Максим Шахов - Властелин воли

Домой ехать не хотелось, в офисе находиться было уже невмоготу. «А… на хрен все! – вдруг сам себе сказал Петя, допил колу. – Пойду в кабак… эх, и нажрусь!» Он решительно надел плащ, в последний раз окинул убогую обстановку офиса, пошел к выходу. Зазвонил телефон. Петя с ненавистью посмотрел на него. Опять какой-нибудь кредитор или из налоговой. Подошел к телефону: сейчас я им выдам! Ему было уже все равно.

– Петр Абрамович, костюмы нужны! – в трубке раздался пропитой голос Алика, бомжеватого барыги, торговавшего без лицензии на городском вещевом рынке.

– Какие костюмы? – напрягся Петр.

– Ну, какие – ваши! Рвут прямо с руками. Очередь тут у меня, кричат: «Давай быстрей еще…»

– Алик, ты что, зенки уже с утра залил?

– Побойтесь бога, Петр Абрамович – ни в одном глазу, как стеклышко! Честно, только вынул из мешка – тут же раскупили, за пять минут, все десять комплектов – голос Алика действительно был трезвым.

– Ну, хорошо, – осторожно промолвил Петя, – сейчас подвезу. Ты где, там же стоишь?

– Да-да, на том же месте, давайте быстрее, Петр Абрамович! – возбужденно прокричал в трубку Алик.

Когда Петя выходил из офиса, снова затрезвонил телефон. На этот раз звонила Ленка, которая втихомолку подторговывала его костюмами в спортивном магазине.

– Петр Абрамович, я только что за час продала ваши костюмы, все двадцать штук. Еще просят люди, спрашивают, когда еще поступят? Что мне сказать?

– Скажи, часа через два подвезут.

– Хорошо. Можно голубые еще, Петр Абрамович? Некоторые наши девчонки голубые хотят…

– Хорошо, будут голубые. – Петя в каком-то ступоре положил трубку.

Взглянул на часы, посмотрел на пустую бутылку колы, почувствовал, что во рту снова пересохло. Водителя он уволил два месяца назад, значит, надо самому развозить на «Жигулях». Когда он запирал дверь офиса, то снова звонил телефон.

Все дальнейшее происходило как во сне. Его парусиновые костюмы люди покупали как бешеные, некоторые сразу по нескольку комплектов. Во всех ларьках, магазинах, палатках, за ними выстраивалась очередь. Из-за них даже дрались в очередях. Это был даже не ажиотажный спрос, это было какое-то сумасшествие. Петя не верил в свое коммерческое счастье, но его счет в банке рос как на дрожжах, сейф был забит деньгами.

Это был его звездный час! Он носился по городу на своих «Жигулях» как сумасшедший, нанял еще двух водителей. Они не успевали подвозить китайские костюмы к торговым точкам. Сначала он продавал костюмы по сорок рублей, затем по шестьдесят, восемьдесят. Последнюю тысячу костюмов он продал по цене сто двадцать рублей! За две недели была продана вся партия.

Он не понимал, что происходит. Он просто ошалел от счастья. За две недели он стал миллионером. Не долларовый, правда, но все же! Петя рассчитался со всеми долгами, сменил старый «Жигуленок» на «БМВ», жене купил норковую шубу, детям дорогие безделушки – и все равно осталась приличная сумма. Он уже серьезно подумывал, что он действительно талантливый бизнесмен. Поверив в свою звезду, он повторил свою прежнюю ошибку: купил у того же китайца следующую партию таких же костюмов – сорок тысяч комплектов.

До конца своей жизни он так и не узнал, в чем была причина его временного, но ошеломительного коммерческого успеха. Со следующей партией костюмов он прогорел дотла и затем спился.

Начальник отдела Управления ФСБ по гор. Москве и Московской области полковник Тихорецкий сидел в своем кабинете и одним пальцем тыкал по клавиатуре компьютера. Навыков печатания у него не было, поэтому дело продвигалось медленно. Хорошо, что он не на машинке печатает: можно исправлять слова, переносить их, менять.

Месяц назад на их отдел выделили пять компьютеров. Один из них он взял себе: пора учиться. А то сын дома уже играючи работает, а он все никак не освоит. На курсы ходить некогда, так что приходится самоучкой. Была еще одна причина, по которой он печатал документ сам: информация в нем уж больно горячая! Он не доверяет ее даже своей секретарше. Поэтому и пришлось прийти сегодня, в субботу, с утра пораньше и печатать.

Эту информацию он получил вчера, и она была настолько ошеломляющей, что он понял: ее надо срочно передать Скобликову.

Нельзя сказать, что с генералом Скобликовым они были друзья, – просто хорошие знакомые, когда-то вместе учились на Минских курсах КГБ. Когда они встречались, в здании на площади Дзержинского или на торжественных мероприятиях в день ЧК, генерал всегда радушно приветствовал его, приглашал заходить к нему. Тихорецкий обычно говорил, что зайдет, но, естественно, никогда не заходил: нечего шляться без дела по высоким кабинетам, даже если в них и сидят твои друзья. О Скобликове он был высокого мнения: крепкий профессионал и свое место занимает заслуженно.

Вчера в конце рабочего дня Тихорецкий позвонил ему по аппарату ОС [9]:

– Товарищ генерал, мною получена серьезная информация в отношении одного из ваших подчиненных. Разрешите зайти к вам и доложить лично?

– Саш, – с легкой укоризной произнес Скобликов, – во-первых, перестань выпендриваться. Если ты забыл, как меня зовут, то возьми служебный телефонный справочник и посмотри. Во-вторых, что за информация?

– По одному из твоих заместителей, Костя. Номер его домашнего телефона нашли в записной книжке Митчелла.

– Та-а-ак, – протянул Скобликов. В трубке телефона установилась пауза длиной в несколько секунд, – вот что, Сашок, подъезжай ко мне завтра ровно в десять. Пропуск будет готов.

– Хорошо, я приеду.

Тихорецкий взглянул на часы: успевает только-только. Он допечатал справку, проверил текст. Документ сухо и кратко сообщал, каким образом в его руки попала записная книжка установленного разведчика США, работающего под прикрытием дипломата. Тихорецкий даже не назвал псевдонима своего бывшего агента, коротко обозначив его словом «источник». Он не назвал адресата, кому предназначается документ, не поставил дату изготовления документа: этим Скобликову давалась возможность маневра. Сейчас он искренне сочувствовал генералу: когда твой подчиненный подозревается в связях со спецслужбами противника… Бр-р, Тихорецкий поежился – не приведи Господь!

Он распечатал документ, стер запись на мониторе, по телефону вызвал дежурную машину, надел плащ, достал из сейфа записную книжку Митчелла, закрыл сейф и опечатал его.

В 9.55 он подъехал к центральному подъезду здания ФСБ. Дежурный прапорщик на входе проверил сначала пропуск на имя Тихорецкого А. Ю., затем удостоверение. При этом он несколько раз пристально смотрел то на документ, то на лицо его обладателя. Процедура сверки длилась секунд тридцать. После этого прапорщик вернул Тихорецкому пропуск и удостоверение, отдал честь, поинтересовался у полковника: знает ли он, как ему идти? «Знаю», – буркнул Александр Юрьевич.