Александр Мазин - Чистильщик

Следователь построжел.

– Предъявил документы?

– Нет. Но за пазуху полез. Не знаю, как документы, но ствол там точно просматривается.

– Вы их обыскивали? – недовольно спросил следователь.

– Как можно! Мы же не милиция, мы просто граждане.

Третий в штатском засмеялся.

– Сережа,– сказал ему следователь, кивнул на отдыхающую четверку,– посмотри, что у тех.

Напавших подняли с газона, обыскали. Добычу названный Сережей принес и разложил на капоте «лексуса». В том числе два эмвэдэшных удостоверения.

– Это мой,– сказал Валерий, показав на бумажник.– Там у меня должна быть квитанция на квартплату.

Еремин раскрыл бумажник. Квитанция была. А также доллары и рубли.

– А это мой,– показал Петренко.– Да ладно, гражданин старший следователь! Раз это ваши – то у нас претензий нет. Знаем же, что бюджетники. У них же зарплата – два раза пива попить. Ну, решили ребята немного подзаработать, ясное дело. Вот драться не надо было, это точно, а деньги, ну, ясное дело, дети там, семья, жить-то надо…

Пока он говорил, лицо Еремина медленно каменело.

– Их зарплата – это не ваше дело! – яростно отчеканил старший следователь.– А побои я вам рекомендую снять, если вас, действительно, били.

– Прикажете снять – снимем,– Петренко вздохнул. Потом провел рукой по затылку и продемонстрировал ладонь. Ладонь была в крови.

– Я их знаю,– сказал тот, что жал руку Петренко.– И могу поручиться.

– Вы лучше найдите свидетелей,– сердито бросил следователь.– А это,– кивок на бумажники,– приобщите.

– Можно мне взять часть денег? – попросил Валерий.– Это у меня все. Сегодня заказ оплатили.

Еремин хмуро поглядел на него, но разрешил:

– Берите. Под расписку. Позже получите остальное, полностью, – последнее слово он подчеркнул интонацией.

Приблизился один из камуфлированных. С ним – дедок и тетка, прибывшие первыми.

– Свидетели,– сказал камуфлированный.

– Что вы видели? – строго спросил следователь.

– Все! – гордо заявил дедок. И тетка закивала.

– Я тут случайно,– затарахтела она,– мне тут средство от тараканов…

– Стоп,– оборвал Еремин.– Поедете со мной.

Дедок важно кивнул, а тетка засмущалась:

– Да мне домой, мне…

– Надо,– веско произнес следователь.– Надолго не задержу. Сережа, ты со мной. Вы…– взгляд на Петренко и Васильева,– пока свободны. Вас вызовут. Если не соврали – как потерпевших. Побои снимите.

И удалился.

Его спутник протянул руку Петренко и, на этот раз, Валерию.

– Спасибо,– поблагодарил Петренко.

– Взаимно. Свидетели-то подтвердят?

– Сто процентов.

– Тогда удачи.

Валерий и Петренко сели в машину и пронаблюдали, как загружают в машину злополучную четверку.

– Подождем пару минут,– сказал Петренко, когда все уехали.

«А ведь это серьезно! – подумал Васильев.– Кто же они, черт возьми, такие – мои новые друзья? Какая-нибудь спецслужба? Или немерено крутые бандюки?»

Нет, бандюки вряд ли. Конечно, у того же Монплезира морда натурально бандитская… Но ни Силыч, ни Кремень точно бандитами не были. В этом Валерий был убежден. Некая мощная охранная структура? Может быть… Да какая на самом деле разница? Со временем все выяснится, а пока радоваться надо, что ты теперь – часть настоящей силы.

«Разве ты не этого хотел?» – спросил себя Валерий.

«Нет,– ответил он сам себе,– не этого».

Он даже и не думал о том, что приобретет не только силу, но и друзей. И будь он проклят, если друзья для него теперь не важнее силы.

Спустя некоторое время из подворотни появился Юра с грязным бумажным пакетом в руках.

– Багажник открой,– сказал он,– а то я тебе всю обивку изгажу.

Усевшись на заднее сиденье, он похвалил Валерия:

– Молодец, братишка! Я все видел.

– Да,– присоединился Петренко.– Добре сработал. Жить будешь.

Васильев аж покраснел от похвалы.

– Куда теперь? – спросил он.

– Как куда? – удивился Петренко.– В травму. Побои снимать.

Домой Васильев вернулся с полным мешком дорогой еды и справкой из травмпункта, из которой явствовало, что Валерию нанесли телесные повреждения средней тяжести. Небольшое денежное вспомоществование помогло врачихе-травматологу, бабушке лет семидесяти, не разглядеть, что некоторым повреждениям уже недели две сроку.

По правде говоря, Васильев уже привык к тому, что бока его покрыты следами молодецких ударов, а предплечья и голени – отметинами не менее молодецких и не менее болезненных блоков. Партнеры по кумитэ с ним теперь почти не церемонились. Разве что не били в полную силу по уязвимым местам и голове. Но и «неполного» хука Петренки Валере хватало. Что приятно, так это то, что Васильев уже научился давать сдачи. Разумеется, против тяжеловесов и даже «середняков» типа Юры он не тянул. Но однажды ухитрился сбить с ног тощего Шизу, чему тот был необычайно рад. Впрочем, в реальном деле сбив не дал бы Васильеву никакого преимущества: Шиза вскочил раньше, чем Валера успел его «добить». Работая с товарищами по занятиям, Васильев привык к тому, что большинство его ударов воспринимаются как комариные укусы. Сегодня же, завалив на асфальт вполне крепкого и наверняка кое-что умеющего мужчину, Васильев осознал: не такой уж он слабак. И сознание это было приятно.

Набив холодильник продуктами и бросив на сковородку шмат доброго телячьего мяса, Васильев решил, что на борт Корабля Жизни он уже взобрался. Причем сразу оказался в отличной компании, так что свалиться обратно ему не дадут. Если он будет соответствовать. А уж в этом можно не сомневаться. Не было случая, чтобы Валера Васильев поставил себе цель, а на полпути свернул с дороги.

Привлеченный мясным духом, на кухню забрел сосед. Поглядел на Валерия, жующего бутерброд с нежной рыночной ветчиной.

– Что, зарплату вернули?

– Халтура,– помотал головой Васильев.– Ветчины хочешь?

– А чего-нибудь покрепче?

– Чего нет, Афоня, того нет! – Валерий засмеялся.

– Это неправильно,– строго сказал сосед.– Ты, Валерка, традиций не знаешь! Халтуру тем более обмывать положено.

– Зато ты традиции знаешь, пьяница! – на кухне появилась Афонина мать.

Валерий быстренько ретировался. Назревала шумная дискуссия, в которой каждая из сторон полагала его союзником и арбитром.

Следующие четверть часа Васильев посвятил поискам хранилища для ПСМ. Наконец остановился на торшерном столике. Приладил снизу проволочные петли. Две побольше, две – поменьше. В большие вставил сам пистолет, в меньшие – запасные обоймы. Нормально. Случайный человек не наткнется. Торшер был тяжелый, сталинских времен, основательный до невозможности и очень удобный. Валерий привязался к нему с детства и потребовал в собственность, когда разменивался с родителями. Родители Валерия уже десятый год жили в Симферополе, а уехали потому, что эскулапы посулили Васильеву-старшему скорую кончину, если тот не сменит климат. Так что разменяли двушку на Ваське на двушку же в Симфи и эту комнатуху.