Альберт Байкалов - Сыщик мафии

– Неужели вот так, ни с того ни с сего, стал рассказывать о своем клиенте с разбитым окном?

– Конечно. Ведь случай в наших краях редкий. Я и не припомню, чтобы машины угоняли. Так, пару раз было, детвора брала покататься. Да и нет у нас таких тачек, которые стоят того, чтобы их красть…

– А где вы с ним об этом разговаривали?

– У него в гараже, – вздохнул Болт. – Выпивали.

– Понятно, – разглядывая его перепачканное маслом лицо, кивнул Матвей. – Мне бы этого Слесаря раньше вторника увидеть…

– Зачем? – вновь занервничал механик.

– Узнать хочу, во что был одет Доброходов, куда собирался…

– Ты точно не мент? – неожиданно глухим голосом спросил Болт.

– Странный ты, – размышляя над тем, как быть дальше, вздохнул Матвей, однако в следующий момент получил двумя руками в грудь. Пытаясь удержаться на ногах, он сделал шаг назад и на мгновенье потерял равновесие. Проявив незаурядную прыть, Болт ловко проскользнул у него под рукой и устремился к воротам. Матвей развернулся, в два прыжка догнал его и схватил за воротник промасленной куртки. Болт со всего размаху рухнул на спину.

– Ты чего творишь? – раздался за спиной голос одного из слесарей.

Матвей обернулся. Оба парня торопливо направлялись к нему, причем в руках у одного из них была какая-то металлическая деталь. Лица обоих были полны решимости навалять незваному гостю, который позволил себе бить их работодателя.

Пока парни пробирались между остовами машин, станками и стеллажами, Матвей решил на пару минут вывести Болта из строя. Он потянул его за воротник, вынуждая сесть, и двинул ребром ладони аккурат по солнечной артерии.

Болт завалился на бок. А в следующий момент Матвей получил чудовищной силы удар в спину и, не удержавшись на ногах, перелетел через Болта. Он упал на четвереньки и понял, что кто-то из парней метнул в него колесо.

Однако дальше их ждало разочарование. Матвей встал и развернулся к ним лицом. Воодушевленные результатом броска, они потеряли бдительность. Верзила с железкой был в шаге от Матвея и уже замахнулся, как опрокинулся на спину от удара кулаком в подбородок. Звякнул выпавший из рук валик трамблера.

Второму забияке Матвей просто двинул пальцами по глазным яблокам. Схватившись за лицо, тот с диким ревом устремился прочь, однако споткнулся о своего дружка и вдобавок со всего размаха врезался лбом в бетонный пол.

Настроение у Доброго менялось каждые пять минут. Согласие поделить со Слесарем деньги и разбежаться уже казалось глупостью. Он вдруг вспомнил, что собирался сжечь Николашку вместе со Слесарем, пустив таким образом следствие по ложному следу. Как он считал, огонь собьет с толку любого сыскаря. Наверняка полиция решит, что Николашку замочил Слесарь. А что? Дурачок бродил по деревням, собирая металлолом, а у Слесаря полно разного хлама. Вот и спер что-то ценное, а может, и не раз. Придя в ярость, Слесарь грохнул воришку. Решив замести следы, переусердствовал с бензином и сгорел вместе с трупом.

«Нет уж, дорогой, пошиковать тебе не придется, – размышлял Добрый, открывая крышку багажника. – К тому же неизвестно, что ты еще выкинешь».

– Помоги, – умоляюще посмотрел он на Слесаря.

Морщась и растирая ногу, тот стоял опираясь на створку ворот. Свет фар, отраженный от стены сарая, позволял видеть только силуэт Слесаря, но Добрый чувствовал, с какой ненавистью он на него смотрит.

– Ты сказал, здесь вторая половина денег, – прошипел Слесарь.

– Раз сказал, значит, так оно и есть. Только я немного приврал. Когда решил сжечь дом, перепрятал.

– Что-то ты темнишь!

– Если бы я сразу сказал об этом, ты бы не поехал со мной. – С этими словами Добрый схватил окоченевшего Николашку за рукав и потянул. Но, как оказалось, обшивка дивана, в которую был замотан труп, примерзла к резиновому покрытию. Он вспылил и повернулся к Слесарю: – Ну, ты что, так и будешь стоять? Или думаешь на халяву денежки получить? Учти, из «травмы» это лишь репетиция была. На тот случай, если продолжишь создавать проблемы, есть игрушки посерьезнее. Залью голову свинцом и вместе с Николашей спалю!

Морщась и сильно прихрамывая, Слесарь подошел и встал рядом. Правая рука у него висела как плеть, две пули угодили в предплечье. Он ухватил труп за штанину, Добрый за плечи, и они потащили бедолагу в дом.

– Ну что, я за бензином? – громким шепотом спросил Слесарь.

– Ага, сейчас, разбежался, – зло процедил сквозь зубы Добрый. – У тебя в машине деньги. Сейчас возьмешь и сорвешься. Вместе пойдем.

Слесарь едва передвигал ногами и постанывал, каждый шаг ему давался с трудом. Вернувшись в дом, он навалился спиной на стену и обессиленно сполз на пол.

Из специально прихваченной канистры Добрый стал поливать углы бензином, плеснул на труп. Прикидывая в уме, хватит ли ему времени, чтобы выскочить на улицу, он одновременно взвешивал, сколько горючего осталось в канистре. Когда стало ясно, что не больше литра, он просто вылил их на голову Слесаря.

– А-а! Ты что, слепой? – взвился тот, порываясь встать, но снова сполз вниз.

Добрый догадался, к боли от ранений прибавилось жжение в глазах от попавшего на лицо бензина. Когда он щелкнул зажигалкой «Зиппо», Слесарь оцепенел, завороженно глядя на огонь. Желая как можно скорее закончить этот кошмар, Добрый поднес к нему зажигалку и тут же охнул от вспышки и хлопка. Слесарь вмиг превратился в столб огня, от которого в разные стороны устремилось ручьями пламя.

Добрый бросился к выходу. Оказавшись на улице, захлопнул за собой дверь, накинул тут же лежащий замок.

Изнутри дома доносились леденящие душу вопли, рычания и завывания, и все это на фоне грохота и топота мечущегося по комнате Слесаря. Неожиданно со стороны палисадника раздался звон разбитого стекла, и деревья осветились зловещим алым светом.

«Выскочил!» – ужаснулся Добрый, забегая за угол. Однако из окна лишь на мгновенье вместе с вырвавшимся пламенем появилась объятая огнем голова Слесаря и тут же исчезла. Стало ясно, все кончено. Нужно было срочно убираться. Еще немного, и пожар разбудит всю деревню. Добрый устремился к машине. Ему казалось, что прошла целая вечность, пока он выехал со двора, притормозил у машины Слесаря, разбил стекло, открыл дверь, забрал сумку и забросил ее на заднее сиденье своей машины, на самом же деле произошло все на удивление быстро. Он бросил взгляд на часы, встроенные в панель, – на все ушло четыре минуты.

Выехав из деревни, Добрый посмотрел в зеркало заднего вида. Ни пожарища, ни деревни видно уже не было, лишь росшие рядом с домом сосны, казалось, кто-то осветил мощными прожекторами и подсветками красного света.

Ликование и страх помутили рассудок. Он тупо гнал в сторону трассы, не имея ровным счетом никакого плана.