Александр Афанасьев - Жизнь длиною в обойму

– Я все прекрасно представляю, – заявил незнакомец. – Вы любите авторское кино, коммандер?

– Авторское кино?

– Да. По-моему, последняя стоящая работа в авторском кино – это работа русского режиссера Алексея Попогребского. Фильм называется «Как я провел этим летом». Американский журнал «Варьете» назвал эту картину потрясающим исследованием природы человеческой слабости, а самого режиссера – наследником великого Тарковского…

Коммандер выдохнул.

– Что это значит?

– Это значит, что я знаю, как вы провели последние недели. Например, о том, как вы убили своего босса, господина Корбана, кадрового сотрудника ЦРУ. И о том, что вы связаны с латиноамериканской наркомафией.

– Это бред, – резко сказал коммандер, – остановите машину.

– Не вопрос. Только есть видео. Там, где вы вместе с наркомафиози стоите над трупом Корбана, а потом инсценируете перестрелку…

Человек с пистолетом постучал по спинке сиденья.

– Алексей, останови машину.

Такси, отчаянно сигналя, добралось до бордюра и остановилось.

– Идите, мистер Сикерд. Идите. Не забудьте передать привет Белуши. И другим своим друзьям…

Коммандер зло хлопнул дверью такси и влился в людской поток. В голове его был полнейший бедлам…

Сукины дети! Кто это? Алексей – значит, русские. Они совсем охренели…

Что им надо? Какого черта им здесь надо?

Память услужливо подсказала – Москва, много лет назад. Он знал парня, который там бывал, – это был его напарник. Тогда они были совсем еще зелеными, только закончили отборочный курс и нигде не засветились. Его направили в Колумбию, а его напарник знал русский, и его направили в Москву, его и двух других парней, таких же зеленых. Они потом рассказывали, как по приказу местного резидента ЦРУ надели маски и ограбили квартиру какого-то козла – а этот козел оказался полковником их разведки и убежал в Штаты. А они что делали в Москве?

Память услужливо подбросила и другое – Эдвард Сноуден. Тот еще сукин сын – но он нашел себе неплохое место для укрытия. Хорошо, когда на Земле есть место, где можно спрятаться от собственного правительства, и знать, что оно до тебя никогда не доберется. И плохо, когда мир плоский и спрятаться негде…

Есть что-то хорошее и в холодной войне. Может, настало время и себе купить билет…

Он посмотрел – такси стояло у тротуара, а напротив припарковался черный внедорожник. Он подошел к такси, открыл дверцу и забрался внутрь.

– Кто вы на хрен такие?

– Это не тот вопрос, с которого стоит начинать нашу беседу.

– Я могу опять уйти.

– А потом опять придете? Не делайте дурака ни из меня, ни из себя.

– Я хотел бы знать, вы – российская разведка?

– Нет.

– Тогда кто вы?

– Заинтересованные лица.

– Лица, заинтересованные в чем?

– В правильном ходе истории.

Если бы не пистолет, коммандер бы ему врезал. Но с пистолетом шутки плохи. Оружия боятся два типа людей. Либо гражданские, или совсем зеленые, для которых само оружие окружено ореолом страха. Либо профессионалы, те, кто видел своими глазами, что пуля делает с человеческим телом, и видел не раз…

– Почему вы не можете просто сказать, кто вы? Мне это нужно знать, потому что мне нужен билет на волю. Туда, где много медведей и нет никаких федеральных маршалов США с ордером на арест. И никогда не будет.

– Скажем так – мы частные лица. Но мы можем вам устроить этот билет.

– То есть вы все-таки разведка?

– А ты как думаешь, придурок, – вдруг зло сказал контактер, – ты один такой умный, а все другие на жалованье живут, так что ли?

– Вы что, мафия? – спросил коммандер.

– Не надо употреблять таких слов. Мафии не существует.

– Ага, – скептически протянул коммандер, – как же…

– Это так. Двадцать первый век на дворе, коммандер. Вы не видите, что происходит вокруг? Власть перешла в наступление на права и свободы людей. Ведется кампания по борьбе с офшорами, даже Швейцария начала обмениваться данными с налоговой службой США. Собственность – если раньше изымали по закону РИКО [57], самому по себе вопиющему, – то теперь собственность может изъять ублюдок-шериф, которому не хватает денег на новую патрульную машину. Государство хочет поживиться нашими деньгами, и единственный способ это предотвратить – угадайте какой, коммандер.

– Самим стать государством?

– Именно!

…

– Значит, вы что-то вроде Робин Гудов?

– Понимайте, как хотите. Мы даем государству то, чего хочет оно, а оно дает то, чего хотим мы. В том числе убежище, защиту.

Наверное, если бы этот сукин сын сказал, что он из российской разведки, коммандер не смог бы. В конце концов, отвращение к предателям-американцам вбивается с самого детства на примере Бенедикта Арнольда [58].

Но мафия… эти люди были мафией… и он сам был мафией. И собственное государство отдало его мафии там, в Колумбии.

– Так значит, я могу рассчитывать на убежище?

– И на вознаграждение тоже.

– В обмен на что?

– На вашем месте я бы не задерживался в Косово. Здесь могут быть ваши враги. И в отличие от меня, они заинтересованы не в том, чтобы сотрудничать, а в том, чтобы убить. В конце концов, Дрыжак убит, и за это кто-то должен ответить, верно?..

…

– Вы сейчас служите на базе ВМФ в Рота.

…

– Сейчас в штабе НАТО формируются две рабочие группы. Одна из них – несекретная, называется «Благородный лев», ее задача – определение потребностей и формирование новой структуры обеспечения безопасности восточных членов альянса, в частности – Польши, стран Прибалтики, Румынии. Попробуйте переведитесь в эту группу. Стаж оперативной работы у вас большой, послужной список неплохой.

– Уже нет.

– Да перестаньте. Сейчас двадцать первый век. В отношении вас ничего не доказано, Корбан сам занимался совсем неблаговидными делами, и в отношении его уже было одно внутреннее расследование. Поговорят – и забудут. Второе – если не получится в Европе, возвращайтесь в Вашингтон. В Пентагоне, в штабе SOCOM формируется секретная оперативная группа по Украине. Попробуйте попасть туда. Если вы попадете в одну из этих групп – будем считать, что наше сотрудничество началось.

Коммандер подумал. Выбора у него, в общем-то, не было.

– Хреновы ублюдки. Вы всё же из КГБ. Или ГРУ. Или…

– Или, коммандер. Вы делаете доброе дело. Задумайтесь вот о чем. До девяностых годов мир был в равновесии. Каждый знал свое место. И каждый знал свой предел. В мире было полно мест, куда можно было спрятаться и жить припеваючи. А что произошло в девяностые? Мир стал одномерным, плоским. Некуда стало прятаться от Соединенных Штатов Америки. Соединенные Штаты получили контроль за перемещением денег по всему миру, за телефонными звонками… за всем. Но одновременно с этим в чистые и ухоженные города хлынул поток всякой мрази, верно? Мрази, которая не умеет пользоваться телефоном, туалетом, душем, не работает, но претендует на пособие. Мы хотим исправить эту ситуацию. Вернуть все, как было. Мы не хотим побеждать Америку до конца. Мы просто хотим всё, как было. И так будет лучше для всех, коммандер. В том числе и для вас…