Сергей Зверев - Тропический рейд

— Вот ведь не угомонятся никак. — Кузнецов чуть притормозил, дождался Лаврова и Никифорова, указал на старшего лейтенанта женского пола и усатого капитана. — В сельве зубоскалили при любой возможности, а тут вообще отрываются на полную катушку.

Батяня оглянулся. Парочка по-прежнему стояла на остановке, спорила, размахивала руками. Автобус уже уехал, пассажиры разошлись, а эти двое все никак не могли заткнуться.

— Привычное дело. Они каждый раз так. — Майор возобновил ходьбу, поправил сумку на плече. — После каждой командировки. Сначала спорят, потом вместе выпивают и живут мирно довольно долго, где-то около месяца. Потом все начинается сначала.

Кузнецов хмыкнул.

Он сам не раз наблюдал это, а потому сказал:

— Такова жизнь. Она на месте не стоит. Всегда жаждет разнообразия, вот таких отношений, сильно смахивающих на грызню кошки с собакой. Тем более при нашей специальности.

Майор кивнул и добавлять ничего не стал.

На побережье Бразилии спецназовцев уже ждал российский сухогруз. Рейсовым самолетом лететь было проблемно. Штатовцы могли и навредить какой-нибудь подлой спецоперацией. Да и как можно незаметно переправить по воздуху два десятка здоровенных спецназовцев и программиста? Не назовешь же их туристами или научной экспедицией. Уж лучше морем, так спокойнее и надежнее. На корабле можно спрятать целую роту. Никто ее не обнаружит, не станет задавать лишних вопросов.

Программист окончательно оклемался от контузии и долгого перехода через затопленные леса. Он получил отдельную каюту и ноутбук, за все плавание показался на палубе не больше двух раз, что-то там творил в Интернете.

Спецназовцы его и не трогали. Пусть сидит и жмет кнопки. У человека горе, понимаешь, супругу убили. Он не лечит нервы алкоголем, значит, нашел свой способ пережить утрату, с головой ушел в работу. А может, и уже мстить начал, замыслил что-то ядреное. Этих программистов не каждый нормальный человек понять может.

В Москву группа Батяни добиралась самолетом из Ростова. В столице Виктор и вовсе потерялся. Он пожал всем руки, горячо поблагодарил за освобождение и исчез навсегда. Его увезла куда-то машина с тонированными стеклами.

Господин Лымарев наверняка больше не помышляет покидать Россию. Да и кто его выпустит, когда этот самый спутник начал нагло воровать все, что летало на разных околоземных орбитах? Теперь за гением-программистом начнут охотиться даже китайцы, едва какой-нибудь их космический аппарат пропадет с экранов и перестанет подавать на землю телеметрическую информацию. Удивительно, что его в Колумбию отпустили.

— Я вот все никак не пойму, мужики, почему американцы свой спецназ не выслали? — проговорил Никифоров. — Если дело дошло до их спутника, то могли бы и по-настоящему. А они поручили это дело каким-то тупым ленивым головорезам, которых и отстреливать-то жалко было.

Батяня посмотрел на младшего лейтенанта и пояснил:

— Им было выгоднее действовать через третьи руки. Если бы их спецназ засветился на территории Перу, то американцы не смогли бы избежать жуткого скандала. — Батяня закурил, прищурился от дыма, попавшего в глаза, и продолжил: — Тем более что действовать они были вынуждены именно на территории чужой страны. Ведь если бы янки поволокли Виктора к себе в Америку и мы узнали бы об этом, то шум был бы куда страшнее. Тут не только похищение человека, но еще и обнародование того факта, что Штаты втихаря на орбиту очень вредные спутники запускают.

Кузнецов достал сигареты, пихнул лейтенанта в плечо и сказал:

— Короче, Сергей, не ломай голову. Сейчас посидим в «Звездочке», выпьем, расслабимся и забудем напрочь весь этот двухнедельный перуанский кошмар. А кто там у кого спутники ворует и как он это делает, нам на это наплевать. У нас работа другая. Пусть всякие умники думают, а мы будем спасать Родину и ее граждан, попавших в беду.

— Хорошо сказано, Владимир. — Батяня утвердительно кивнул. — Такова уж наша работа.

Главкома в Москве не было, он улетел куда-то в Западную Сибирь с проверкой. Вместо него десантников встретил тот самый полковник Николаев, который навестил их на Мадагаскаре.

Доклад надолго не затянулся. Разведчика не интересовали подробности. Он узнал, как они добрались, спросил, все ли у всех в порядке, потом пожал каждому руку и вежливо распрощался с незаметными героями.

Остаток дня группа бродила по Москве и, конечно, забрела в какое-то кафе. Там Свешников напился и едва не попал в лапы военному патрулю. Все обошлось, но вот в поезде напился уже Кузнецов.

Да оно и не мудрено. Столько времени торчать в промокшей сельве, поминутно рискуя получить шальную пулю, задеть ногой растяжку или наступить под водой на противопехотную мину. Тут поневоле занервничаешь, пить начнешь по приезду. Всем тяжко пришлось.

Андронова несколько дней торчала в душе, отмывалась и чистилась. На побережье она то и дело бегала на пляж и купалась в соленой воде. Женщина никак не могла забыть вони той жижи, которую ей пришлось месить ногами столько времени, иногда влезать в нее по самую шею.

Кузнецов на корабле захандрил малость. Он подцепил-таки какую-то болячку через царапину на ноге. Потом десантник пристал к судовому врачу, вытребовал у того спирт и начал исцеляться по собственному методу. Это помогло уже на вторые сутки. В поезде, похоже, он основательно закрепил результаты лечения.

Никифоров всю дорогу ковырялся в промокшем оборудовании, пытался восстановить его. По дерганым движениям было заметно, что лейтенант тоже на взводе. Когда он ступил на родную землю, то вроде бы успокоился, но при первой же возможности тоже основательно употребил внутрь.

Свешников оклемался быстрее всех. К подобным командировкам он относился спокойно, был из тех людей, которым без приключений и жизнь не мила. Потому и пошел в спецназ.

— Пришли. — Кузнецов ловко зашвырнул окурок в урну с десяти шагов. — Сейчас я, наверное, опять напьюсь.

— Не вздумай, Владимир. Хватит нам и Антона.

— Тут уж кто вперед.

Батяня остановился у входа в кафе и глубоко вздохнул.

В части все оставалось прежним. Легкие радовались привычному родному воздуху. Блестел лужицами асфальт, отражая хмуроватое небо. Здоровались встречные сослуживцы. Мимо бегом проследовала рота солдат. Вдалеке бойцы упражнялись на турниках. Ленивый прапорщик неспешно вышагивал в сторону склада, вверенного его попечению. Мимо проехал грузовик, обдав выхлопами солярки. Знакомо шумели тополя увядающей листвой. В отдалении, на плацу, глухо били барабаны. Все осталось таким же. Даже памятник Ленину стоял на своем месте. Такие раритеты теперь мало где сохранились.

Майор наслаждался привычным зрелищем. В душе у него всегда возникали странные ощущения, едва он возвращался с очередного задания. Вроде бы порой выть с тоски хочется, когда долго торчишь в части, напиться охота, настолько все осточертело.