Сергей Зверев - Шевроны спецназа

– Через два часа, – сказал Тюлень, загораживаясь ладонью от солнца, – вернется через два часа.

– Уф! – вздохнул Кузя, поправляя автомат и оглядываясь. – А я уже подумал, что через двое суток.

– Дурак! – усмехнулся Тюлень. – Вся операция и займет пару часов. Давай располагаться. – Он сбросил вещмешок на траву и осмотрелся: – Да, все правильно… Видишь, внизу гравийка? А вон там лес? Именно оттуда и должна выйти машина. А мы должны задержать ее.

– А как… задерживать?

Кузя был тогда еще молод и неопытен и не знал, что ответа на его предельно простой вопрос у сержанта нет.

– Как, как, – недовольно проворчал Тюлень. – Молча! Подходим, спрашиваем документы…

– Ну, дают они нам документы… а потом?

– А потом их задерживаем!

– А если они… это… будут стрелять? И мы по ним тоже?

– Ты правила применения оружия учил? – недобрым тоном поинтересовался сержант, вытаскивая свернутый спальник из рюкзака.

– Учил.

– Сдавал?

– Так точно.

– Вот и действуй в соответствии с ними! – раздраженно бросил Тюлень.

Кузя и подумать тогда не мог, что подобный диалог между сержантом и майором состоялся всего лишь на полчаса раньше.

Вертолет не прилетел ни через два часа, ни через три, а к обеду солнце затянуло облаками, подул ветер, и пошел мелкий нудный дождь.

Да, двое суток они просидели на высотке, пока не наладилась погода. А машина так и не проехала…

Андрей Осипович вздохнул. Много позже он узнал, что тогда им с Тюленем просто повезло. Пока бы они там копались с документами… А может, и до документов дело бы и не дошло, их бы расстреляли сразу.

Интересно, а где сейчас сержант? А прапорщик? Наверное, на пенсии уже. Правда, видел он как-то Тюленя, когда заместитель командующего приезжал в часть с проверкой, но тогда Андрей Осипович был действительно занят. Тюлень обиделся? Наверное… Ну, и ладно. Что было, то было, а сейчас у каждого своя жизнь. И полковник ее честно заслужил. Москва, хорошая квартира, хорошая жена, сын растет, и за плечами последний курс академии. Старикан еще вполне бодр, и слухи об его отставке пока даже еще не появились на горизонте. А это значит, что жизнь продолжается. И служба тоже. А там посмотрим.

Мелодично затренькал спутниковый телефон, стоявший на полированном столе старшего адъютанта. Андрей Осипович вздрогнул и обернулся. Звонок этого телефона всегда означал, что сейчас ему будут сообщены какие-то очень важные новости. Хорошие или плохие, полковник еще не знал. Он незаметно перекрестился, откашлялся в сторону, придавая солидности голосу, и, взяв трубку, произнес:

– Полковник Кузьмин.

– Группа номер четыре, майор Сидоров.

Голос Ухтыблина был отлично слышен, как будто прапорщик стоял в двух метрах от старшего адъютанта.

Андрей Осипович ошеломленно молчал, пытаясь привести свои мысли в порядок. Неужели бывают такие совпадения? Мистика какая-то…

– Алле? – уже нетерпеливо проговорил майор. – Алле, вы меня слышите?

Андрей Осипович, вместо того чтобы ответить, только кивнул головой.

– Группа номер четыре, майор Сидоров. Алле? Да что это за связь такая?!

Было слышно, как майор подул в трубку. Это нелепое действие привело полковника в чувство, и он чуть было не рассмеялся.

– Не надо дуть в трубку, майор, это вам не совковая связь, – хорошо поставленным голосом проговорил старший адъютант. – Слушаю вас.

Значит, майор сейчас за границей. Все группы спецназа, выполнявшие задания повышенной важности и секретности за рубежом, имели только четные номера, и командиры групп имели право звонить по защищенному каналу связи в любое время дня и ночи.

– Мне нужен Василий Степанович, – уверенно произнес Ухтыблин.

Андрей Осипович открыто усмехнулся. Хорошо, что сейчас его никто не видит.

– У Василия Степановича очень важное совещание. Что у вас, майор? Докладывайте.

– Вот черт! – вполголоса ругнулся его собеседник. – А нельзя меня с ним соединить? Дело особой важности.

– Майор! – слегка повысил голос Андрей Осипович.

Ухтыблин понял по тону адъютанта, что у заместителя командующего, курировавшего все возникающие оперативные вопросы, действительно нет времени поговорить с ним лично.

– Ну, хорошо, хорошо, – сдался он. – Значит, так…

– И вы предлагаете обменять американца на краповый берет? – искренне удивился Андрей Осипович, выслушав слегка сбивчивый, эмоциональный рассказ майора.

При этих словах младший адъютант оторвался от компьютера.

– Ну да, – просто ответил Ухтыблин. – Речь идет о чести «краповика». Доложите об этом Василию Степановичу. Он должен понять.

– Я ничего ему сейчас докладывать не буду, – холодно проинформировал своего собеседника Андрей Осипович. – Повторяю, у него очень важное совещание. Потом.

– Ах, потом… – протянул майор.

Андрей Осипович вздохнул. Он отлично знал нрав своего бывшего командира.

– Надо доложить ему сейчас, – вкрадчиво проговорил Ухтыблин. – Это просьба. Если вы прямо сейчас не доложите ему об этом, то я вернусь, найду тебя, полковник, и лично набью тебе морду! Несмотря на всякую срочность и неотложность моих дел!

Полковник покачал головой. Ухтыблин совсем не изменился. И куда только его руководство смотрит?

– Да не могу, я, Иваныч, – сказал он в трубку. – У него сейчас офицеры из Генштаба сидят, а я тут вломлюсь с твоим предложением. Выгонят же…

В трубке повисла пауза. Полковник обернулся и увидел изумленно смотревшего на него младшего коллегу. Он сердито махнул капитану рукой, и тот снова уставился в компьютер, старательно изображая увлеченность работой, но полковник видел, что тот прислушивается к разговору не только ушами, но и всем своим телом.

– Ух ты, блин… Кузьма, ты, что ли?!

– Я, – поморщился Андрей Осипович. – Только обращайтесь ко мне по уставу, товарищ майор.

– Кузьма, чертяка, живой! Вот это да! А я подумал, что это однофамилец, только голос показался знакомым. Ну, мало ли что покажется знакомым по телефону!

– Да, – нейтрально произнес Андрей Осипович, – бывает.

– Кузьма… тьфу, черт… полковник ты мой дорогой, иди скорее к Василию Степановичу, доложи. Сам понимаешь, дело-то какое!

– Я уже озвучил вам мое отношение к данному вопросу. Я не считаю его важным и неотложным. Да и вообще… вы представляете, как я ему буду докладывать?! Обменять спецназовца иностранной державы на давно забытый краповый берет! Вы в своем уме?!

Возмущение старшего адъютанта было совсем не наигранным, и майор сразу почувствовал это.

– Ага, – задумчиво протянул Ухтыблин. – Давно забытый, значит?

– Так точно! Давно забытый…

– Ефрейтор Кузьмин, вы помните свою сдачу?

Голос майора напомнил Андрею Осиповичу давние времена, и он даже невольно подтянулся, но потом, ругнувшись про себя, расслабился.