Альберт Сенин - В живых не должен остаться никто!

Боль… Боль была везде, казалось во всём мире не было ничего кроме боли…

Обнажённый человек, лежащий на полу вертолёта, тихо застонал. С трудом, приоткрыв глаза, он обвёл мутным, ничего непонимающим взглядом нутро вертолёта.

Но ничего он не увидел. Только белая пелена и боль. Боль была везде, повсюду, в каждой клеточке его избитого, изуродованного тела. Он снова застонал, на этот раз сильнее. Воздух с трудом вышел через маленькую щелку разбитых в кровь губ. Боль от этого небольшого усилия буквально захлестнула его, пройдя волной по всему телу. Но, как это ни странно, она вернула его к жизни, к реальности.

Избитый, умирающий человек даже вспомнил, как его зовут.

— Олег…меня зовут Олег, — тихо прошептал он и застучал зубами от холода.

Была зима, а он лежал обнажённым на холодном полу вертолёта, который стремительно летел куда-то в ночь.

Холод и боль — казалось, нет ничего страшнее для этого человека. Но темнее менее это «страшнее» нашлось.

— Нет! — вдруг прокричал Олег и даже попытался подняться, когда его блуждающий взгляд наткнулся на два обнаженных трупа лежащих рядом с ним на полу вертолета. Это были трупы его жены и сына. Как заворожённый, Олег, не отрываясь, смотрел на них.

Страшные разрезы на их животах, небрежно зашитые медицинскими нитками, сразу бросились ему в глаза. Они быстро погасили надежду на то, что жена и сын ещё живы.

Они мертвы!

Олег тихо прикрыл глаза, и две крупные слезинки медленно скатились по его щекам.

— А-а, очухалась, мразь! — резкий, насмешливый голос эхом прогремел в голове Олега, заставив его испуганно вздрогнуть.

Олег быстро открыл глаза, повернул голову и с ненавистью уставился на говорившего.

Это было ошибкой.

Удар тяжёлого ботинка пришелся Олегу точно в середину живота, заставив его согнуться пополам.

— Тебе кто так разрешил так смотреть на меня?! Ты уже никто! Понимаешь?! Ты червяк, мразь, ничтожество! Ты уже труп!

— Ты труп! — злорадно повторил говоривший и неожиданно рассмеялся.

Его смех поддержали остальные, находившиеся в вертолете люди: пятеро мужчин и одна женщина. Они сидели за небольшим столиком, обильно заставленным бутылками с водкой и всевозможными закусками.

Двоих из сидевших за столиком Олег узнал. Это были прокурор города Саровска Виктор Дмитриевич Савин и капитан милиции Петренко. Узнал Олег и говорившего — это был известный в городе Саровске криминальный авторитет, бандит и убийца по кличке Молот.

Продолжая смеяться, Молот небрежно коснулся ботинком груди лежащей на полу мертвой женщины.

— Скоро ты и с супругой своей встретишься. Там, на небесах…Хорошая была женщина. Страстная, горячая и неудовлетворённая… Подумать только: шестерых мужиков ей было мало! Да плохо ты, Олег, следил за своей женой, не ублажал… А какая у неё была попка?! Аккуратная, упругая, так приятно было в неё входить… Да что я тебе всё это рассказываю, Олег? Ты и сам всё это знаешь, не так ли? Можешь, ничего не говорить я знаю. Ну ладно передавай привет жене. — Молот убрал ногу с груди женщины, присел перед Олегом и, смотря ему прямо в глаза, добавил: — А ты живучий, однако. Но ничего, скоро всё равно сдохнешь. Нет человека — нет проблем!

Ярость, вспыхнувшая в душе Олега, дала ему силы — он приподнялся и с ненавистью выкрикнул Молоту прямо в лицо: — Рано радуешься, Молот! Ты ещё заплатишь за свои преступления!

Олег повернул голову к людям сидящим за столиком.

— Вы все заплатите за свои преступления! Все! Все до одного! Вы слышите меня?!

Молодая женщина встала из-за стола и нетвёрдой походкой подошла к Олегу. Было видно, что она уже изрядно пьяна.

— Да он ещё смеет угрожать нам! — взвизгнула она и сильным ударом в лицо отправила Олега обратно на пол. Затем посмотрела на носок своего сапога, измазанного кровью, и со злостью пнула его ещё раз. Потом ещё и ещё, приговаривая каждый раз: — На, получай! Получай, собака!

Молот, улыбаясь, смотрел на молодую женщину. Эта её выходка его явно забавляла.

— Браво, Марина! Браво! Так ему! Так!

Остальные мужчины тихо посмеивались.

Наконец, тяжело дыша, Марина остановилась. Зло, сплюнув в сторону Олега, неподвижно лежавшего на полу, она достала носовой платок, вытерла им кровь с сапога, скомкала его и бросила Олегу в лицо.

— Поганый ублюдок! Только сапог испортила себе! Ты знаешь, сколько он стоит?! — спросила она у Олега и, не давая ему ответить, выкрикнула: — Дороже всей твоей поганой жизни!

Олег попытался, было что-то сказать, но ничего не вышло: изо рта пузырясь, пошла кровь, и слова потонули в тяжёлом кашле. Несколько капелек крови попали Марине прямо на сапоги и брюки. Это привело её в неописуемую ярость. Злоба так исказила её красивое, ангелоподобное лицо, что даже Молот невольно отшатнулся от неё.

Смачно выругавшись, Марина вновь принялась избивать Олега, норовя при этом попасть носком сапога ему прямо в пах. Избиваемый пытался защититься и это ещё больше распаляло Марину.

— На! На! Получай, сволочь! — приговаривала она.

Через пять минут избиваемый уже не шевелился и никак не реагировал на удары. Увидев это, Марина подбежала к столику, схватила начатую бутылку водки и, неистово тряся, вылила её на лицо жертвы. Олег слабо застонал и зашевелился. Марина радостно вскрикнула, чуть раздвинула ему ноги и, мерзко улыбаясь, наступила на его мужское достоинство…

От дикой боли у Олега потемнело в глазах. Нечеловеческий вопль вырвался у него из глотки.

В это время пилот вертолёта что-то громко прокричал Молоту. Тот удовлетворённо покивал головой и, подойдя к Марине, сказал:

— Всё, хватит, девочка. Нашему гостю пора сходить.

Марина нехотя убрала ногу и отошла немного в сторону. Молот присел перед Олегом и, весело улыбаясь, сказал:

— Ну что, Олег, пришла пора прощаться. Тебе и твоей семье пора выходить. Пилот заметил стаю волков, и мы хотим немного порадовать их. Да, ты правильно меня понял, Олег: вы и будете им нашим подарком. И напрасно ты распалялся, угрожая нам, скоро от тебя и всей твоей семейки и косточки не останется, вы сгинете навечно. И всем будет хорошо: ты встретишься с женой и сыном на небесах, ну а мы обмоем удачное завершение своей операции.

Тут к Олегу подошел капитан Петренко, засунул ему в рот бутылку с водкой и, довольно посмеиваясь, прохрипел:

— Я добрый. На выпей, дружок, на посошок…

Все дружно засмеялись.

Чтобы не захлебнуться, Олег принялся судорожно глотать огненную жидкость. Когда бутылка опустела, капитан Петренко рывком открыл дверь вертолёта и, указывая на неё рукой, картинно добавил: