Александр Тамоников - Танки в плен не сдаются

— Ни хрена себе! — Он пришел в себя, расплылся в улыбке и заявил: — Так это значит, что служба у нас теперь в гору попрет.

Буренко находился в растерянности.

— Мне такое звание? За что? А надбавки к довольствию за это полагаются?

— О чем вы думаете? — Быков обнял товарищей. — Поздравляем.

— А ваш экипаж представлен к ордену Мужества, — сказал Иволгин.

Ступин воспринял это весьма своеобразно.

— Может, мне как кавалеру ордена квартиру отдельную в городке дадут? Большего нам с Настей и не надо.

— Дадут, Коля, — заявил Ивасюк. Теперь тебе все, что попросишь, отвесят. В том числе и люлей без ограничения. А что дальше, командир?

— Завтра в восемь тридцать сюда подойдет «Ми-8». Возвращаемся в Хмеймим, оттуда — домой.

— Просто отлично! — Ивасюк не мог успокоиться. — Это все, мужики, надо обязательно отметить. Но не здесь и не сейчас.

Иволгин посмотрел на него и сказал:

— Правильно. Вот когда получим то, чем наградит нас страна, тогда дома по полной программе и отметим.

— Да, выставляться на весь полк придется, — проговорил Буренко.

— Выставимся.

В кабинет Биджани вошел военный советник подполковник Соколовский, шагнул к Иволгину и шепнул ему на ухо:

— Я бы на твоем месте не сидел здесь, когда у штаба в беседке тебя ожидает очень красивая дама.

— Ольга?

— Она самая, Ольга Владимировна Русанова.

— Я пойду.

— Веденко доложился или это сделать мне? — спросил Соколовский.

— Доложился. Все нормально, завтра улетим со спецназом.

— Счастливые люди. И лучшие женщины ваши, и война для вас закончилась.

— Это для кого как.

В центре города резко усилилась стрельба. Вели огонь орудия танков и боевых машин пехоты, САУ, гаубицы, минометные подразделения. В небе появились сирийские самолеты. Они сбрасывали бомбы как раз на центр города.

Иволгин понял, что аль-Зар предпринимает попытку прорыва, пока у его банды еще оставались силы и боеприпасы.

Но капитана волновало совершенно другое. А именно женщина в синем халатике, теребившая в руках платок. Она сейчас нисколько не была похожа на сурового врача отдельного танкового батальона.

В беседке сидела просто женщина. В глазах ее легко можно было прочитать любовь, в то же время какую-то неуверенность и нервозность.

При виде Иволгина она поднялась. До чего же была красива эта женщина в ее влюбленной беспомощности! Станислав подошел к ней, без лишних слов обнял и крепко прижал к себе. Ольга вдруг заплакала.

— Ты знаешь, у меня было плохое предчувствие перед твоим отъездом в Байар, — сказала она. — Оно не давало мне покоя и преследовало повсюду. Я не понимала, что со мной происходит. А когда нас, я имею в виду батальон, перебросили сюда, комбат сказал, что акция, в которой ты и твои подчиненные принимали участие, провалилась, все погибли. У меня оборвалось внутри. Только тогда я поняла, что полюбила тебя. Затем пришла новость о том, что экипаж танка выжил. Я ждала, думала, вас вернут в батальон. Комбат говорил, что за вами отправилось подразделение сирийского спецназа. Но вы исчезли. Уже после страшная новость — экипаж в плену у боевиков. Ничего страшнее невозможно придумать. Что со мной было, словами не передать. Я узнала, что из Хмеймима прибыла особая российская группа, чтобы спасти вас, ходила к командиру, просила его помочь вам.

— Он мне рассказал об этом.

— Потом вновь радостная новость. Вы сумели бежать из плена. Более того, уничтожили крупную базу боевиков, а затем и их склады. Все перемешалось. Одно сменялось другим. То экипаж в бою, то в плену, то вновь в бою. Только сегодня майор Маси сообщил мне, что вы возвращаетесь. Я не могла ждать, пришла сюда.

— Все, Оля, успокойся. Я здесь, рядом. Живой и невредимый.

— Я никогда так не переживала. Даже тогда, когда боевики убили мою сестру и ее семью. Может, это звучит кощунственно, но такова правда.

— Ты знаешь, Оля, мы завтра должны улететь отсюда.

— Куда? — с испугом спросила женщина.

— Нет, не на войну. В Хмеймим, а оттуда домой, в Россию.

— Вот как? Ты рад?

А у самой ни капли радости.

— Конечно, рад. Я, Оля, хочу, чтобы мы полетели вместе.

— Вместе? — переспросила женщина.

— Да, извини, что так неумело, как-то глупо делаю тебе предложение стать моей женой.

— Но ты женат.

— Мне сообщили из гарнизона, что моя бывшая жена выписалась из квартиры, подала на развод и уехала в Москву. Так что мне останется только сходить в суд, забрать решение о расторжении брака.

— Но если она передумает и вернется?

— Тогда я познакомлю ее с новой женой и сам решу вопрос с разводом.

— Я старше тебя, Стас.

— Всего на два года. Разве это разница? Да и не скажет никто, что ты старше. У женщин вообще нет возраста.

— Мне надо оформить документы. До завтра не успею.

— А если попросить Маси или лучше генерала Биджани?

— Им сейчас не до этого.

В поселке действительно разгорался нешуточный бой. Артиллерия била без перерывов. Сирийские бомбардировщики теперь обрабатывали западную часть Байара.

— Тогда пойдем!..

— Куда?

— В штаб. Я попрошу помочь командира группы спецназа. У него гораздо больше возможностей во всех вопросах. Он не откажет.

— Нет, Стас, я не пойду. Неудобно. Я тебя здесь подожду. Хорошо?

— Но ты согласна стать моей женой?

— Да, — просто ответила женщина и засмущалась.

Капитан поцеловал ее и пошел в штаб.

Авилов выслушал его, тут же связался с заместителем командующего группировкой войск РФ в Сирии генералом Шуряком. Подполковник говорил с ним довольно долго, объяснял ситуацию, выслушивал ответы.

— Я все понял, благодарю, товарищ генерал-майор, — наконец-то сказал он. — Да, я понял, сейчас же передам. До связи. — Авилов закончил разговор, подмигнул Иволгину и заявил: — С тебя коньяк, Стас. Вопрос решен положительно. Ольга Владимировна Русанова может лететь с тобой хоть на край света.

— Спасибо, Даниил.

— Не за что.

— Я пойду, скажу ей.

— Погоди. Ты не в курсе, у нее российский паспорт остался?

— Не в курсе. Да, он ведь нужен, конечно.

— Желательно, чтобы был, а нет, то и черт с ним. В Хмеймиме оформят как утерянный, в части новые документы выдадут.

— Понял. Так я пошел?

— Беги, донжуан!

— Какой я донжуан? Просто…

— Давай-давай, нехорошо заставлять женщину ждать.

Как только ушел Иволгин, вернулся командир дивизии.

— Что в городе? — спросил Авилов.

Генерал присел за стол и ответил:

— Аль-Зар попытался прорваться на запад. Собрал ударную группу и ударил по полку.

— Прорвался?

— Нет. Полк выдержал удар, ну а потом вы слышали, мы ввели в бой все имеющиеся силы. Ударная группировка аль-Зара разгромлена, сам он уничтожен. Это подтверждено. Убит и его начальник штаба Аббас Халим. Из частей прошли доклады о том, что боевики начинают сдаваться пока еще мелкими группами. Думаю, это конец эпопеи с Байаром.