Александр Тамоников - Солдаты из гранита

Власов встал, извлек из сумки контейнер, из него видеокамеру. Инструктаж или обучение заняло не более двадцати минут.

— Теперь видите, насколько все просто?

— Действительно просто, — улыбнулся Тарак. — И эту камеру нам надо только поставить в удобном месте и следить за разрядкой аккумуляторов?

— Если что-то интересное станет происходить вне зоны охвата камеры, ее следует передвинуть, то есть по экрану сбоку навести на другую цель. Что снимает камера, на этом экране будет видно.

— Хоп, сделаем.

— Камера камерой, но доклад по спутниковой связи не отменяется, — предупредил Ардан.

— Это понятно, вождь.

— Забирайте аппаратуру, продолжайте подготовку. Выход из Тахталага в 21.00.

— Погоди, вождь, — воскликнул Тарак, — но первоначально планировался выход из Бурда, проход до Альдага и от него по ущелью до серпантина.

— Да, но если Карбалла сумел скрытно провести колонну у нас под носом, то где гарантия, что он не оставил своих наблюдателей за дорогой? Или ущельем? Это маловероятно, но может быть. Посему подстрахуемся. Кадыру я передам, чтобы тоже вернулся в Тахталаг. Хотя с ним его маршрут мы обсудим отдельно. Вам все понятно, воины?

— Да, вождь.

— Идите! Вас проводит Сандар, а в Тахталаге и Юнус Рахан.

— Хорошо.

Наблюдатели поднялись, забрали контейнер и вышли во двор.

Ардан повернулся к Власову:

— Что еще по наблюдению?

— У тебя когда связь с Кадыром?

— В 20.00. Хочешь сам поговорить с ним?

— Да!

— Хочешь, поговоришь.

— Благодарю.

— А сейчас отдохни в соседней комнате, там все подготовлено для отдыха.

— Да, вождь, отдохнуть не помешает. Дорога от Кабула, да еще на данной мне рухляди, сильно измотала. Но в 20.00 я хочу говорить с Кадыром.

— Я разбужу тебя.

— Договорились.

Подозревая, что Карбалла мог оставить наблюдателей за дорогой, Ардан был недалек от истины. Карбалла оставил человека, но не для наблюдения, а для решения другой задачи, в первую очередь выхода в Альдаг. Это было бы опрометчиво сразу после операции спецназа по базе Фарди, но постепенно обстановка успокоилась, и в Альдаг вновь начали приезжать разные люди из Кандарама, Малияра, других населенных пунктов. Жизнь восстановилась, и появление в крупном кишлаке чужого человека не выглядело подозрительным. Человека этого звали Ислам Хадыр, по легенде боевиков, житель Кандарама, помощник торговца сукном, ищущий потенциальных покупателей.

После того как колонна прошла дорогу на Парх, Карбалла высадил его на плато, и Хадыру пришлось пешком идти до Альдага более тридцати километров. Карбалла понимал, что к нему могут возникнуть вопросы, почему шел пешком: разве торговец отправил бы своего помощника на такое расстояние без машины? Но план по Хадыру созрел в голове главаря еще в Афганистане, в Хайдарском проходе, когда уже невозможно было где-то обзавестись машиной, да пришлось бы брать внедорожник, а это не тот транспорт, который используют мелкие торговцы. Посему Хадыр должен был сказать, что из Кандарама он ехал на подержанной «Тойоте», на серпантине отказали тормоза, и пришлось прыгать из машины на ходу, иначе улетел бы вместе с ней в пропасть, а дальше идти пешком. А почему в Альдаг — до него гораздо ближе, чем до Кандарама. Интересно, что этот человек, лишившийся, казалось бы, всего, имел в потайном кармане штанов десять тысяч долларов крупными купюрами. Но кто станет отслеживать его, и так пострадавшего в дороге?

Хадыр затратил на марш до Альдага более десяти часов и вышел в район селения ночью, в четыре часа. Затемно в кишлак не пошел, это было опасно. Передохнул, перекусил куском лепешки и утром, когда ожил весь Альдаг, вошел в селение. Он знал, куда идти. На окраину, где когда-то жили братья Кунир вместе с семьями, бежавшими к Хату во время так называемой мобилизации Мохаммада Фарди.

Дома братьев с небольшим участком выкупил их сосед Тахир Халил, личность жадная, мутная. Бездетная жена Халила ни в чем не имела права голоса и почти не выходила из дома, таща на себе все хозяйство. А он тем временем торговался с одним знакомым из Кандарама насчет его молодой дочери. Халил хотел взять ее в жены. И договорился. Осталось подождать совсем немного, когда девочке исполнится пятнадцать лет. О бежавшей семье и ее хитром и жадном соседе был осведомлен Оман Фардини, который тщательно разбирал причины разгрома отрядов Фарди, а его помощник даже приезжал в Альдаг в свое время, чтобы собрать необходимую информацию. Ему повезло еще в Кандараме, где он случайно в чайхане познакомился с отцом невесты Халила. Остальное было делом техники. Фардини сообщил Карбалле о семьях братьев Кунир и их соседе, предоставляя право использовать или не использовать данную информацию, на усмотрение Карбаллы. Тот решил использовать, но получил информацию лишь после перехода границы.

Хадыр благополучно прибыл в Альдаг и в 8 утра 4-го числа подошел к дому Халила. Прошел во двор, загнав в конуру огромного алабая — азиатскую овчарку, с которой справиться не так-то легко. Но Хадыр обладал какой-то магической способностью заставлять бояться себя не только людей.

К нему вышел Халил, удивленно посмотрел на застывшего в конуре пса:

— Эй, Горн, ты что?

— Салам алейкум, Тахир, — поприветствовал его гость.

Халил перевел взгляд на пришельца, более напоминавшего странника, ходящего по селам в поисках работы, и воскликнул:

— А ты кто такой?

— Э-э, нехорошо, Тахир, так встречать гостя, не по нашим традициям.

— Это смотря кто заявился.

— И все равно, кто бы ни был, ты должен встретить, накормить, напоить, предоставить кров. Так должен поступить правоверный.

— Ты еще поучи меня, бродяга, иди отсюда, здесь ты не получишь ни еды, ни крова! А воды полно в арыке, как раз для тебя.

— Вот, значит, ты какой, Тахир Халил.

— Да, такой, уходи, иначе…

— Что иначе, собаку на меня спустишь? — усмехнулся Хадыр. — Но пес тебя не послушает, побежишь за ружьем, выстрелить не сможешь.

— Это еще почему?

— Потому что ты в моей власти. — И Хадыр уставился прямо в глаза хозяина дома.

Тот почувствовал необъяснимый страх, и его надменность как рукой сняло.

— Извини, странник, салам алейкум, проходи, пожалуйста, — проговорил он.

— Вот видишь, стоило только посмотреть на тебя, и ты изменился.

Хадыр прошел в главную комнату дома и присел на кошму. Рядом устроился Халил.

— Чаю, путник?

— Чаю!

— Майса!

В комнату вошла худая женщина в черном одеянии. Такой же черный платок скрывал ее лицо. Она была больна, часто покашливала.

— Чаю нам, жена! — приказал хозяин.

Женщина поклонилась и ушла.

— Она больна? — спросил Хадыр.

— Э-э, сегодня больна, завтра здорова.

— Больна, Тахир, а ты как муж должен беспокоиться о здоровье жены.