Сергей Зверев - Тропический рейд

— Привал! — скомандовал Батяня и с тоской оглядел непролазное безобразие, постепенно погружающееся в вечернюю темноту.

А дождь все не переставал. Временами он переходил в яростный ливень, не предвещавший ничего хорошего.

«Скоро нам точно придется мастерить себе плот или отбирать у местных лодку, иначе будет не пробраться даже вброд. Вода поднимется конкретно. Мелкие ручейки станут глубокими широченными реками. Такие вот дела!» — подумал командир группы.

Свешников тяжело опустился в грязь, закурил, прикрыл сигарету рукой от дождя и спросил у программиста, явно издеваясь:

— Слушай, студент, и чего тебя в мае — июне не похитили? Топали бы мы сейчас, понимаешь, по пятьдесят километров в сутки и горя не знали. Сухие, бодрые, отдохнувшие. Обувь чистая была бы. Да и одежда.

— Я не виноват. Так уж вышло. — Виктор все еще находился в приподнятом настроении, испытывал желание идти дальше, даже после устройства на привал продолжал ходить туда-сюда. — В мае — июне только спутник запустили. Что уж тут поделать? Но, как бы то ни было, прорвемся, пролезем через эту грязь, выйдем на сухое, одежду отстираем. Я заодно в ЦУП сообщу, что спутником заинтересовались всякие злодеи американские. Да и вообще…

Свешников повернулся к Андроновой, осуждающе покачал головой:

— Наталья Максимовна, ты ему что, килограмм листьев скормила? Посмотри на него, ему же все по барабану! Готов сутками идти и всех по дороге в дугу согнуть. А по приходу еще и десяток девок оплодотворить, только подсовывай.

— А что, я могу! — Виктор действительно ощущал в себе силы, позволяющие справиться со всеми трудностями, даже грудь выпятил. — Еще пару листочков, и…

Андронова не дала ему договорить.

— И ты труп. От физического истощения, — заявила она, глянула на Свешникова, пожала плечами и спросила: — Усатый, ты знаешь другой способ? Или хочешь тащить его на себе всю дорогу? Лично я — нет.

Никифоров подошел к Виктору, заглянул в глаза, надавил на плечи, заставил сесть и заявил:

— Присядь, отдохни. Успеешь еще натопаться, дорога дальняя. Проклинать себя будешь за то, что вообще на свет появился и додумался отдыхать в Колумбии.

Усадив программиста, он сел сам и тяжело вздохнул, показывая всем своим видом, что конкретно устал, но ничего не поделаешь. Идти еще прилично, не одни сутки.

Батяня внимательно посмотрел на Виктора и предупредил его:

— Больше листья не ешь, а то точно копыта откинешь. Вот когда отдохнешь нормально, тогда можешь пожевать. Но не больше пары штук. Усвоил?

— Да, конечно, — ответил тот и поерзал, устраиваясь поудобнее и не обращая внимания на то, что сидит в грязи. — Еще бы не усвоить. Наркота же.

— Наркотой листья становятся после специальной химической обработки, — поправила его Андронова. — А в сыром виде это мощное стимулирующее средство.

Батяня отмахнулся, давая понять, что темой разговоров должно быть нечто другое.

— Ладно, давайте лучше мозговать, как выбираться будем из этого бардака. Электроника накрылась. Мы просто чудом не напоролись на мину или растяжку. Вертолет по небу кружит явно по наши души. Не исключена и полицейская облава, а в таком плачевном состоянии мы далеко не уйдем и от слишком уж большой толпы не отобьемся, — проговорил командир группы.

— Что делать? — спросил Кузнецов и начал менять повязку на поцарапанной ноге. — Реку искать?

— А хотя бы и реку. Будем сплавляться по течению. Либо заляжем где-нибудь, отсидимся пару недель, а потом потихоньку, короткими переходами пойдем в Бразилию.

Андронова потрясла рюкзаком.

— Продукты скоро закончатся, Андрей. Долго не просидим.

— Я знаю, Наталья. Максимум три дня еще протянем. — Майор кивнул и продолжил: — Стало быть, надо идти в ближайший населенный пункт, по карте это не больше десятка километров, искать там лодку или наземный транспорт, разживаться продуктами и выбираться как цивилизованные люди, по дорогам или рекам. Если же пойдем пешком, то долго не протянем, скоро совсем округу затопит.

— В город, так в город. Я не против. — Виктор оживился. — Хочется посмотреть на местное население, да и в нормальной кровати поспать.

— А тебя никто и не спрашивает, студент. — Капитан Свешников вернул программиста в реальность. — Ты лицо гражданское и в данной ситуации должен изображать из себя молчаливый предмет. Если будешь болтать, то придется тебе рот заклеить. Не поможет, то мы накачаем тебя снотворным, воткнем в пузо радиомаяк и дадим нашим знать, где ты находишься. Они прилетят и заберут. Быстро, всего-то через недельку.

Виктор тяжело вздохнул, но возражать не стал. Он побаивался усатого капитана, особенно после того, как тот на его глазах заставил заговорить дознавателя.

Кузнецов хлебнул воды из фляжки, сплюнул соринку, случайно попавшую в рот, и предложил свой вариант:

— Можно вернуться на побережье. Нас скорее всего уже ищут, но такого шага от нас никто не ждет. Да и идти легче будет, все же по камням, а не по грязи.

— С побережья трудновато будет эвакуацию запрашивать, — заметил Батяня. — Наши нас оттуда забрать толком не смогут. Да и водолазные принадлежности, которые мы припрятали, туземцы уже наверняка нашли и оприходовали. Придется топать вдоль всего побережья в Эквадор или в Чили. Проще продолжать движение в сторону Бразилии. Она уже практически рядом. Дня за три должны добраться. Ладно, пусть будет четыре. Это уж точно.

— Тогда нет проблем. — Андронова улыбнулась. — Осталось только поужинать да спать лечь. Тем более что постель мягкая и теплая, водяной матрас, понимаешь, грязевые маски, все дела. Кто дежурит первым?

Тут вдруг неподалеку взревел мотором какой-то транспорт, послышалась человеческая речь.

Батяня подскочил, с тревогой вгляделся в том направлении и проворчал:

— А вот и гости. Уходим!

Все дружно поднялись, вздернули настороженного программиста на ноги и погнали сквозь усилившийся ливень, да так быстро, что он еле успевал переставлять конечности. Виктор только что видел перед собой донельзя уставших людей. Теперь он недоумевал, не понимал, откуда в них взялось столько сил, словно они неделю отдыхали.

Себя же недавний пленник чувствовал уже не так бодро, как несколько минут назад. Его сознание начинало затормаживаться, а руки-ноги наливались свинцовой тяжестью.

— Правее берите, тормоза проклятые! Они через распадок топают! Правее! — Мартинес ругался, плевался, сетовал на ленивых полицейских, коих смущали грязь и непогода.

Ну, еще бы! Их выдернули под вечер с теплых квартир, оторвали от жен, подружек, любовниц или просто дешевых шлюх, подняли по тревоге и заставили месить чистенькой обувкой раскисшее бездорожье. Тут любой начнет ежиться, ворчать и проклинать начальство, которое сидит в тепле и только приказы отдает, а само в поле ни хрена лезть не хочет.