Александр Афанасьев - Жизнь длиною в обойму

– Пулеметов под русский патрон нет никаких. Винтовок тоже. Все разобрали, подчистую.

Ну… учитывая то, что происходит на Ближнем Востоке, в Северной Африке и на Украине, – даже и не удивляюсь.

– А что есть?

– Тебе воевать – или?

– Скажем – или.

– Тогда могу предложить винтовку «М76» и пулемет «М53». Оба в хорошем состоянии, со склада хранения и в масле. Винтовка комплектуется стандартным шестикратным прицелом югославской армии и глушителем.

– А в чем проблема?

– В патроне, – ответил торговец, – они под немецкий патрон 7,92 оба. Их сложно достать. По крайней мере, в том количестве, какое нужно на войне. Их берут коллекционеры, любители… не военные. Хотя сам патрон хороший, лучше русского.

Я с этим был, в общем-то, согласен – немецкий 7,92 отличная штука. Хотя, если хотите знать мое мнение, нет ничего лучше триста третьего, британского пулеметного, с тяжелой пулей. Это единственный патрон времен Второй мировой, позволяющий нормально стрелять на тысячу ярдов и попадать.

Я осмотрел винтовку, затем пулемет. Винтовка – ничего особенного, схема Калашникова, прямой короткий магазин на десять патронов. Патроны к нему есть снайперские, производства завода в Боснии и Герцеговине. Только два завода сохранили массовое производство патронов калибра 7,92 – это Први Партизан в Сербии и бывший государственный завод боеприпасов в Боснии и Герцеговине, ныне работающий на американский коммерческий рынок под брендом Red Army. Все это от того, что в Югославию попала большая часть трофейного оружия Третьего рейха и сохранялась на вооружении долгое время – Тито был прижимист и тратить деньги на армию не любил. Как чувствовал, что будет. Я сам недавно участвовал в «пострелушках» в горах Боснии и Герцеговины с аутентичным немецким оружием, организованных одной частной военной компанией для богатых любителей оружия. Так что баллистику этих боеприпасов хорошо помню.

Пулемет – это обычный «MG42», «пила Гитлера». Югославы производили его до восьмидесятых, потом перешли на ПК. Со времен Второй мировой ничего лучше на Западе так и не изобрели [9]. На самом деле пулемет очень и очень хороший, иначе бы он не производился вот уже почти восемьдесят лет…

– Цены?

– Смотря в чем.

– Допустим, в евро?

– Винтовка – три тысячи, сто снайперских патронов в комплекте. Пулемет – пять тысяч, в комплекте станок и тысяча патронов в ленте.

– Побойтесь Бога.

Торговец пожал плечами.

– Это же коллекционное оружие. Потому и цены такие…

Я вздохнул. Больше я тут никого не знал.

– Хорошо, но доставка – в цене.

– Доставка – куда?

– Порт Тирана.

Торговец прикинул.

– Без проблем.

– И мне нужно три автомата. Желательно, «калашниковы».

– «Калашниковых» нет. Остались FAL и FNC, бельгийские, в хорошем состоянии. Со складов, после переворужения. По тысяче каждый.

– Это тоже коллекционные?

– Тоже коллекция. Производства нет, скоро таких не будет…

Разнобой по патронам. Не очень хорошо, но делать нечего. Я раскошелился еще на тысячу евро на каждую и взял оптические прицелы четырехкратного увеличения и дополнительные магазины. На Фабрик Насьональ всегда делали надежное и качественное оружие, но в современном мире оно не катит. Нет планок пикаттини, и не похоже на «М4», которая сейчас правит бал. Крепеж прицельных приспособлений на ствольную коробку – не НАТОвский. Но делать нечего – есть что есть…

Деньги пока тоже есть, так что…

– Еще глушители есть. Размер, я так понимаю, стандартный?

– Да. Финские есть. Титановые. Быстросъемные. Устроят?

– Да.

– Еще полторы штуки за каждый.

Глушители стоят дорого, их берут профи. Так что нормально. У FN размер пламегасителя стандартный, потому на него сядет любой тактический глушитель с системой быстрого крепежа, которые сейчас в большой моде, и их ставят все кому не лень, даже солдаты в линейных частях. В свое время НАТО унифицировало размер и конструкцию пламегасителя для всех винтовок для того, чтобы метать наствольные гранаты, а сейчас это пригодилось под глушители.

– Можно поинтересоваться, зачем вам сразу пять стволов?

Я указал за свое плечо.

– Вон, для них…

Это была моя группа.

Мы познакомились в Стокгольме, столице Швеции, где я легализовался и, можно сказать, закрепился. Их прислали мне на одну операцию, не более. Надо было найти и тряхануть местного наркодилера и босса сомалийской общины Хабиба Фараха Ахмеда, у которого брат захватил идущее в Сирию судно под монгольским флагом. На судне, вышедшем из одного из портов Прибалтики, было несколько тысяч тонн оружия и снаряжения для сражающейся сирийской армии. Проблема в том, что ЦРУ знало про эти перевозки. И решило нас остановить. Но прямо – с учетом общей напряженности в мире и между нашими странами и того, что в Средиземном море есть наш флот, а в Атлантике и в Балтике груз сопровождали наши подлодки, – они не рискнули. Тогда кому-то пришла в голову гениальная идея натравить на судно пиратов – во главе с братишкой Ахмеда…

Следующая гениальная идея пришла в голову уже мне. Ведь если схватить Хабиба Фараха Ахмеда и заставить его позвонить брату и приказать валить с судна, то штурмовать его не надо. Они уйдут сами. Вот мне и прислали людей, с ними я схватил Хабиба Фараха Ахмеда, он позвонил, и его брат покинул судно – но у американцев были другие планы. Они уничтожили сматывающихся пиратов с вертолетов и активировали дистанционно установленное на нашем судне взрывное устройство – поди потом разберись, что к чему. Американцы выиграли, груз был потерян вместе с судном, едва не погибли наши спецназовцы, которые хотели зайти на корабль. Другого груза не было, и собрать быстро его не получалось – но я подумал, что тут можно применить китайскую стратагему: если ты слаб – показывай, что ты силен. Сначала я – через свого друга Горана, хорватско-амстердамского крупного торговца оружием, – запустил на европейский черный рынок инфу, что мы срочно собираем еще один груз – оружие и взрывчатку – на замену утраченному. Затем тихо все переиграл, зафрахтовал судно в порту Риека и нагрузил на него несколько тысяч тонн гуманитарной муки для Сирии.

Пара пощечин – и американцы взбесились, они вообще очень не любят, когда что-то идет не по их правилам. Я устроил на судне охрану – как раз из этих вот парней, как бы показывая, что на судне точно не гуманитарка, а что-то другое. Судно вышло в рейс, американцы попробовали сначала высадиться на палубе тихо – тихо не получилось, началась стрельба, американцы понесли потери, по моим предположениям – довольно серьезные. Тогда американцы взбесились окончательно и остановили судно уже открыто, эсминцем, но тут подоспел наш корабль, встал неподалеку, а информация просочилась в прессу. Начал развиваться страшный публичный скандал, наслаиваясь на предыдущие, – например, на то, как БНД, Немецкое ведомство по защите Конституции, помогало американцам следить за собственными гражданами.