Александр Золотько - Разборки под прикрытием

Хозяин разлил в кружки вино из банки.

– С возвращением, Аркадий! – сказал Рубин.

Аркаша взял со стола кружку, с сомнением заглянул в нее. Легонько стукнул о подставленные кружки Рубина и Гринчука.

– А ничего так вино, – Гринчук чуть пригубил и поставил кружку на стол. – Это вы сами всё готовите?

– Представьте себе! Похоронил супругу десять лет назад и вот до сих пор живу один. И, знаете, привык. Только вино у меня никак не получается. Ты кушай, Аркадий!

Клин оглянулся по сторонам.

Стол был накрыт в беседке, в дом они так и не заходили, дождались хозяина на лавочке во дворе.

– И никому не сдаете квартиру? – Гринчук зачерпнул ложку густого борща, попытался взять в рот, но остановился. – Горячий.

– А вы не торопитесь, – посоветовал Рубин. – Кушать нужно не торопясь. Вкушать! Наслаждаться даже и не самими блюдами, а процессом. Согласитесь, когда люди идут в ресторан, они доплачивают не за результат… Насытится можно и перловкой. Они платят за процесс, вкус, за возможность это делать под музыку, красиво… И курортников я не пускаю по этой самой причине. Я привык наслаждаться жизнью. У меня есть пенсия… Небольшая, как сейчас принято говорить, но хорошая. Время от времени мне достаются заказы на ремонт и пошив обуви… Вскладчину с соседями мы держим двух кабанчиков, каковых обычно забиваем к зиме. Соседи за свиньями ухаживают, а я помогаю решать проблемы с кормами. Живем, так сказать, в симбиозе.

– Очень вкусный борщец, – сказал Гринчук. – Весьма и весьма. Я никогда не научусь готовить что-нибудь сложнее яичницы и жареной картошки.

– А что ты не ешь? – Рубин повернулся к Аркаше. – Неужели не соскучился по домашнему?

– Не знаю, – пожал плечами Аркаша. – Аппетита нет. Совсем. По нам тут совсем недавно стреляли из автомата…

– Серьезно?

– Нет, – улыбнулся, подцепив на вилку кусочек сала, Гринчук. – Если бы серьезно – лежали бы мы сейчас в машине, покрытые аппетитной хрустящей корочкой. В позе боксера.

– Это как – в позе боксера? – Рубин налил себе вина, а в кружки гостей капнул – чтобы освежить.

– Не знаете? Счастливый вы человек, – Гринчук согнул руки в локтях. – Когда тело горит, мышцы и сухожилья теряют влагу, сокращаются… И руки принимают вот такое положение… Приятного аппетита.

– Действительно, – хмыкнул Рубин. – Весьма застольный разговор. Но выглядите вы очень жизнерадостно для человека, которого чуть не убили меньше часа назад.

– Точно. Жизнерадостного. Радующегося жизни, – Гринчук доел борщ. – Спасибо.

– Добавки?

– Очень жаль, но… Жадность говорит: «Еще», желудок просит пощады, – Гринчук откинулся на спинку стула. – Ну, раз уж мы так удачно познакомились, а вы, как сами сказали, все здесь знаете, то не подскажите ли нам… В том числе, как филолог.

– Бывший филолог, – напомнил Рубин, – филолог, который так и не признал кофе в среднем роде, для которого этот благородный напиток навсегда останется мужчиной. Иначе вся наша жизнь превратится в нечто среднего рода. Я стараюсь не читать новоизданных книг, для чтения у меня есть неплохая библиотека… Так что вы хотели спросить? Извините старика за болтливость.

Аркаша тяжело вздохнул.

– Вы Аркаше преподавали русский язык и литературу? – спросил Гринчук.

– Естественно. И, представьте себе, он имел твердую пятерку.

– Вот… – протянул Гринчук одобрительно. – Я когда впервые услышал его ругань, извините, поразился, как литературно правильно он выражается. Без повторов, тавтологии… Блеск. Но в одном случае мы с ним сейчас не нашли общего языка. Некий человек сказал Аркаше следующее: «Тебя не убили, к дьяволу не водили…» и дальше по тексту. Аркаша утверждает, что «водили к дьяволу» это словосочетание синоним – я правильно сказал? – синоним слова «убить». А я говорю, что все это фигня… Извините. Я говорю, что имеется в виду кратковременный визит к дьяволу. Или к кому-то, кто…

– Вы правы, – сказал Рубин. – К сожалению.

В Приморске действительно жил дьявол. Ну, так говорили люди, а сам он называл себя Черным Тамплиером.

В Приморске Черный Тамплиер поселился почти пять лет назад, где-то через полгода после того, как Аркаша сел. Поначалу Апостол представился Евгением Петровичем Щелкуновым. Было ему что-то около тридцати пяти, что, однако, не помешало ему женится на пятидесятилетней библиотекарше.

Народ говорил разное, особенно после того, как счастливая молодая жена померла невзначай через четыре месяца после свадьбы. Дом ее стоял на отшибе, почти над обрывом. Что понесло ее ночью к обрыву – никто так и не узнал. Прижали, было, мужа, но тот как раз с компанией сидел за столом, когда жена поставила бутыль самогона, вышла из дому и, пройдя через огород, упала с обрыва.

Щелкунова долго допрашивали, трепали его собутыльников, но все они стояли на своем, показания сходились даже в мелочах, и все списали на несчастный случай, имея в виду самоубийство.

А еще через полгода Щулкунов вдруг заявил, что является Черным Тамплиером, наследником Ордена, посланным надзирать за людьми. Послал его, естественно, сам дьявол, наделив большими полномочиями и умениями.

Люди поначалу смеялись, глядя, как Черный Тамплиер, рыцарь и посланец дьявола, с гордым видом вылезает из своего «запорожца», но потихоньку насмешки стихли. «Запорожец» быстро сменился «вольво».

Первыми посетителями дома Тамплиера стали приезжие. Курортникам было интересно посмотреть, а там, чем черт не шутит, и поучаствовать в Черных мистериях, или, как назвал это сам Черный Тамплиер в уставе своей новой общественной организации, исторических реконструкциях народных обычаев и обрядов.

Организация называлась «Черный замок», в уставе своем не имела призывов к национальной или религиозной розни, так что с регистрацией проблем не было. Но был счет, на который общественная организация получала добровольные взносы и пожертвования.

И получала, как потом оказалось, неплохо.

Хибару покойной библиотекарши снесли, Тамплиер присовокупил к своему участку еще немного земли – камня сплошного, если честно, а не земли, – поэтому никто особо и не возражал. И на расчищенной территории был возведен замок. Почти как настоящий. С зубчатой стеной, с башней, с воротами, окованными железом.

Разное говорили о том, что происходило за этими воротами по ночам, но никто, даже местный священник, не смог предъявить никаких улик или доказательств. А слухи и сплетни к протоколу не подошьешь.

Народ шел к Черному Тамплиеру со своими проблемами… Разными проблемами, странными, с которыми в милицию или к врачу не пойдешь. Молодежь местная тянулась к нему, он никого не гнал, во дворе замка всегда кто-то из молодых был, работал по хозяйству, выполнял мелкие поручения Черного.