Юрий Корчевский - Фронтовик не промахнется! Жаркое лето пятьдесят третьего

К ОБХССнику подошёл.

– Фарцовщик сбежал, высокий, славянской внешности, это его сумка.

– Я понял.

– Знаком тебе?

– Валька Филин. Удачлив, ни разу на жареном прихватить не удалось.

– Где живёт, знаешь?

– Не в курсах. Если бы задержали, знал. Так что извини.

– Нужен он мне.

– Ты что, прибарахлиться решил?

– На фигуранта по делу похож.

– А, тогда я фарцовщиков задержанных потрясу, может, кто-то знает. Ты загляни ко мне в отдел ближе к вечеру. Сейчас сам видишь – запарка.

Оно понятно, каждый за своё дело в первую очередь радеет. К тому же Андрей не уверен был – фигурант этот из ориентировки или нет? Видел мимолётно, да и фоторобот – не портрет, вполне можно ошибиться, но проверить надо. Полдня Андрей своими делами занимался, потом вспомнил, что надо зайти в отдел ОБХСС.

Подошёл и в дверях столкнулся с Фарятьевым, сотрудником ОБХСС.

– А я к тебе, проходи.

– Что-нибудь выяснил?

– Да как сказать. Фарцовщики все конкуренты друг другу. Вроде на Якиманке живёт, он о себе мало что другим рассказывал. Один из фарцы видел его как-то на пляже, наколок нет, похоже – не сидел. А вот род занятий и фамилия неизвестны.

Фарцовщики – не блатные, те на нелегальном практически положении. У них документы есть – паспорт или справка из лагеря об освобождении. Но прописки зачастую нет, и не работают, по их понятиям – западло, как говорят – от работы кони дохнут. А фарцовщики имеют прописку, работу. Бывает – только числятся, но не работающий сразу попадает под статью о тунеядстве. Тогда штраф и выписка за сто первый километр от Москвы. Для фарцовщика это непременно потеря «дела».

Вернувшись к себе в отдел, Андрей просмотрел ориентировку, но не нашёл там указания адресов преступлений. По телефону связался с МУРом, выяснил, кто из оперативников ведёт дело. Обычно заводят по факту первого преступления, при повторных, если похож «почерк», дела объединяют в одно, даже если преступления совершены в разных районах города. Преступник в таком огромном городе, как первопрестольная, редко находит жертв в одном районе.

Созвонился с оперативником, дело числилось за МУРом. Только свою фамилию назвал, как опер Дубровин спросил:

– Какие-то зацепки есть?

– Зыбкие.

– Подъезжай, я на службе допоздна буду.

Андрей приехал, рассказал об операции по задержанию фарцовщиков.

– Похож, говоришь? Интересно. Надо бы все места возле «Берёзок» прощупать. Есть у меня стукачок один среди фарцовщиков, его напрягу. Валька Филин? Не слышал пока такой клички.

– Если настоящую фамилию узнать или адрес, наружку за ним выставить можно.

– А ещё наружку или оперов к магазинам «Берёзка» подослать.

– Я бы помог, когда время есть, но засветился.

– Ты думаешь, он в ближайшее время появится? На дно заляжет.

– Не факт. Он думает – облава именно на фарцовщиков была. Сменит пятачок. Сегодня у одной «Берёзки», завтра у другой или в сквере у Большого театра. Там иностранцы часто бывают. Гостиница «Метрополь», Кремль, Большой театр. Для фарцовщика самые притягательные места. Но за наводку спасибо, учту. Знаешь, случаев уже восемь, версий полно, и ни одной толковой. А подозревал, что кто-то из Подмосковья пакостит.

Опера попрощались. По причине позднего времени Андрей домой направился. От центра до Люблино на троллейбусе, потом пешочком. Иной раз полезно и приятно вечером не спеша прогуляться, мысли «устаканиваются», нервы в порядок приходят.

Зато дома тишь и благодать, с женой жили мирно. А когда ссориться, если видятся час вечером, ночью спят, а утром Андрей на службу убегает, когда жена спит. Да и зачем ссориться по мелочам? Адреналина на работе хватает. Дома с женой он никогда служебные вопросы не затрагивал. Женщины – они поболтать любят, поделиться с кем-нибудь, дабы свою осведомлённость показать, а это чревато. Особенно по громким преступлениям, сослуживцы знают, что муж у Марии в милиции служит, периодически допытываются.

Несколько дней всё шло по службе своим чередом – пьяный мордобой, карманные кражи, один грабёж, да и то занимался им не он. А ночью за Андреем приехал «козлик» дежурной части. Водитель суть дела не знал, сказал коротко:

– Вызывают.

Раз экстренный вызов на службу, значит, что-то серьёзное. Убийство, бандитизм с применением оружия. А по приезду его в отделение дежурный дал ему заявление.

– Вон гражданочка сидит, говорит – изнасиловали.

Заявления от потерпевших принимаются либо в райотделе по месту жительства, либо по месту совершения преступления.

– Пройдёмте в кабинет. Документы с собой?

– Студенческий билет.

В кабинете Андрей стал заполнять протокол допроса. Оказалось – Жерновникова шла с занятий, сама тамбовская, квартиру снимала втроём с подружками-сокурсницами, так дешевле. Не каждое учебное заведение располагало общежитием, а если и было – не хватало мест.

– Он сзади напал, я даже не слышала, как он подошёл, схватил за шею, угрожал придушить, – плакала девушка.

После расспросов выяснилось, что описание насильника подпадает под фигуранта из ориентировки. Прямо какой-то сексуальный маньяк!

Андрей выписал направление, проводил потерпевшую к дежурке.

– Лёня, отвези девушку в судмедэкспертизу.

Сам в кабинет. Надо звонить Дубровину в МУР, передавать тощее дело, в котором два листка. Надо дождаться только результата экспертизы, тогда точно известно будет – один насильник во всех случаях был? Только звонить поздно, три часа ночи. И домой добираться смысла нет и не на чем, единственная дежурная машина потерпевшую повезла. Улёгся в кабинете на диванчик, не впервой остаток ночи так коротать.

На утренней планёрке доложил о преступлении.

– Жди результат экспертизы и, если данные совпадут, передавай в МУР, – ответил Феклистов.

Андрей сам не сомневался, что услышит подобный ответ. Зацепило его, подонок женщин насилует и до сих пор не задержан. Хорошо, что пока до убийств или членовредительства не дошло. А вполне может, если насильник решит убирать потерпевших, чтобы не опознали.

К полудню получил результат. Насильник проявил себя не в первый раз, серийный. Документ в папочку подшил, направился в МУР.

– Уже знаю! – заявил опер Дубровин. – Телефонировали из судмедэкспертизы, «порадовали». Вот же скотина.

– Информатор что-нибудь прояснил?

– Глухо, как в танке. Слышал про такого, но кто, где?

– Надо самим на него выходить.

– Я уже и наружку озадачил и оперов. Ни у «Берёзок», ни у Большого театра не появлялся.

– Но в город поздним вечером выходит!

– Город большой, у него сто дорог, а у нас одна.

Помолчали. Андрей подошёл к карте, висевшей на стене. Крупно весь город, не только улицы и переулки, номера домов обозначены.