Александр Тамоников - По свежему следу

Валиев улыбнулся и ответил:

— Хочет предложить боевикам легкий завтрак.

— Не понял.

— А что тут понимать, Миша? Отвлекать «духов» будет. Предложит им сдаться.

— Так бы и сказал.

Бреун втащил раненого Лаурье в квартиру, достал второй санитарный пакет и сказал:

— Держись, сержант.

— А ведь ты прикрылся мной, Райан! — заявил француз.

— Нет! Я вытащил тебя из-под огня.

— Прикрыв себя.

— Не неси глупостей и вообще ни о чем не говори. Тебе вредно.

— Слушай, лейтенант, пристрели меня.

— Молчи!

— Тебе все равно придется это сделать, или я попаду в плен к сирийцам.

— Мы найдем выход отсюда. Уйдем назад. Там противника нет.

— Не дадут нам уйти.

Бреун повысил голос:

— Я сказал молчи, сержант!

Он вколол Лаурье еще дозу обезболивающего, осмотрел, обработал раны, перебинтовал их, прислушиваясь ко всему, что происходило в доме и на улице. Лейтенант понимал, что асадовцы, устроившие засаду, долго сидеть на позициях не будут, начнут зачистку здания.

«Но им, скорее всего, нужна поддержка, — подумал Бреун. — Стреляли от силы четыре-пять стволов, включая пулемет. Они видели, что ушел Наги, заметили, как я втащил в здание раненого. Сейчас наверняка ждут поддержки, после прихода которой пойдут на зачистку. Старший этих асадовских псов наверняка получит приказ взять нас живыми. Этого допустить нельзя. Но как уйти?

Может, подскажет Давуд Наги? Он ведь местный, знает, что здесь и как. Но где сейчас Наги и что у него в голове? Может, этот тип уже вырвался из дома и спас свою шкуру?».

Бреун перевязал Лаурье, уложил его к стене и осторожно выглянул в окно. Никого. Словно и не было засады. Вот только два трупа на середине переднего открытого участка и у противоположного дома показывали, что она все-таки была.

Лейтенант перебежал к окну, выходящему во двор. Там тоже никого. Он спустился на первый этаж и услышал шорох под ногами. Кто-то перемещался по подвалу. Бреун осмотрелся и увидел люк в полу коридора.

Через минуту его крышка сдвинулась.

Бреун наставил ствол винтовки на люк и спросил:

— Наги?

— Я, лейтенант.

— Выходи. Здесь только я с раненым Лаурье.

Давуд Наги забрался в квартиру, закрыл люк, отряхнулся.

— Чертовы асадовцы! — проговорил он. — Они все же засекли нас. А ведь этого не случилось бы, если бы Лаурье не выстрелил. Зачем он?..

— На нас набросилась бешеная собака.

— Вы не могли прирезать ее?

— Я так и хотел сделать. Но Лаурье, поранивший арматурой ногу, выстрелил. Да какой смысл мне оправдываться перед тобой? Что произошло, того не поправить. Ты прошел через подвал, значит, он тянется под всем домом, не так ли?

— Да, длинный коридор. От него отходят подвальные помещения каждой квартиры.

— Тебя не преследовали?

— Если бы преследовали, то ты услышал бы автоматные очереди. Нет, я ушел без проблем и даже поставил две растяжки. Это подарок для тех псов Асада, которые попытаются зайти в дом через подвал.

Бреун высказал сирийцу свое мнение об обстановке. Он заявил, что асадовцы сейчас ожидают поддержки, дабы провести зачистку здания.

Наги согласился с ним.

— Да, так оно и есть, — сказал он. — Будь тут какие-то реальные силы, хотя бы взвод, они уже атаковали бы нас. Значит, людей у них мало. Когда подойдет подкрепление, нам неизвестно. Но вряд ли быстро. У асадовцев проблемы с бойцами. До подхода поддержки мы должны свалить обратно в бункер. Ты связывался с майором?

