Теперь совсем другое дело. Надеюсь, вы понимаете, что поверить вам просто так на слово я не имел права.

— Понимаю, все понимаю, товарищ майор, — заверил Афанасьев. — Только давайте сразу о делах. Вместе с вами меня теперь знают еще двое: ваш танкист и вот, Петр Никифорович. Давайте этим и ограничимся. Для остальных я обер-лейтенант Клаус Валленберг. Объясняю сразу. Немцы знают о снарядах. Они знали о них еще до того, как к дороге вышла моя группа. Я подозревал об этом, поэтому готовился играть роль немецкого офицера на случай нашей неудачи. То, что погибла группа, — чистая случайность, которая на войне часто путает все планы. Ребята геройски погибли. Вечная им память! А мне удалось к немцам попасть, вроде я сбежал от русских разведчиков, которые меня в плен взяли.

— И вам поверили? — удивился Лацис. — У вас надежные документы?

— Документы так себе, на первое время. Но если бы проверять начали, то, конечно, мне крышка. Пока меня допрашивали, разбирались, я понял, что немцы и правда про снаряды знают и что в город вот-вот должны прибыть люди из имперской службы безопасности для их розыска. Откуда у них информация, я не знаю, догадываюсь, что в городе, когда здесь еще наши части стояли, работал их шпион. Судя по оброненным репликам, человек из «Бранденбург 800»[800-й полк особого назначения «Бранденбург» (с 1943 года — дивизия) создан при активном участии абвера. Главные задачи «Бранденбурга» в условиях военных действий: диверсии в тылу противника, глубокая разведка, уничтожение коммуникаций, захват мостов, аэродромов, бункеров, стратегических объектов любого уровня охраны, уничтожение узлов связи, ликвидация офицерского состава высокого ранга, террор против гражданского населения (зачастую в форме войск противника) для создания панических настроений и усиления хаоса, подрывы ж/д путей, уничтожение складов с амуницией, продовольствием, боеприпасами, добыча «языков» и т. д.]. Слышали о такой части, сформированной военной разведкой вермахта? Там половина отщепенцев со знанием русского и украинского языков. Думаю, немцы охотились за снарядами еще тогда. И перевозка была на их глазах.

— Почему вы думаете, что здесь работал «Бранденбург»?

— А эти ребята, которых вы со мной взяли, они оттуда. Знакома вам эта часть?

— Да, — ответил Лацис, — две недели назад 9-я рота 3-го батальона «Бранденбург-800» десантировалась на парашютах в районе Истринского водохранилища и была уничтожена подразделениями НКВД во время минирования плотины. И в июне-июле мне приходилось сталкиваться с ними.