Александр Тамоников - По следу кровавого доктора

— Не искупаешься. Лед слишком твердый, — ответил Еремеев и нервно усмехнулся.

Но кому-то удалось это сделать. Снова затрещал, лопнул лед под ногой в хвосте колонны. Матерился невезучий боец, умудрившийся провалиться в воду. Товарищи его вытаскивали, награждали нелестными эпитетами.

— А вот и Серега! Появилась надводная цель! — заявил кто-то.

До беды не дошло. Боец только ногу намочил, но все равно на морозе это было не очень радостно.

— Спирта мне! — картинно провыл этот тип.

Приятели поделились с ним теплыми портянками.

— Если ты хоть раз кашлянешь, я тебя до конца войны лишу наркомовских, да еще и по морде настучу! — заявил старшина Удальцов.

Бойцы смеялись, перешучивались.

— Весело им, — пробормотал Кобзарь, который уже запыхался. — Одни шуточки на уме.

— Можно и пошутить, — заявил Булыгин. — Веселиться надо, Игорек, не унывать, жить каждый день так, как будто он последний.

— Ага, однажды он обязательно придет, — сказал Кобзарь и раздраженно проворчал через плечо: — Да тише вы там, расшумелись, мать вашу! Как стадо баранов на водопой!..

«Сомнительно, чтобы немцы оставили нам сюрпризы или прикрывали отход, — раздумывал майор. — Они же не знали, что за ними помчится целая свора красноармейцев. Им надо как можно быстрее уходить, а не устраивать засады. Не факт, что нам удалось хоть на километр сократить дистанцию».

— Все, товарищи бойцы, отставить разговорчики! Шире шаг, подтянуть амуницию! Мы должны догнать противника! — распорядился Никольский.

Группа выходила из густого голого тальника. Начинался каменистый подъем. Кругом возвышались булыжники, обросшие бледным лишайником, похожим на маскировочную сеть.

Проводник засеменил вперед в сопровождении Удальцова. Вскоре оба показались из-за скалы, стали махать руками. Мол, путь свободен.

Полтора десятка мужчин двинулись дальше, сосредоточенно сопя.

— Товарищ майор, они здесь, мы их видели! — Через кусты проломился взволнованный Удальцов, физиономия его дрожала, даже усы от напряжения встали дыбом. — Там холм справа. Они обошли его и в лес втягиваются.

Проводник Збигнев пятился, облизывал губы и крестился. Потом он, не говоря ни слова, припустил в хвост колонны. Дескать, мавр сделал свое дело. Теперь ему можно и удалиться.

Догнали, мать их за ногу!

Майор тоже чуть не задохнулся от волнения и припустил вперед, огибая кустарник.

— Не ломитесь толпой! — бросил он за спину, пригнулся, выскочил на маленький пригорок, съехал вниз и распластался у края спуска.

Все как на ладони, надо же! Впереди очажки голой земли, прошлогодняя травка, снег в ямах. Метров сто абсолютно голого пространства, за ним стена леса.

Холм завершался каменистым обрывом. Там, справа от Павла, колыхались человеческие фигуры. Люди возникали словно из тумана, двигались вдоль опушки и пропадали в лесу.

Павел подрагивал от возбуждения, жадно поедал их глазами. Стрелять было бессмысленно, слишком далеко. Да и как их всех положить, если на виду от силы человека четыре? Он всматривался в противника до боли в глазах, не замечал, как за спиной пыхтели товарищи, гнездились рядом, шептали комментарии.

Некоторые немцы уже растворились за деревьями. На вид это были обыкновенные штатские люди в фуфайках, пальто, зимних шапках. За спинами котомки и рюкзаки. Практически все вооружены автоматами. На плече у самого рослого «крестьянина» покоился пулемет «МГ-42», он же косторез или крестовик.

Никакая гражданская одежда их не спасала. От этих ребят за версту несло военнослужащими черного ордена, привилегированной прослойкой германского общества. Низшие чины, а все равно пробы ставить негде. Надменные рожи, строевая осанка. Хотя притомились уже, ноги еле переставляли.

Настоящие штатские двигались в конце цепочки. Грузно шагал плотный мужчина средних лет. Пальто не по размеру, ноги путались в длинных полах. В правой руке он нес портфель. На голове у этого субъекта красовалась куцая шапчонка на цыплячьем меху, завязанная тесемками под подбородком.

Следом прыгающей походкой шла женщина. Невысокая, в широкой куртке, скрывающей фигуру. Сапоги на массивной подошве госпожа Ильза Краузе снять не удосужилась. На ее голове плотно сидела вязаная шапочка.

За ней шел мужчина среднего роста и такой же комплекции. Бесформенная шапка, зеленоватый брезентовый плащ, под который он скорее всего натянул не одну кофту, кирзовые сапоги, вещмешок советского образца на правом плече.

Дыхание у майора перехватило. Это он, больше некому! Выход демона на арену! Наконец-то!

Мендель тоже устал, делал короткие шаги, отдувался, временами поднимал голову, исподлобья осматривался. На самой опушке он споткнулся, со злостью отшвырнул ногой толстую ветку и исчез за деревьями.

Замыкали шествие два автоматчика. Последний задержался, повертел головой, озирая тылы, как-то помедлил и отступил в чащу.

Терпения у Павла уже не хватало. Зубы выбивали маршевую дробь. Он обернулся. Весь маленький отряд сгрудился за ним. Люди вопросительно, с явным нетерпением поглядывали на него.

Майор еще раз оценил обстановку. Если немцы появились тут, то уже не исчезнут. Незачем пороть горячку, терять людей. Война скоро кончится. Бабы ждут с фронта своих мужиков, деньки считают до победных залпов.

Прямо — спуск с косогора, влево — тропа по извилистому краю холма. Там можно спуститься через кустарник и незаметно подобраться к тому же лесу, только левее.

— Моя группа пойдет со мной, — бросил он. — Уходим влево, зажмем их с фланга, чтобы не вырвались. Удальцов, ведите людей на склон. Ждать на опушке, в бой не вступать. В лес заходим после двойного крика совы. Вести огонь только по автоматчикам! Трех штатских, включая женщину, приказываю взять живыми!

Павел пригнулся, побежал по склону, спрыгнул с невысокого обрыва, на четвереньках вклинился в кустарник. Вид на лес кардинально изменился. Слева его уже не было. На открытом пространстве белело озеро, окруженное кучками ивняка. Лес уходил на северо-запад.

«Хорошо, если немцы пройдут по опушке и окажутся на открытом пространстве. А если повернут в чащу? А силы, как ни крути, примерно равны», — подумал майор.

Он полз между пучками сухой растительности. Офицеры без лишних слов следовали за командиром. Южная опушка леса открывалась перед ними, растягивалась вширь. Лесной массив обрывался тупым углом. Рядом с ним они сейчас и находились.

Тут-то и грянул гром! Ударил пулемет, загремели автоматные очереди.

Что за черт? Павел похолодел. С опушки леса велась интенсивная стрельба, но не по ним.

Кобзарь крепко выругался за спиной майора.

Предчувствуя что-то ужасное, Никольский вскочил на колени, раздвинул ветки. Да, страшнее некуда, но не здесь, а на восточной опушке. Майор где-то допустил ошибку, раскрыл карты. Немцы их вычислили, по крайней мере группу Удальцова!