Максим Шахов - Узник Гуантанамо

Приказав старшим расчетов активировать устройства самоуничтожения, ракетчик смолил сигарету за сигаретой и никак не мог представить, как он собственными руками приведет в действие детонаторы, чтобы четыре красавицы превратились в груду железного лома…

– Посмотри, Козырев, что там! – приказал ракетчик, припадая к биноклю.

Сержант из первого расчета перебежками двинулся к шоссе. Оптика приблизила облезлую краску и ржавчину цистерн, за которыми укрылись морпехи. Едва сержант подошел к некой мертвой черте, с той стороны прогремели выстрелы из автоматических винтовок. Под носом у разведчика взвились фонтанчики пыли. Сержант дал задний ход. Они могли его положить, но не сделали этого. Ждут чего-то… может, тоже команды. И так шестой час подряд…

– Товарищ капитан, там через лесок вроде тропинка! – рядом с ракетчиком бухнулся командир первой установки.

– Отставить! Ты на танке, что ли, ехать собрался?! Колеса растеряешь – хуже будет! – заявил капитан.

– Наши «Уралы» пройдут! – стоял на своем лейтенант. – Должны пройти!

– Отставить, я сказал!..

Морпехи, уже не скрываясь, выбирались из-за укрытий, шлепались в пыль, пропадали за редкими кустиками, снова зыбко вырисовывались в оптике.

– Прикажите открыть огонь, товарищ капитан! – взмолился лейтенант. – Мы их живо на место поставим!

– Третьей мировой войны захотелось?! – устало спросил командир «Любав». – Давай двигай к своим – через пятнадцать минут готовность, через двадцать отход. Сигнал к началу – одна красная ракета. Остальных командиров по одному ко мне…

– Выходит, подрываем?! Вот так прямо, товарищ капитан?!

– Не дави на жалость, я и так давленый… подрываем… делать нечего… приказ…

«Уволюсь на хрен из войск, – с тоской подумал капитан. – Как я дома людям в глаза смотреть буду?!»

Остановив «газик» на границе двух тактических квадратов, Артем приказал спешиться и кивнул водителю. Талап понял приказ правильно: он принял у Белорыбина руль, и, взревев мотором, «газик» исчез в считаные минуты.

Артем махнул рукой и побежал по едва угадывающейся тропе. Солнце вставало, наливалось силой, выбрасывало над горизонтом первые лучи.

– Присели! – скомандовал Тарасов и, сунув руку в разгрузку, нащупал заветный тюбик.

– Это что? – не удержался от вопроса Белорыбин.

– А вот что… Куренной, ко мне!

Артем выдавил из тюбика жирную зеленую краску, растер ее между пальцами и провел по сержантской физиономии сверху вниз, потом справа налево. Румянец и белизна скрылись, уступив место ядовито-зеленому колеру, полосато изукрасившему лицо Куренного. Белорыбин покачал головой и проделал ту же процедуру над собой. Тарасов, не скупясь, выдавил остаток краски и повозил ладонью по лицу. Мать родная не узнает. И личные жетоны, вопреки всем инструкциям, остались на базе. Сегодня Артем имел полное право нарушать инструкции.

– А теперь короткий инструктаж, – проговорил Тарасов. – Наши установки залпового огня блокированы в пяти кэмэ отсюда. Наша задача: увести «Уралы» со спецснаряжением. Противник – американские морпехи. Приказываю: на поражение не работать. Это очень серьезно, товарищи. Кулаком, башкой, ботинком его дойми, а валить не моги. Трибунал – и десяточка на плечи, если свои не прикончат. Ясно?!

– Так точно, – отозвались Белорыбин и Куренной.

Ветер донес эхо выстрелов – били из автоматических винтовок.

– А теперь подробности… Куренной, отвлечешь на себя внимание. Шуми, бомби, как хочешь, только в руки америкосам не давайся… Саша, прикроешь сержанта с фланга и предупредишь ракетчиков, чтобы выдвигались. С ними связи нет, а я на карте дорожку нашел…

– А вы, товарищ майор? – впервые подал голос Куренной.

– Я джипы обездвижу… Сбор здесь. Доползти, под землей пройти, а вернуться… Все!

Командир «Любав» выдернул из разгрузки ракетницу, повертел в руках, сунул в губы предпоследнюю сигарету, густо выпустил дым. Американцы двумя группами двигались прямо на позицию ракетчиков. Судя по уверенности морпехов, они получили точный приказ. В бинокль были видны улыбающиеся лица американцев. Они еще держали винтовки по-боевому, но, похоже, стрелять уже не собирались.

Капитан посмотрел на небо, потом на ракетницу. Сейчас, что ли…

Со стороны зарослей застрочил автомат, ухнуло несколько разрывов – чуть барабанные перепонки не лопнули.

Морпехи залегли и открыли редкий ответный огонь. Потом американцы перебежками двинулись туда, откуда стреляли. Выкатился из-за цистерны рыжий джип и тут же встал как вкопанный. Там какая-то суматоха… Вот кто-то побежал, упал как подкошенный…

«Наши прорываются!» – понял ракетчик и со вздохом облегчения сунул ракетницу обратно в кармашек разгрузки. «А прорвутся ли?!» – лезла в голову назойливая мысль.

Автоматная очередь ударила где-то совсем близко. Капитан увидел виляющие задницы морпехов – те отползали в укрытие, – а еще через секунду за спиной у ракетчика раздался невежливый возглас:

– Мать твою, земляк, ты долго тут рассиживаться собираешься?!

Сержант Куренной наделал много шуму. Разорвавшиеся со страшным вибрирующим звуком светошумовые гранаты заставили американцев попадать в пыль, а пока черный здоровяк-капрал орал, наводя порядок, заработал «калашников». Куренной выдергивал из разгрузки магазин за магазином – холостые, не жалко, – и густо колотил очередями. Он слышал, как подпрягся Белорыбин – в стороне залопотал его автомат.

– Кишка у вас тонка, суки! – прошипел сержант и сменил позицию: пули из «М-16» уже шлепались в землю прямо перед его носом…

Артем ужом прополз через заросли и зашел к морпехам в тыл. За старыми водоналивными цистернами стояли три длинномерных джипа. Водители присели в сторонке, положив винтовки на колени. Метрах в ста мелькали камуфляжные фигуры морпехов – они подтягивались к тому пригорку, где, похоже, засели наши…

Тарасов скорее почувствовал кожей, чем услышал шорох за спиной. Лежавший в секрете профессионал-америкос напал на Артема сзади. Тарасов позволил противнику осуществить стандартный захват сзади и резко упал вперед. Морпех как приклеенный последовал за ним. Артем развернул плечо, чуть оттолкнув противника, и, изловчившись, двинул того локтем под дых. Секундного замешательства американца было достаточно, чтобы Тарасов отмахнул головой назад, вложив в удар всю силу. Теперь руки свободны – Артем развернулся и врезал морпеху в челюсть. Нокаут… никто ничего не услышал…

«Медаль тебе за меня уже не дадут, зато жив останешься», – подумал Артем. Он быстро связал противника, стянув тому за спиной мертвым узлом левую и правую ногу, всадил в рот кляп и с удовлетворением проверил зрачки поверженного противника.