Александр Тамоников - Я сам судья. Я сам палач

— Не открывай, — предупредил Илья. — Не пойман — не вор. Излагай вторую неприятную новость.

— Меня на работу вызывают, Илюша.

— Не вздумай ходить.

— Нет, там все в порядке. — Катя старательно демонстрировала спокойствие. — Позвонил Наум Григорьевич, управляющий поместьем, неплохой, но иногда вспыльчивый человек, попросил явиться на работу к четырем — нужно все прибрать и вычистить после отъезда гостей. Вчера у хозяина кто-то был. А сменщица Алевтина заболела.

— Катюша, это не ловушка? — Илья занервничал.

— Нет, Илья, не думаю. У меня тоже разыгралась паранойя, я позвонила Алевтине. Она лежит с температурой, голос пропал, хрипит — кваса холодного выпила. Это не ловушка, Илья. Работать и в самом деле некому. Я не могу отказаться. Это чревато. Будут штрафные санкции, потеряю деньги, могут уволить.

«Давно пора», — подумал Илья.

— Хорошо, Катюша, беги на работу. Покричи что-нибудь, чтобы я просыпался. Ты ведь помнишь, что я там пьяный валяюсь? Постоянно держи меня в курсе, но при людях не звони. Любая опасность — сообщай. В девять вечера я буду ждать тебя на тропке. И не забудь перед уходом открыть окно, выходящее в огород.

Он почти бежал к дому Александра Сергеевича. Пора заканчивать дела и возвращаться, быть поближе к Кате и родителям. Илья энергичным шагом пересек знакомую подворотню, вошел во двор. Детская площадка, гаражи, в глубине — распахнутый погреб. Мужики в кепках вытаскивали оттуда недоеденную прошлогоднюю картошку. В песочнице возились дети.

Он позвонил в девятую квартиру. Никто не отозвался. Подождать? Александр Сергеевич вышел в магазин?

Женщина с коляской повернула голову и посмотрела на него как на первого в своей жизни мужчину-гинеколога. Неприятно, лучше в подъезде подождать.

Опыт проникновения туда у Ильи уже имелся. Он позвонил в квартиру на первом этаже. Откликнулся ребенок.

— Это из девятой, — добрым голосом сказал Илья. — Ключи забыл.

Ребенок оказался покладистым, нажал соответствующую кнопку.

Капитан проскочил неосвещенный тамбур, взлетал наверх, перескакивая через ступени, мимо стен, исписанных всякой похабщиной, сундуков с хламом, который жалко выбросить, загаженных подоконников. Он подошел к квартире, позвонил. Зачем, спрашивается? Илья прислушался. За дверью было тихо, как в склепе.

Мороз поколебался и машинально толкнул дверь от себя. Она поддалась, стала открываться, но вдруг уперлась во что-то и отъехала обратно. Он снова надавил, полотно опять еще чуть сдвинулось. В принципе этой щели хватало, чтобы протиснуться в квартиру.

Илья так и сделал. Он пролез в крохотную прихожую, закрыл дверь и мрачно уставился на тело, лежащее вдоль прохода. Голова покойника была вывернута, лицо раздулось, стало серым. Александр Сергеевич был одет в домашнее. Скончался он явно не от инфаркта. Под его животом расплывалась багровая лужа.

Сердце Ильи колотилось как полковой барабан. Он опустился на корточки, потрогал пальцем лужу, понюхал. Увы, это был не кетчуп, а самая настоящая кровь. Убийца работал ножом, острым как бритва, с широким лезвием. От пули даже крупного калибра такая дырка не образуется.

Он прощупал пульс — глупо, конечно. Тело было теплым. Прошло семь-восемь минут. По идее жильцы дома должны были видеть, кто заходил в подъезд.

«Они и видели. Тебя!»

Илья заставил себя успокоиться, поднял голову, прислушался. Ничто не указывало на наличие в квартире посторонних. С какой бы стати? Носов открыл, кто-то вошел, пырнул его ножом, а потом спрятался под кровать?

Но семь минут назад Илья был далеко. Кто знал, что он сюда придет?

Но особо обдумывать тут было нечего. Видеозапись убийца мог и не искать. Ведь осматривать место происшествия будут те же прикормленные менты.

Единственная мысль колотилась в голове капитана, как шифер, оторвавшийся от крыши: «По твоей дурости погиб невиновный человек!»

Он выскользнул на лестничную клетку и прикрыл за собой дверь квартиры. Отпечатки пальцев! Бес с ними. Илья и не собирался скрывать, что приходил сюда.

Он пробежал половину лестничного марша, свернул и чуть не сбил пожилую женщину с тяжелым пакетом. Она поднималась, сипло отдуваясь, держалась за перила. Краска отлила от ее лица. Эта особа смерила его внимательным взглядом. Очень мило. Он что-то буркнул, типа поздоровался и отправился дальше, призывая себя не бежать. Женщина повернула голову, таращилась ему в затылок. Все правильно, квартир в подъезде немного, все друг друга знают.

Илья прошел мимо окна между первым и вторым этажами, машинально глянул во двор и двинулся дальше. Тут что-то екнуло у него в груди. Он вернулся и еще раз посмотрел в стекло.

Из подворотни показалась патрульная машина. Ошибки не было. «Полиция» — значилось на борту, поблескивающем свежей краской. Не мимо, не просто так. Они ехали именно сюда! Вызвал кто-то.

Снова некогда соображать! Вихрь эмоций в голове. Сейчас его возьмут на месте преступления, и докажи потом, что ты не убивал!

Распахнулись дверцы. Из машины выбрались трое парней в форме, при оружии.

Он заметался вперед-назад. Куда бежать? Три этажа, не разгуляешься. К себе никто не пустит. В открытую девятую квартиру? Благодарим покорно. Лучше на лестнице подождать и руки протянуть, чтобы браслеты застегнули. Трое обладателей сержантских погон с суровыми лицами уже топали в подъезд.

Илья бросился вниз. Будь что будет! Он двумя прыжками одолел пролет, свернул, влетел в неосвещенный тамбур.

Домофон уже разрывался. Ребята в форме звонили явно не в девятую квартиру. Слово «полиция» действовало магически. Дверь распахнулась как раз в тот момент, когда Илья прилип к стене за косяком. Он сплющился, затаил дыхание. Как жаль, что она открывается наружу, а не вовнутрь.

Но стражи порядка все равно его не заметили. Они молча вошли в подъезд, преодолели короткий тамбур, едва не касаясь плеча Ильи. Привычки закрывать за собой дверь у ментов, разумеется, не было. Это и спасло капитана. Иначе ребята обернулись бы. Дверь закрывалась сама, медленно, плавно, а эти трое уже поднимались по лестнице.

Пот стекал по лбу офицера. Не заметили. Какие же кретины!

Дверь неторопливо закрылась, сработал магнит. Тамбур снова заполонила темнота. Спина Ильи прилипла к стали. Патрульные поднимались, он не шевелился, проявлял выдержку.

«Интересно, что снаружи? — подумал он. — Была лишь одна машина. Где шофер? Остался в «УАЗе», или он в числе этих трех?»

Стук сердца мешал Илье прислушиваться. Судя по прошедшему времени, эти трое уже в квартире. Сейчас кто-то из них как раз споткнулся о мертвое тело.

Все, он море спокойствия. Илья надавил на кнопку, запищал механизм. С постной миной он вышел из подъезда, вынул сигарету из пачки, прикурил.