Александр Тамоников - Шестнадцать против трехсот

— Последний, Слава!

— Я не разучился считать.

— Танк поворачивает орудие на нас.

— Быстрей выстрел, или он разнесет наш КНП, и останки тел не найдут.

Поворот ствола «Т-72» заметил старший лейтенант Тимнев.

Без команды он сменил позицию, развернув гранатомет на танк, прицелился и выстрелил.

Граната попала прямо в башню, но… вновь срикотешила и взорвалась в небе.

Тимнев выругался:

— Да что за твою мать?! Он заколдованный, что ли? Выстрел!

Гибазов подал выстрел.

Танк, прикрываясь огнем пулеметов пикапов, начал быстро сдавать назад.

На связь вышел командир:

— Четвертый, Первый!

— Отвечаю!

— Оставь пока «коробку», она уже вне расстояния прямого выстрела.

— Есть! — сказал Тимнев, глядя, как вражеский «семьдесят второй» заходит в балку, чтобы позже уйти к высоте.

Командир группы переключился на всех бойцов.

— Внимание всем. По противнику прицельный, огонь!

Высота разразилась пулеметной и автоматной стрельбой.

На позицию встал второй «Тигр», и капитан Драгин открыл огонь из автоматического станкового гранатомета «АГС-30». Первый «Тигр» обозначился с южной стороны высоты сто шесть и пять. Старший лейтенант Маслак, исполнявший роль водителя, поставил бронемашину так, чтобы она не стала целью уцелевшей «БМП-2», находившейся рядом. Капитан Касатко открыл огонь из пулемета «Печенег». Впрочем, тот ничем не отличался от пулемета «ПК». Капитан стрелял прицельно, не растрачивая попусту патроны. Боевики прекратили продвижение, где-то отползли, где-то укрылись даже за телами своих погибших собратьев. Вторая «БМП-2» из-за горевшей дала несколько очередей из пушки и спаренного пулемета и, выпустив дымовые заряды, начала сдавать к высоте сто двадцать два и четыре.

Авилов приказал:

— Внимание всем! Прекратить огонь!

Высота неожиданно для боевиков замолчала.

Почувствовав недоброе, командиры отрядов группировки Диани по согласованию с начальником штаба Кабраном приказали также прекратить огонь. Наступила звенящая, бьющая по ушам тишина.

И только эфир, если его послушать, был забит переговорами боевиков.

Диани кричал на Кабрана, требовал продолжения наступления. Начальник штаба ответил, что необходима перегруппировка, слишком большие потери. Диани переключился на командиров отрядов, но те ответили так же, как и начальник штаба. В конце концов точку в этой истерии поставил Мухаммад аль-Джалан. Он разрешил Кабрану действовать на свое усмотрение, передав всю полноту командования группировкой под его начало.

Диани, находившийся рядом с аль-Джаланом и старавшийся во всем угодить начальнику, удивленно спросил:

— Что это значит, господин аль-Джалан? Вы отстранили меня от командования группировкой, назначив на мое место Абдуллу Кабрана?

— Ну что ты, Аббас, ты останешься моим первым заместителем и командующим вооруженными силами организации до конца жизни. Сколько людей у тебя в поселке?

— Около взвода.

— Прикажи им следовать в один из отрядов.

— Это слабое усиление. Личная охрана, два помощника, фельдшеры, врач, водители.

— У Кабрана сейчас каждый человек на счету.

— Хоп. Но помощника позвольте оставить?

— Этого оставляй. Водителя «Хамви» тоже. Остальных на передовую.

— Слушаюсь.

Передав приказ, Диани посмотрел на аль-Джалана.

— Что будем делать дальше?

— А что делать, Аббас, если ты проиграл? И кому проиграл? Шестнадцати русским спецам?

— Я ничего еще не проиграл, это Кабран неумело командует. Позвольте и мне убыть на передовую, и вы убедитесь, Аббас Диани либо убьет проклятых неверных, либо погибнет как герой.

Аль-Джалан вздохнул:

— С русскими ты ничего не сделаешь. Не по зубам тебе они. А вот чтобы погибнуть, не обязательно выезжать на передовую.

Диани побледнел:

— Что вы имеете в виду?

— Я же сказал, ты до конца жизни останешься моим заместителем и командующим всех вооруженных сил. Но не сказал, когда наступит конец твоей жизни.

— Что?

Диани подскочил с ковра.

Мухаммад аль-Джалан медленно поднял подготовленный заранее «кольт» и дважды выстрелил. В грудь и голову, чтобы уже наверняка.

Диани упал на спину у окна, тело пробили судороги.

Аль-Джалан убрал пистолет, тоже поднялся.

— Вот что, Аббас, я имел в виду, — проговорил он.

На выстрел в комнату вбежали Гафур Бери и Вали Гуни.

Они растерянно смотрели на тело своего начальника.

Аль-Джалан произнес:

— Ваш командир погиб. Ты, — главарь организации указал на Гуни, — оттащи труп в какой-нибудь чулан и прикрой хламом. На похороны у нас нет времени.

Он повернулся к Бери:

— Ты! Связь с Абдуллой Кабраном.

Помощник достал станцию, вызвал начальника штаба.

Тот ответил кратко:

— На связи!

Рацию взял аль-Джалан:

— Абдулла, Диани погиб. Я уезжаю. Теперь ты командующий группировкой. Постарайся сделать так, чтобы задача была выполнена. Людей не жалей, атаковать столько, сколько потребуется. Ты обязан прорвать оборону и занять хотя бы один дом восточного Алеппо с заложниками. Я буду следить за ходом событий. И свяжусь с тобой, когда ты войдешь в город. Все, станция Сабры больше не работает. До связи. Удачи.

Отбросив радиостанцию в сторону, главарь организации ткнул пальцем в грудь Бери:

— Ты у нас Гафур, не так ли?

— Так точно, господин!

— Собери, Гафур, продовольствия для шести человек на трое суток. И быстро, если не хочешь отправиться вслед за Диани.

Вскоре колонна из «Патрола» и «Хамви» прошла границу поселка Сабра и направилась в сторону Эль-Бара. Мухаммад аль-Джалан приказал водителю идти в Ливан. Главарь организации, которая с этого момента прекращала свое существование, намеревался покинуть страну. Но даже подумать не мог, что за ним все время нахождения в Сабре внимательно следили, и как только машины отъехали от поселка на безопасное расстояние, выехав на очередной холм, Мухаммад аль-Джалан дико закричал. Впереди на небольшой высоте висел российский «Ми-24». Аль-Джалан закрыл глаза. «НАРы» разнесли в клочья и внедорожник, и армейский автомобиль. «Ми-24», отстрелявшись, взял вверх и пошел к Алеппо. Командир экипажа вызвал подполковника Орлова.

— База! 23-й!

— На связи!

— Задача выполнена, главарь «Фронта» и сопровождавшие его боевики уничтожены. Иду на площадку в Алеппо.

— Принял. Благодарю.

— Что у Грозы?

— Держатся. Будь в готовности поддержать группу.

— Я готов хоть сейчас идти к ним.

— Пока этого не требуется. Посадка в Алеппо.

— Понял, выполняю!

Кратковременное затишье прервал чей-то истеричный вопль:

— Аллах акбар!

И тут же боевики вновь открыли огонь по высоте.

Базанов взглянул на командира:

— Работаем?