Александр Тамоников - По свежему следу

— Не время, Леша, власть делить.

— И то верно.

Станция командира группы «Берег» провибрировала сигналом вызова.

— На связи! — ответил Багров.

— Это Тигр. Время, отпущенное парню, подходит к концу. Я отправляю его с сопровождением к дому.

— Принял.

— У вас что?

— Пока нормально. Часть остается здесь, остальные выдвигаются к объекту. Саперы еще там?

— Да.

— Хорошо, подъезжай и ты. Кое-что обсудим.

— Да. Посмотрите за парнем.

— Посмотрим.

— До связи!

— Угу, отбой!

— Что?.. — спросил Катаров.

— Старший сын Карими возвращается. Майор Дахар попросил посмотреть.

— Слушай, а ведь его, сто процентов, тут же начнет допрашивать американец.

— Вадиг знает, что сказать.

— Я не о том. Юданова здесь оставим. Пусть слушает подвал. Будем знать, что происходит внизу и какой план, в конце концов, примет американский майор.

— Согласен. Но слушать безопасней из подвала.

— Верно.

Майор Катаров взглянул на Юданова.

Тот кивнул и сказал:

— Можешь ничего не говорить, командир, я все понял. Подскажите, как пройти в этот чертов подвал.

— Мой человек поможет, — ответил Багров и вызвал на связь прапорщика Гленского, контролировавшего северный торец здания, откуда, как и с южной стороны, имелся вход в подвальный коридор.

— Шестой, ответь Первому!

— На связи!

— Обстановка?..

— Спокойная.

— К тебе выйдет спец «Пумы», ты его знаешь. Проведешь к двери базы «духов». После чего возвращаешься на прежнюю позицию. Как понял?

— Понял, ожидаю слухача.

Прапорщик Гленский понял, кого может послать командир «Пумы» к входу в подвал. Только специалиста по прослушке. Кому-то другому там просто делать нечего. Кроме, пожалуй, взрывника. Но на подрыв кладки никто в данной ситуации не пойдет. Значит, слухач.

— Встречай! До связи!

— До связи!

Вскоре Юданов доложил, что он на позиции, и добавил:

— А стена-то все-таки имеет изъяны.

— О чем ты?

— Нижний ряд — три блока. Средний из них расколот. Одна половина и крайний правый блок шевелятся. Думаю, если вытащить осколок, то можно тихо извлечь и целый крайний блок, а там и третий.

— И что это даст? Высота блоков сколько, сантиметров двадцать?

— Они нестандартные, побольше — где-то тридцать-сорок сантиметров.

— Человеку не пролезть.

— Это да, но вот шланг протянуть легко. Можно будет заполнить помещение газом, таким вот образом вырубить и семью, и ликвидатора.

— Молодец, учтем. Слушай подвал, как войдет Вадиг.

— Да, командир.

В 4.20 парень постучал в люк так, как ему и было приказано.

Адамсон и Рамни вздрогнули.

Американец подозвал к себе Карими и приказал:

— Иди на лестницу, спроси, кто там!

— Но это же Вадиг. Он подал условный знак.

— Я слышал, и все равно спроси. Откроешь люк немного, чтобы можно было сразу захлопнуть его, если, кроме сына, в квартире еще кто-то есть. Понял?

— Да, господин майор.

Карими поднялся по лестнице и спросил:

— Кто?

— Это я, отец. Постучал так, как было велено.

— Сначала я чуть приоткрою люк. Так мне приказано.

Карими приоткрыл люк, увидел сына, отошедшего в сторону, оглядел видимую часть помещения и никого не заметил. Он повернулся к Рамни, стоявшему в коридоре и державшему его на прицеле.

— Запускай, — сказал тот.

Карими открыл люк. Сын спустился в подвал и задвинул за собой засов.

