Никита Филатов - Арабская вязь (сборник)

– Когда вы пришли… Я не хотел звонить, но поймите! – Хозяин квартиры вцепился побелевшими руками в край стола.

– Понимаю, – кивнул человек по прозвищу Тайсон.

– Только их не надо убивать… Пожалуйста, – инвалид мотнул головой в сторону комнаты, где за стенкой спали его жена и сын.

Гость поджал губы. Встал, подхватил сумку. Качнул вороненым стволом ТТ:

– Иди вперед! Откроешь дверь.

На следующий день Тайсон уже селился в гостинице напротив УВД.

Во всех современных детективах герои много и с удовольствием ездят на автомобилях. Причем водят они машину безупречно, но позволяют себе такое расширенное толкование правил дорожного движения, за которое в реальности первый же встречный инспектор ГИБДД оставил бы их без водительского удостоверения.

Впрочем, героям отечественных триллеров бояться нечего: денег у них полные карманы. А если вдруг не удается откупиться от назойливого мента, у автора всегда припасен какой-нибудь оригинальный сюжетный ход типа удара представителю власти коленом в пах или очереди из припрятанного под плащом автомата.

Кроме того, никто и никогда не пишет о том, как бесчисленные российские Бешеные, Седые и Слепые доливают масло, моют двигатель, ругаются с пьяными мастерами на станции, проходят ежегодную процедуру техосмотра или мотаются на автомобильный рынок в поисках уже дешевой, но еще приличной импортной «резины». Да что там говорить! Такое впечатление, что эти ребята про автозаправочные станции и бензин только что-то слышали, а проколотое колесо вообще не меняли ни разу в жизни…

У оперативного сотрудника управления, которому поручили опекать прилетевших в Москву американцев, и у его служебной «волги» с самого начала установились отношения, полные взаимной подозрительности и опасливого уважения. Характер у обоих был капризный и обидчивый, к тому же они оказались друг у друга уже не первыми – оперативник успел до этого покататься и на уазиках, и на иномарках, а машина также сменила за несколько лет и зим примерно такое же количество водителей.

К тому же «волга» вплотную приблизилась к критическому для служебных автомобилей возрасту. Наверное, основную часть того, что называется мелким ремонтом и техническим обслуживанием «волги», нормальные водители-профессионалы без особых трудов и расходов делают сами. Но оперативник давно уже смирился с тем, что даже банальный электрочайник норовил вести себя в его присутствии кое-как. Не говоря уж про любую технику посложнее, которая, видимо, непонятно за что испытывала к нему лично и к сотрудникам спецслужб в целом стойкую и давнюю неприязнь.

Вот и сейчас, припарковавшись под запрещающим знаком, прямо напротив здания американского посольства, офицер повернул ключ в замке и от души чертыхнулся:

– Опять?

Вместо ответа машина несколько раз обиженно дернулась и тряханула двигателем. Так называемое «калильное» зажигание… Оперативник представил себе наглую рожу мастера из автохозяйства управления, который совсем недавно делал ему диагностику и регулировал карбюратор.

– Сволочь! Ничего, Земля круглая… – офицер с трудом вытянул ключ из замка зажигания, скинул ремень безопасности и вылез наружу.

Наружу… Прямо в лужу!

День вообще начинался не так, как хотелось бы. Поэтому грязную воду в ботинке следовало воспринимать философски.

Господина Черненко у главного выхода не было. Неужели все-таки опоздал? Стараясь не обращать внимания на приближающегося милиционера в форме ДПС, на заинтересованные взгляды российских граждан из очереди перед консульским отделом и даже на телекамеры, которые постоянно отслеживают потенциальных террористов, оперативник выругался про себя и протянул руку за мобильным телефоном.

Однако в следующее мгновение к нему навстречу мимо охранника почти выбежал Питер Черненко:

– Ради бога, простите за опоздание! Мне очень неудобно.

– Ерунда. Не стоит об этом… Я, честно говоря, сам только что приехал.

– Действительно?

Распознав иностранца, инспектор дорожно-патрульной службы из специального батальона ГИБДД даже не стал подходить. Для него, в прямом и в переносном смысле, время было – деньги, поэтому тратить время на бесполезные разбирательства было экономически невыгодно.

Поэтому Питер Черненко и его российский коллега спокойно уселись в машину. На этот раз «волга» даже не стала капризничать – завелась с полоборота и без проблем влилась в плотный поток проезжающих мимо автомобилей.

– Очень сильное движение. Здесь всегда так?

– Почти всегда, – кивнул оперативник. – Ну, Питер, и как вам Москва?

– Очень изменилась. Похорошела.

– Вы ведь и раньше бывали в России?

– Да, приходилось бывать. Много раз. И почти в каждый приезд чувствуются какие-то перемены, свежий воздух, что ли… В отличие, например, от Парижа.

– А что – Париж?

Американец задумался.

– Знаете, когда я первый раз попал во Францию… Нет, все и тогда там было великолепно: гостиница на бульваре, номер с видом на Эйфелеву башню. Представляете? Сидя в сортире, открываешь окно и любуешься прямо на нее, а она на тебя. Кстати, как любая стареющая красавица, Эйфелева башня ночью выглядит намного лучше, чем при естественном освещении.

– Отлично сказано, Питер.

– Да, так вот. Конечно же полная туристическая программа: ночная Сена, пароходики, Люксембургский сад, «Мулен Руж»… но, думаю, что вы со мной согласитесь: Париж – это не тот город, который может заставить любить себя с первого взгляда. Там нужно пожить, чтобы почувствовать его по-настоящему. А я в Париже пробыл ровно столько, чтобы при словах «Сен-Мишель, Сите, Пляс-Пигаль…» хотя бы в общих чертах представлять, о чем идет речь. И чтобы в крайнем случае суметь отличить Монпарнас от Монмартра.

«Волга» с трудом увернулась из-под колес какого-то черного джипа-внедорожника с номерами Государственной думы, решившего перестроиться сразу же через три ряда. После этого американец продолжил:

– Да, все было красиво, величественно, но слишком уж неизменно, знакомо по фильмам, по книгам, по фотографиям. А церковь Сакре-Кер – вообще не в парижском стиле. Больше всего она похожа на мечеть, выстроенную в каком-нибудь мусульманском штате Индии.

– Дорогой город? – чтобы поддержать разговор, поинтересовался оперативник. – Ну, в смысле выпивки, например…

– Да, – вздохнул пассажир. – Между прочим, эти хитрые французы на своих знаменитых парижских бульварах не установили ни одной скамейки – посидеть можно только в бистро или в ресторанах.

– У нас то же самое начинается.

– В общем, Париж меня скорее разочаровал.

– А Москва?

– Наоборот.