— Не успел, оказывал помощь Лаурье. Сейчас свяжусь. А ты прощупай выход во двор. Или знаешь другой путь?

— К сожалению, нет. Отход возможен только через двор.

— Посмотри, что там и как.

— Слушаюсь! — с ухмылкой, похожей на звериный оскал, ответил сириец и прошел в подъезд.

Бреун поднялся на второй этаж достал радиостанцию, включил ее и проговорил:

— Мавр, ответь Эльфу! Прием!

Адамсон ответил немедленно. Он ожидал сеанса связи:

— Мавр на связи. Вы прошли маршрут?

— Погодите, Мавр, не спешите!

— Что у вас?

— Мы попали в засаду практически на выходе из города. Карим Игбал и Язид Фарес убиты, сержант Лаурье ранен.

— Черт бы тебя побрал, Эльф! — Адамсон был сильно раздражен. — Я очень рассчитывал на твою группу.

— Я тоже на многое рассчитывал, однако война есть война. Мы сейчас в одном из домов на окраине, у второго чистого участка. Попытаемся вырваться из засады и пойдем обратно на базу.

— Что? Ты хочешь привести асадовцев прямо к нам? — очень нервно проговорил Адамсон.

— А куда нам отходить? Да еще с раненым сержантом. Завтра весь город подвергнется основательной зачистке. Даже если мы закопаемся в подвал, то долго в нем не протянем. У нас нет ни продуктов, ни воды, да и боеприпасов совсем немного.

Майор Адамсон с трудом взял себя в руки и заявил:

— Слушай меня, лейтенант. Сержант Лаурье является для вас балластом. Да, он прекрасный парень, хороший солдат, но ты не хуже меня знаешь неписаные законы войны. Если кто-то ранен и не может перемещаться сам, он должен умереть! Лаурье способен идти?

— Нет.

— Значит, ты обязан покончить с ним! Другого выхода у тебя нет, лейтенант.

С обеих сторон дома вдруг ударили очереди, автоматные и пулеметные.

Адамсон услышал стрельбу и спросил:

— Что там у вас?

— Не знаю. Я послал Наги посмотреть выход во двор. Видимо, он перекрыт асадовцами, как и улица.

— Ты хочешь сказать, что прорыв невозможен?

— Я сказал то, что сказал.

— Слушай меня, лейтенант. Мой приказ таков. Лаурье убрать, вдвоем с Наги прорваться в развалины квартала, укрыться там так, чтобы при зачистке вас не нашли. Минует день, оценим обстановку. Вечером вернетесь на базу. Если же прорваться не удастся, то… ты знаешь, что делать.

— Знаю!

— Никакого самодеятельного выхода к базе, тем более сдачи в плен. Или!..

— Да пошел ты!.. — буркнул Бреун, отключил станцию и подумал: «Разговорился майор. Боится, что мы сдадимся и сольем асадовцам место базы. Увести оттуда людей он не успеет. Да и куда идти? В развалины? Днем их найдут и перебьют. Хотя Адамсон, судя по всему, еще надеется свалить. Ну-ну. Надежда умирает последней. Но все же она умирает. Очередность тут значения не имеет».

Вернулся Наги.

— Жив? — воскликнул Бреун, решивший, что асадовцы подстрелили боевика.

— Жив! Стреляли не на поражение. А это значит, что нас хотят удержать в доме и взять живыми. Дело плохо.

— Идеи, Наги?

— Думаю. Можно попытаться прорваться по одному, но без Лаурье.

— О нем не думай. Шансы?

— Небольшие. Хотя, кто знает. Плохо, что дождь прекратился. Эх, надо было взять с собой пару одноразовых гранатометов, хотя бы один.

— Что они дали бы нам?

— Мы проделали бы в стене огромную дыру. У нас был бы выход в зону недосягаемости огня асадовцев. Далее уже дело техники. Но у нас нет гранатометов, мы не сумеем разрушить стену. Значит, остается лишь прорыв по одному либо последний бой прямо здесь.