Александр Тамоников - Волынская мадонна

– Эй, товарищи дорогие, почему притихли? – Романюк, похоже, сдвинулся к краю козырька, глянул вниз. – Замышляете чего? Ну да ладно, будем прощаться.

Вот именно! Шелест отпустил рычаг, оттолкнулся пяткой и перелетел через камень.

Эффектно получилось, черт возьми! Козырек подпрыгнул и обрушился вместе со всем, что на нем находилось. Пыль столбом взметнулась в небо. От напора ударной волны пошатнулся огромный камень.

Гальперин кричал от боли.

Шелест вытащил из хаоса ошалевшую Лесю, схватил автомат, кинулся в бой. Откуда взялись эта упругость в ногах и легкость в мыслях, идущая вразрез с гудящей головой? Груда земли, засыпавшая проход, гуляла волнами. Бандеровцы выбирались из могил, отплевывались, все страшные, облепленные глиной. Один уже летел на него, растопырив конечности, давился землей.

Шелест сбил его с ног короткой очередью. Второй бандит получил пулю в голову.

Романюк потерял автомат, выкатился на сравнительно твердую площадку, встал на колени. Он выплевывал глину, тер глаза, наконец-то смог открыть их и обнаружил ствол «ППШ» в метре от своего носа. Негодяй испуганно вскинул голову.

– Подождите, товарищ майор, – пробормотал предатель. – Вы что собираетесь делать? Так нельзя, меня должны судить. Есть смягчающие обстоятельства…

Да, он был неплохим партизаном. Немцев убивал, чтобы чего не подумали. Поэтому Шелест выстрелил сразу в сердце.

Леся плакала, размазывала слезы кулачками. Глупая, радоваться надо! Он подбежал, встряхнул ее. Мол, улыбайся же, дурочка!

– Ребята, я с вами, – жалобно проныл Гальперин.

– Да что ты говоришь! – Шелест всплеснул руками. – А мы-то не знали! Теперь всех врагов одним махом! Все, Леха, успокойся, заползи куда-нибудь и не отсвечивай. Ты лишний в нашей компании, соображаешь? Не волнуйся, мы скоро.

– Да ладно. – Гальперин подтянул к себе автомат. – Не спешите, я подожду.

Его бы воля, Стас и Лесю к дереву привязал бы. Но как от нее отвяжешься?

Он крался гусиным шагом вдоль кустарника. Оборвались скалы, показалась природная чаша с покатыми краями. В ней лес, заросли лещины. Что там, за деревьями?

Майор припустил в обход, пригнувшись в высокой траве.

Странно, где все? Кучка бандитов вернулась в пустой лагерь, они не могли не слышать пальбу, взрывы. Времени было вдоволь. Бандеровцам никто не мешал подтянуть свежие силы, занять оборону в лагере или покинуть базу потайной тропой. Возможно, они знали, что их преследует всего лишь жалкая кучка врагов, надеялись, что хлопцы на входе с ними разберутся.

Он начал тревожиться. А вдруг бандиты и в самом деле уже ушли?

Он обернулся и увидел, как Леся перебегала за ним по траве. Стас махнул ей рукой. Дескать, сгинь ты куда-нибудь. Больше одного в этом логове собираться никак нельзя. Страхуй сзади!

Шелест прополз среди деревьев, одолел гущу кустарника, двинулся на корточках по покатой лощине. Базовый лагерь вырос перед его глазами. В нем не было ничего особенного. Возможно, под землей имелись ходы, склепы, бункеры, но наверху все выглядело скромно. Бревенчатый сруб под скалой, сферические крыши землянок, дорожки из досок. Неподалеку колодец, сруб которого сложен из толстого бруса. В стороне сараи и горы мусора: доски, ведра, остатки примитивной мебели, ржавые мотки колючей проволоки.

Шевельнулось что-то у крайней землянки. Майор покатился за колодец и распластался за этим укрытием, испытывая жуткий дискомфорт. Под ним валялись какие-то грабли, лопаты, старая коса, изъеденная ржавчиной.

У крайней землянки сидели на корточках два боевика – здоровый бородатый громила и молодой безусый парень с нагловатой физиономией. Приклады автоматов упирались им в плечи. Они вытянули шеи и смотрели на мир сквозь прорези прицелов. Видимо, ждали неприятностей.

Из землянки вылезли еще двое. Первый – какой-то мрачный, волосатый тип, второй – лично пан Горбацевич.

Шелест задрожал. Именно он, никто другой! Изувеченная рожа, измазанный френч, кобура на поясе. Лепешки грязи запеклись на яловых сапогах. Его левая рука висела на перевязи. В правой он сжимал пухлый кожаный саквояж. Задумал прихватить с собой награбленные сокровища и свалить? Неплохо. Есть чем компенсировать горечь утрат.

Станислав стал подтягивать к себе автомат. Мать честная! Под ним загремели лопаты, покатилось ведро. И все переменилось в один момент. Боевики развернули стволы, Горбацевич резко вскинул голову. Злобные глаза устремились к колодцу.

– Ослепли, кретины, не видите его?! – взревел главарь. – Присуха, Гаврила, убейте суку красную!

Шелест вырос над колодцем, стал поливать врага огнем, но, к своему большому огорчению, убил только парня с нагловатой физиономией. Остальные успели залечь.

Вдобавок у майора кончились патроны. Он растерянно давил на крючок, но автомат молчал. Гранат нет, в кобуре бесполезный кусок железа.

Шелест собрался откатиться прочь, но в него понеслись пули. Пришлось присесть, иначе не видать ему завтрашнего утра. Хотя и так, похоже, ничего другого не светит. Бандиты били напропалую, только успевали менять магазины. Щепки летели из бревен.

Шелест скорчился у задней стены колодца и ускоренно прорабатывал варианты. Таковых у него практически не было. Где Леся?!

– Гаврила, прикончи его! Он один. У этой твари патроны кончились! – провизжал главарь.

Майор похолодел. Неужели так глупо все кончится? Здоровяк Гаврила подходил к нему не очень быстро, давал время поразмыслить, вспомнить свою недолгую жизнь. Рука Станислава потянулась к ближайшему черенку, обхватила его, стала вытаскивать из груды хлама нехитрый сельхозинвентарь.

Гаврила ухмылялся себе под нос. Он медленно переваливался с пятки на носок, ступал вкрадчиво, растягивал удовольствие.

В тот момент, когда этот милейший человек приблизился к углу колодца, но еще не объявился во всей красе, пришла в движение коса, прорисовала упругую дугу, пробила мошонку, распорола живот. Гаврила заревел, вытаращил глаза, рухнул на колени, выпустил автомат. Он просто не понимал, что происходит.

Стас схватил оружие, и короткая очередь пропорола Гаврилу как игла швейной машинки – кусок ткани.

Горбацевич сквернословил, волосатый тип заливал свинцом колодец, но попадал исключительно в мертвого громилу.

Майору контрразведки Смерш стало как-то веселее.

В паузе между очередями прозвучал одиночный выстрел. Затем еще один.

Стас с любопытством высунулся из-за сруба. Собственно, давно пора. Волосатый тип валялся на земле с пулей в организме. Вторая рука у Горбацевича повисла плетью. Из нее выпал саквояж. Извлечь пистолет из кобуры оказалось нечем.

За спиной Горбацевича стояла Леся. Красивая женщина с автоматом и с распущенными волосами на фоне дикой природы. Эх, не те картины рисовали русские художники-передвижники!