Александр Золотько - Рождество по-новорусски

Снег вкусно похрустывал под ногами. В другое время Олег Андреевич Фомин назвал бы такое похрустывание приятным, но когда нужно тихо следовать за объектом наблюдения, оценки очень многих вещей сильно изменяются. Вот как оценка легкого бодрящего морозца.

Это с утра, после теплой постели и крепкого кофе морозец был воспринят как бодрящий. А вот после восьми часов практически беспрерывных передвижений по заснеженному городу легкий морозец мелкими шажками успел неоднократно пробежаться по организму Фомина, не смотря на предусмотрительно надетое теплое белье.

С другой стороны, Фомин признавал, что если исключить возникшее сегодня у объекта желание к длительной пешеходной прогулке, то вел себя объект исключительно удобно. Он не выходил на пустынные улицы, не нырял в проходные дворы и не пытался скрыться в суете магазинов или рынков. Вел себя объект как положено обычному рядовому гражданину, не подозревающему о том, что вот уже почти две недели за ним ходит хвост. И не один.

Олег Фомин был профессионалом, и как профессионал великолепно понимал, что один, даже самый талантливый филер имеет слишком много шансов попасться на глаза. Посему Фомин работал бригадой, имея, на всякий случай, пару толковых ребят на подстраховке.

Хотя, если быть совсем честным, нынешний объект в подобном эскорте не нуждался. За две недели он продемонстрировал Фомину и его людям все свои привычки, большая часть из которых, по мнению Фомина, были вредными. Зато свидетельствовали о постоянстве характера объекта. Или клиента, как привык называть своих поднадзорных Фомин.

Утро у клиента начиналось достаточно поздно – часов около десяти. Клиент выходил из дому, зябко подняв воротник кожаной куртки, и следовал в бар, который находился метрах в пятидесяти от дома. Если в первый раз Фомин удивился, обратив внимание на неуверенную походку клиента, то после первого же дня наблюдения удивление сменилось брезгливостью.

Зайдя утром в бар, клиент заказывал стакан коньяку, выпивал его, гадливо морщась, а потом несколько секунд стеклянным взглядом смотрел на два кружочка лимона, приготовленные барменом. Иногда лимон съедался, иногда – нет. И это было единственным отличием в начале трудового дня клиента.

Следующую дозу в двести граммов коньяка он принимал около полудня, в кафе неподалеку от центрального рынка, закусив напиток половинкой пирожного-безе. Около двух часов дня клиент обедал в ресторане «Закат», заканчивая прием пищи, традиционным стаканом коньяку. Около шестнадцати ноль-ноль, независимо от погоды, клиент снова выпивал стакан коньяку, но уже возле небольшого кафе-киоска и к девятнадцати ноль-ноль прибывал в клуб «Кентавр», где либо уединялся с владелицей клуба в ее кабинете, либо развлекался игрой на бильярде. Как показало наблюдение, за время игры, до двадцати четырех часов, маленькими рюмками клиент принимал еще около трехсот граммов любимого им напитка.

Возвращался он домой своим ходом, чаще всего пешком, на ногах держался достаточно уверенно, но Фомин постоянно боялся, что однажды клиент упадет в сугроб, и придется его либо оставлять на верную смерть, либо тащить домой на себе.

Хотя заказчик строго предупредил о недопустимости засветки наблюдения.

А желание заказчика для Фомина всегда было законом. По ряду причин.

Еще работая на государство, Олег Фомин был особо отмечен тем, что имеет дар оставаться незаметным и не привлекать к себе внимания, и то, что он никогда не отклонялся от задания. И не уклонялся. Наблюдать за людьми Фомину даже нравилось.

Потом, став, как и многие его коллеги, частным детективом, Фомин умудрился стать очень частным детективом. Хотя детективное агентство юридически было совершенно независимым, но на практике оно выполняло заказы только одного человека. Заказов было не много, но оплата поступала даже тогда, когда непосредственной работы не было. Работать на кого-либо другого Владимир Родионыч запрещал. Но платил хорошо. И что больше всего нравилось в работодателе, ставя Фомина на след, он выдавал максимально полную информацию о клиенте. О подготовке, о привычках, о профессии… И так далее.

О нынешнем клиенте информация была не просто полной. Она была исчерпывающей. И поначалу – настораживающей.

Водить нужно было не просто человека бывалого. Ходить нужно было за опером с многолетним стажем и таким послужным списком, что будь у Фомина выбор, он бы поостерегся брать подобный заказ. Но выбора не было, да и напряжение прошло довольно быстро.

Бывший опер совершенно конкретно спивался, и было совершенно непонятно, как он умудряется еще оставаться на службе и даже посещать иногда областное управление милиции.

На лице бывшего опера постоянно имела место щетина, кожанка была постоянно выпачкана то ли мелом, то ли известкой, а черная вязаная шапочка видала свои лучшие времена несколько лет назад.

К своей работе Фомин старался относиться без эмоций, но к этому клиенту испытывал чувство жалости. Месяца три назад что-то случилось, и бывший капитан-оперативник вдруг стал подполковником и начальником какого-то загадочного оперативно-контрольного отдела. Даже до Фомина дошли слухи о том, что приказ об этом исходил чуть ли не от самого министра внутренних дел, а начальник штаба областного управления, в подчинении которого номинально находился новоиспеченный отдел, очень слабо представлял себе его функции.

И, как часто бывает, сделал для себя вывод Фомин, быстрый взлет бывший капитан пережил плохо. И будущего у него явно не было.

Фомин помотал головой и посмотрел на стоящую неподвижно возле фонарного столба фигуру клиента. Правильно, подумал Фомин, два бокала пива к стакану коньяку на таком морозе не минуемо заставят наплевать на принципы морали и нравственности. Улица, к счастью, пустынная, слабо освещенная, и можно было отправлять свои естественные надобности не торопясь. Если не бояться мороза.

Но клиент был уже в том состоянии, когда уходит страх не только перед обморожением, но и вообще перед чем бы то ни было.

Наконец фигура качнулась, обогнула столб и двинулась к темному провалу арки в пустующем по случаю предстоящего сноса, доме. Это было не хорошо, так как двор имел минимум два выхода на другие улицы. Кроме этого, клиент мог просто заблудиться в руинах. Заблудиться и замерзнуть.

Или случайно уйти из-под наблюдения.

Фомин достал трубку мобильного телефона.

– Да? – сразу же ответил Кирилл.

– Клиента понесла нелегкая в проходной двор, – сказал Фомин.

– В пятом доме?

– Да.

– Я подъеду к Садовой, а Гриша – к выходу на бульвар, – сказал Кирилл.