Рамни взглянул на Адамсона и сказал:

— Похоже, пацан действительно не привел за собой хвост. Иначе противник обязательно воспользовался бы таким удобным случаем — сунулся бы в открытый люк.

Адамсон кивнул и приказал:

— Карими, к семье, Вадиг, в мой отсек!

Глава семейства пошел на кухню, его четырнадцатилетний сын — в штабной отсек. Наемники тут же приступили к допросу парня. Он рассказал все так, как его научил командир батальона.

Выслушав его, Рамни проговорил:

— Значит, три бронетранспортера и солдаты, которых ты точно посчитать не мог.

— Они были в разных подъездах, только двое стояли перед фасадом. Еще был офицер, он просто иногда обходил здание.

— Понятно, усиленная охрана. Ты ничего не понял из разговоров неверных?

— Почти ничего.

— Что значит «почти»? — спросил Адамсон.

— Один солдат сказал второму: «Мозгов у командира нет. Чего тут торчать после зачистки?» Тот ответил: «Склад охранять». — «От кого?» — «Это ты у лейтенанта спроси. Ничего, в четыре нас с тобой сменят, а в восемь часов мы вообще уйдем отсюда. Приедут русские саперы со своей охраной и будут заниматься складом». Первый потянулся и проговорил: «Я бы предпочел остаться в Эль-Нугуре, чем воевать с этими бешеными псами. Нам не повезло. Комбат оставляет на город два взвода, но не наши». Потом солдаты отошли. Я больше их не слышал.

— В четыре часа их сменили? — спросил Рамни.

— Да, я как раз уходил, когда на улицу вышли два других солдата и лейтенант, а те, которые там были, пошли за дом.

— Значит, русские должны приехать к дому в восемь часов?

— Так говорили солдаты. Простите, но я не мог их посчитать.

— Кого? — оторвался от своей мысли Рамни.

— Солдат, которые охраняли дом.

— Это уже неважно. Два взвода.

— Что? — спросил Вадиг.

— Ничего, — спохватился Рамни. — Ты свою работу сделал, иди немного отдохни. Забирайся под лестницу, там неплохое место.

— А можно я пойду к отцу, матери, брату, сестре?

— Да иди куда хочешь, в пределах кухни и лестницы, естественно. Давай не мешайся.

Парень ушел.

Рамни взглянул на Адамсона и сказал:

— Похоже, бои на юго-востоке вновь усилились, если армейцы убывают из города. Тут остаются два взвода и русские саперы с охраной. В сирийском взводе по двадцать четыре солдата. Всего, значит, будет пятьдесят. Это на весь город. Можно сказать, что Эль-Нугур остался без прикрытия.

Адамсон усмехнулся и сказал:

— От кого прикрывать этот дерьмовый городишко? Повстанцы только на юго-востоке, о нас у сирийцев и русских информации нет.

— Ты говорил, что лейтенант Бреун не ответил на твой вызов.

— Так и было. Кто-то выключил станцию. А что?

— То, что если это сделали русские, то они обязательно задались бы вопросом о том, кто это вызывал Бреуна.

— Радиус действия наших станций — до пяти километров. Вызов мог исходить и не из города.

Рамни погладил бородку и заявил:

— Все равно не нравится мне тот случай.

— Да брось, лейтенант. Сирийцы прихлопнули группу Бреуна. Станция сработала сигналом вызова. Если бы командир сирийцев или русских, черт бы их побрал, хотел узнать, откуда идет вызов, то он переключил бы ее на режим отсрочки связи. Радиостанции находились бы в рабочем состоянии и постоянно подавали бы сигналы. Это позволило бы запеленговать их, со всеми вытекающими последствиями. Но кто-то просто взял и отключил станцию, тем самым исключил возможность пеленгации. Скорее всего, это был какой-то рядовой. Заработала станция, он ударил по ней прикладом, чтобы не мешала. Задачу-то спецназ выполнил, пресек прорыв малой группы повстанцев из города. К чему лишняя головная боль?