Андрей Орлов - Экипаж. Предельный угол атаки

– Не стоит расстраиваться, – успокаивал людей Карпатов. – Ждем следующей ночи. Если и сегодня не придут, значит, завтра. Если не завтра – значит, послезавтра.

– Ну, смотри, – проворчал Серега. – Если наврал, сука!.. – Он отвернулся, встретившись с тяжелым взглядом Карпатова.

– Ладно, мужики, давайте интеллигентно, – миролюбиво предложил Глотов.

– А интеллигентно – это как? – нарывался Серега. – Шахматной доской по башке?

Он сплюнул и побрел в казарму – спать дальше.

Вакуленко открыл покрасневшие глаза:

– Ой, хлопцы, что-то мне плохо. Кажись, температура.

– Пройдет, – буркнул с порога Серега. – Ты просто переволновался. По вине некоторых – не будем показывать пальцем.

– Таблеток хряпнешь, и нормально будет, – успокоил его Глотов.

– Черт! Забыл сказать Бутову, чтобы нормального врача прислал, без этих мусульманских закидонов, – заявил Карпатов.

– Ой, кто тут говорит про мусульманские закидоны? Карпатов, ты предал исламские идеалы? – Серега высунулся из казармы. – Да ты небось весь Коран от корки до корки вызубрил. – Он быстро исчез, чтобы Карпатов не запустил в него чем-нибудь тяжелым.

Явился Миша, и Карпатов с ним здорово поцапался. Переводчик уверял, что врач не нужен. Он, мол, уже приходил, а толку? Коран учить никто не хочет, местные нормы не уважаются.

– Учим! – возмущенно закричал Карпатов и ткнул Мише в лицо потрепанную священную книжку. – Зачитали уже, места живого нет!

– Они не учат, – совершенно справедливо возразил переводчик, кивая на летчиков.

– Идиоты! – зашипел на подчиненных Карпатов. – Вас всего лишь просят выучить короткую молитву. По-русски и по-арабски. Трудно, да?

Подошел Серега, взял Коран, полистал.

– Всего-то? – спросил он с ехидцей. – От сих до сих?

– Да, – огрызнулся Карпатов. – Тут мало. Такое условие. И нам все сделают.

– Прямо-таки все? – сощурился Серега. – И командира нам вернут?

– Какого командира? – не понял Карпатов.

– Ты забыл уже, да? – обрадовался Серега. – Владимира Ивановича Карпатова. Был у нас такой командир. Не по должности, а по уважению. Настоящий русский летчик, крепкий мужик, кремень! – Серега завелся, начал говорить красиво и гладко. – Он нашим маяком был, примером мужества и стойкости! Настоящий патриот, гордость Отчизны! Мы смотрели на него как на бога. Он никогда не унижался! Пусть нам его вернут, а тебя, труса и предателя, заберут себе. – От волнения у Сереги даже слезы выступили. – Знаешь, чего они добились? У нас теперь нет бога. Кому нам молиться? Какую молитву учить? Эту? Она вернет нам командира? Действительно ерунда. Нет, Карпатов, мы учить ее не будем. – Он швырнул Коран под ноги. – Рома, нужен тебе врач? – Серега уперся грозным оком в страдающего Вакуленко.

– Та ну вас, – отмахнулся хохол. – Не нужен мне врач. Домой сегодня поедем.

На вторую ночь опять никто не пришел. Пленники сидели, не смыкая глаз, и костерили Карпатова. Наутро они спали беспробудным сном. Первый пилот тихо поднялся, вышел во двор, сел на крыльцо и стал ждать Мишу с аэродромными охранниками. Предстоял тяжелый рабочий день.

На третью ночь Витька стянул штаны, майку, остался в рваных семейных трусах и рухнул на лежанку.

– Дурной, да? – набросился на него Глотов. – А вдруг придут? Мы тебя ждать не будем, учти. Голый поедешь или здесь останешься.

– Да мне собраться – подпоясаться, – лениво возразил Витька.

– Та не придет никто, – сокрушался по привычке Вакуленко. – Кинули нас опять.

– Оденься, Витька! – зарычал Глотов.

Витька зажег свет и начал одеваться.

– Свет погаси, – выплюнул Серега. – Блин, воняешь, как бомж.

– Себя понюхай, – огрызнулся Витька и погасил свет.

Глотов хрюкнул. Можно подумать, в темноте Витька меньше будет вонять.

Вакуленко тихонько постанывал, чтобы не забывали, кто тут самый больной и несчастный. Все-таки арестанты не выдержали. Их сморил сон, но едва скрипнула дверь, все вскинулись. Серега судорожно нащупывал фонарик.

На пороге стояли двое мужчин среднего возраста, смуглые, небритые, но безбородые, в черных кожаных куртках поверх коротких халатов и брезентовых штанах. У одного голова была тщательно выбрита. Короткие волосы второго гладко обтекали крупные залысины. Они не щурились, смотрели спокойно, с некоторым даже любопытством. Бритоголовый человек держал в руке небольшую рацию.

– Господи, святая Богородица, наконец-то! А мы уж и не чаяли… – забубнил Вакуленко, хватаясь за чемоданы.

Бритоголовый мужчина что-то резко бросил ему, подняв руку. Вакуленко застыл с надувшейся, как у лягушки, физиономией.

– Господи, только бы они!.. – взмолился Витька.

Один из визитеров что-то тихо сказал Карпатову.

Тот выступил вперед и произнес дрожащим от волнения голосом:

– Лида.

Гости снисходительно кивнули, переглянулись. Волосатый наморщил лоб, извлекая из памяти непривычное слово.

– Саша.

– Чего? – спросил Глотов, которого звали так же.

– Пароль. – Карпатов повернул к нему сияющую физиономию. – Мы с Бутовым договорились: я им имя своей жены, они мне – внука. Правильно, правильно. – Он энергично закивал. – Мы уже можем идти, господа? Отлично. Ребята, собирайтесь, живо!

Летчики завозились, стали хватать свои пожитки. Теперь уже каждый поминал всуе Господа, плакал Вакуленко, не в силах сдержать эмоции, поскуливал от нетерпения Витька.

Но тут у бритоголового мужика сработала рация. Все застыли так, словно их окатили ледяной водой. Казалось бы, что тут драматичного – рация сработала?

Бритоголовый тип сделал предостерегающий жест – мол, оставаться на местах! – вышел на связь, что-то сказал, принялся слушать. Потом он обронил что-то нейтральное, сунул рацию за пояс и заговорил со своим спутником.

– О чем они?.. – заволновался Витька. – Владимир Иванович, вы же учили Коран, должны знать язык. О чем они говорят?

Человек с короткой стрижкой осмыслил сказанное, равнодушно кивнул.

– Здесь стоять, – со скрипом выговорил по-русски бритоголовый мужик.

Они развернулись и покинули здание.

Летчики примерзли к полу.

– Подождать надо, – успокаивал себя Глотов. – Заминка, техническая неполадка, бывает.

Пленники стояли посреди комнаты, затаив дыхание. За дверью кто-то возился, но скоро все смолкло, снова стало тихо.

– Чего это там? – Витька дернулся к двери.

– Стоять, Мухтар! – Глотов схватил его за шиворот.

– Да я всего лишь посмотрю.

– Я тебе посмотрю. Стой и не дыши.

Летчики постояли еще немного, потом, не сговариваясь, подошли поближе, сгрудились у двери, припали к ней ушами.

– Да где они там? – волновался Серега. – Карпатов! – он повернул к командиру растерянное, обрастающее пятнами лицо. – Что за хрень такая? Где братва?