Максим Шахов - Тайна опустевшего причала

– Как это? Есть другой вход?

Девушка отрицательно покачала головой:

– Они ТАМ живут! Понимаешь, командир, «наших» «миротворцев» используют втемную. Они уверены, что охраняют государственный научно-практический центр по осуществлению каких-то сверхсекретных экспериментов на «остатках» бывших советских реакторов! Поэтому и устрашающие знаки радиации на всех углах, и спецраздевалка с дозиметрическим контролем, и толстые бронированные двери. Чтобы ни один нейтрончик ненароком наружу не вылетел! Поэтому – ну и, наверно, еще с целью максимального обеспечения секретности – для инженеров и ученых «лаборатории» оборудованы внутри шикарные апартаменты, где они отдыхают, питаются, расслабляются…

– Глупость какая!

– Не скажи, командир. Ни один «миротворец» никогда не проходил дальше раздевалки и ничего этого не видел. Как не видел и самих «лаборантов».

– Так кто же тогда вообще ходит через это «КПП»?!

– А вот это уже наш контингент! Исключительно люди извне. Нечасто и ненадолго. Причем с грузом! Я уверена, что, если подобные визиты соотнести с временем прохождения по балтийской акватории интересующих нас рейсов и с подходом катера-невидимки к причалу Северного порта, мы получим полное совпадение. Еще бывают проверяющие. Один – вероятно, главный – всегда с охраной. Обращаются к нему «Хозяин». Второй – сошка помельче. Впрочем, они никогда не задерживаются в помещениях охраны, сразу проходят в лабораторию…

В это время где-то рядом послышался негромкий сигнал вызова переносной рации. Гюльчатай сделала успокаивающий жест – «все под контролем!» – и быстро шагнула в сторону невысокого холмика метрах в пяти в глубь территории. Там лежал оставленный ею караульный. Звук шел из его нагрудного кармана. Парень сам настойчиво показывал на него глазами: руки его были связаны, а рот заклеен скотчем.

– Понятно, понятно! Не дергайся! – Девушка оторвала скотч. – Что это за вызов?

– Это наши напарники. Мы всегда связываемся друг с другом, когда приближается время смены. Ну, чтобы караульные сами подходили к входу. А может, они там грохот услышали. – И «миротворец» подбородком указал в сторону причалов Северного порта.

– Это – гроза! – строго произнесла Галина.

– Да-да, – тут же закивал головой караульный, – я понимаю: просто гроза.

– Вот так сейчас и объяснишь коллегам. Если спросят. И подтвердишь, что вы будете на месте через пять минут. Ясно?! И даже не думай попытаться что-нибудь добавить от себя. – Девушка демонстративно поиграла перед глазами пленника своим ножом. – Кроме того, хотя и плохо, но я понимаю по-эстонски. Ладно-ладно, оставь при себе свои клятвенные заверения. Сделаешь все, как надо, проживешь еще долгую и счастливую жизнь.

Алексеева освободила руки караульного:

– Отвечай!

Парень ограничился буквально тремя фразами и отключил рацию.

– Они ничего не слышали и ждут нас у входа через пять минут.

Девушка резко и коротко свистнула. Тут же из темноты выступил Талеев.

– Командир, – сказала Галя тихо, – я думаю, надо воспользоваться подворачивающимся случаем: через пять минут два караульных сами откроют дверь изнутри и выйдут на смену.

– Ясно. Можешь не продолжать. Ждать Вадима не будем. А я с твоим пленником подойду «на смену» вовремя. Вот только переоденусь.

И Талеев направился к забору, где лежал убитый «миротворец».

– Это кто тут меня ждать не собирался?! – На тропинке, словно из воздуха, материализовался Аракчеев. – Ты иди-иди, командир, переоблачайся. А меня тут пока наша богиня введет в курс дела.

Гера только кивнул и скрылся во мраке.

– Впрочем, – продолжил Вадик, – черт с ним, с курсом. И так понятно: берем, как когда-то «Высокое орлиное небо».

Такое название имел секретный центр иранских спецслужб в горах на севере страны, в который КОМАНДА успешно проникла несколько лет назад.

– Ты, Гюльчатай, у нас человек ученый, в медицине разбираешься. – Голос Аракчеева был абсолютно серьезен. – Вот хочу с тобой посоветоваться…

– Другого времени не мог найти? – поинтересовалась девушка.

– Ничего-ничего, я коротенько. А то ведь с моими симптомами могу и операцию завалить. Понимаешь, глюки меня замучили, видения. Такие реальные, прямо осязаемые! И только тебе по секрету скажу… – Вадик наклонился к самому уху Алексеевой и шепотом закончил: – Безобразно сексуальные!

Галя недоверчиво посмотрела на всерьез опечаленного товарища: что еще удумал ее неисправимый напарник?

– Захожу, понимаешь, на проходную, хочу вежливо поинтересоваться: как пройти в библиотеку? А тут меня глюк и настиг! Вместо строгого охранника на посту чудится вовсе невероятная картина: на деревянном ложе вижу двух женщин. Абсолютно голых! Причем худенькая, с потрясающей фигурой, сидит верхом на другой, рубенсовской красавице и наотмашь колотит ее ладонями по щекам. «Калигула» отдыхает! «Дастиш фантастиш!» Сразу понимаю: такое… э… удовольствие мне может только в счастливом сне явиться. Надо воспользоваться. Короче, захожу, чтобы помочь, а сам решаю на ходу: кому? Тут верхняя меня заметила, как заверещит! Думаю, от радости…

Алексеева легонько ткнула кулачком точно в солнечное сплетение Вадима. Тот поперхнулся.

– Вот-вот, охолонись, болезный. По-моему, ты сегодня и так слишком много увидел. Наверно, действительно крыша поехала. А кстати, что ты все-таки сделал в этом своем… сне?

– Ох, не поверишь! Сам себя не узнаю. Точно, сон. Вместо того чтобы… ну… воспользоваться…

– Без подробностей, пожалуйста!

– …я эту «наездницу» обнял так… ласково… и слегка придушил! Потом зачем-то крепко связал обеих – у меня с собой надежная веревка была – и уложил обратно на топчан валетиком…

Гюльчатай быстро поцеловала Аракчеева в щеку и прошептала:

– Спасибо, родной!

– Ну вот, – огорченно констатировал тот, – опять глюки!

Послышались тихие шаги приближающегося Талеева, и девушка быстро проговорила:

– Болезнь у тебя опасная! Хоть и не заразная. Думаю, не надо делиться ее симптомами с нашим командиром, да?

В ответ Аракчеев, улыбнувшись, кивнул.

– Значит, – распорядился подошедший Талеев, – я с пленником иду на смену караульных, а вы обходите сзади и… работаете.

– Понятно. Кирдык!

– Да, Вадик, болезнь у тебя точно опасная! – усмехнулся Гера. – Кровожадная! А у меня вот другая напасть: слух превосходный. Оригинально подстраховалась, Галчонок!

Девушка потупилась и, не говоря ни слова, быстро зашагала в обход к входу в лабораторию. За ней тут же двинулся Аракчеев. Потом он остановился на секунду, обернулся и заметил:

– А кольчужка-то коротка, командир!

И исчез в темноте.

Журналист одернул кургузую форменную курточку «миротворца», потянул за короткие рукава: