Сергей Самаров - Конвейер смерти

– Вон станция метро, доехали… – кивком головы показал он.

– Остановись у бордюра. Поворотник включи… Тормози…

Он послушно выполнил приказания.

– Запомни. Для ментов. Ты просто взял попутчика. Со мной не знаком. Пересадил дочь на заднее сиденье, а меня посадил впереди. Такие подробности придают рассказу видимость правды. Но я был пристегнут. Инспектор только хотел деньги с тебя стрясти. Сам переезжай за станцию метро метров примерно на сотню, больше не надо. Там, как остановишься, звони сразу же Гоге. Пусть подстрахует по своим каналам. Он говорил, что у него каналы есть. После Гоги позвони в полицию. Меня ты не у метро высадил, а на двести метров раньше, и я сразу во двор вошел через арку. Сам ты в растерянности дальше проехал. Ты испуган, даже можешь начать заикаться. Не перед Гогой, естественно, перед ментами.

– Док-кументы мои у м-мента остались… – Наби заикаться начал раньше времени. И – по-настоящему. От испуга.

– А то я не знаю! А для чего я комедию ломал?

Можно было, конечно, документы у инспектора забрать, но тогда «легенда» о попутчике не выглядела бы такой убедительной.

Выйдя из машины, я направился к станции метро. Для маскировки снял с головы свою камуфлированную кепку и сунул ее в карман. В дополнение вытащил из кармана круглые очки в тонкой роговой оправе и стал рассматривать висящую на стене схему метрополитена, затылком наблюдая за парой патрульных ментов, что «прогуливались» у меня за спиной. Я их не заинтересовал. Тут в стороне заголосила какая-то пьяная девица, и менты заспешили к месту крика. А я, забыв снять очки, так и пошел в них. Стекла в очках были простые, но лицо в них сильно менялось.

Я не доехал до нужной мне станции, а вышел на одну раньше. Зашел в магазин одежды, где купил себе вполне приличный костюм, сорочку и галстук. Чтобы переобуться и сменить берцы на гражданскую обувь, пришлось подняться на два этажа выше. Но обувь я все же купил. Старую одежду уложил в большой пластиковый пакет из-под костюма и уже совсем другим человеком отправился на конспиративную квартиру. По дороге зашел еще и в охотничий магазин, где приобрел себе подмышечную кобуру для травматического пистолета Макарова. Для боевого она подходит полностью.

В подъезде дома мне встретилась многодетная соседка, которая без камуфляжа с трудом меня признала.

– Что-то Тамару не видно… Говорила, будет постоянно здесь жить, а купив квартиру, сразу исчезла, – поинтересовалась она.

– Тома в Киев уехала. За больной матерью там ухаживает.

– А сколько матери?

– Семьдесят один.

– Да, в этом возрасте лучше не болеть. И без посторонней помощи не обойтись. Да еще в Киеве. Там, говорят, такая обстановка…

– Нормальная обстановка, – продолжил я маскироваться под украинского офицера. Мало ли кто с соседкой переговорить пожелает. – Топят только плохо – холодно по ночам, а так все нормально…

Едва я переступил порог квартиры, как позвонил Гога и тревожным голосом спросил:

– С тобой все нормально? До дома добрался благополучно?

– Конечно.

– А что ты с ментами сотворил?

– Извини, сорвался… Но я, кажется, никого не подставил…

– Да все нормально, вот только Наби заикаться стал. Остальное я постараюсь замять. Это, сам понимаешь, не бесплатное дело, но для хорошего человека денег не жалко. Я уже позвонил нужному чиновничку. Сашко Сидорчука сюда не припишут. Результаты баллистической экспертизы заменят на нейтральные. После первого случая ничего сделать не удалось, поздно я хватился. Сейчас успел заранее предупредить. Сделают, не переживай. А ты, как я понимаю, один в чужой квартире живешь?

– Она не совсем чужая. Она процентов на семьдесят на мои деньги куплена.

– Главное по нашим законам – на кого она оформлена. А дома меня принять сможешь? Не зря же я тебя прикрываю…

– Лучше на нейтральной территории. Я себя спокойно чувствую, когда имею «нору», где всегда могу отлежаться. Это закон моей профессии. Говори, где встретимся, я подъеду.

– Через три часа. В том же месте. Менты уже уедут, и Наби уже вернется. С ним вообще странная история. Менты больше допрашивают его дочь, чем его самого. Но детей разрешается допрашивать только в присутствии родителей или адвоката. Вот ее и допрашивают в присутствии Наби. Он сам сообразительный, все ей объяснил, что говорить. Но менты пытаются запутать девочку. Наби уже звонил мне, жаловался. Я позвонил по своей инстанции. Обещали надавить. Не знаю, помогло ли. Но сам Наби мне больше не звонил. А во время первого звонка жаловался на тебя. Ты его сильно заставил понервничать.

– А когда он дочь посылал мину под машину подложить, он что, не нервничал?

– Не знаю. Вообще Наби – человек хладнокровный. И дочь, похоже, в родного папашу пошла. Ладно, не будем болтать попусту. Через три часа я тебя жду за своим столом. Лобстера тебе заказать? А то первого ты и не попробовал.

– Закажи. Ровно через три часа буду.

Через десять минут в трубке раздался звонок от генерала Кабакова:

– Сашко, только что мне переслали запись твоего разговора с Гогой. Я все внимательно прослушал от начала до конца.

– И что? Хотя, товарищ генерал, меня с некоторых пор зовут, если я не ошибаюсь, Вячеслав. Вячеслав Васильев… Так что скажете по поводу нашей беседы с Гогой?

– Что-что… Лобстера мне на халяву тоже попробовать захотелось. Ни разу в жизни не пробовал. Короче… Запись через Интернет прислали, по закрытому военному Интернету – никто не сможет со стороны войти, прослушивающую аппаратуру они уже забрали, но я успел прослушать. Записывал разговор опять спутник космического управления ГРУ. А до этого мне переслали записи разговоров Гоги с чинами в МВД. С двумя чинами. Высоко он взлетел, серьезную «крышу» держит. Насколько я понимаю, сотней тысяч рублей в месяц там дело не обходится. Если даже стрельбу по инспекторам ДПС прикрывают, то это в самом деле серьезно.

– Лучше бы, товарищ генерал, пока я работаю, обойтись без арестов чиновников МВД. Собирайте материал, доказательную базу и все остальное, что требуется. Эти его разговоры – это же кладезь информации. Много вам даст…

– Да, ты прав. А еще отдельное тебе спасибо за удачно отработанный вариант. Для дела была кровь ментов пролита. Раны у дэпээсников, как мне сказали, не угрожающие жизни, смогут после лечения службу продолжить. Только у того, которому ты в руку стрелял, в дополнение к ранению руки еще и другие неприятности возникли. Там, как я понимаю, был рикошет от бронежилета. Так?

– Так точно, товарищ генерал. Я намеренно делал рикошет в руку.

– Вот. А получилось, что пластина бронежилета сломала три ребра, кроме того, создала ушиб сердца, потому парень сразу и свалился. У него перебило дыхание и сердце на несколько секунд остановилось. Хорошо хоть оно у парня здоровое, иначе, как говорят врачи, мог бы и не выжить.