Александр Тамоников - Прерванный полет «Боинга-737»

Лонгман списал это на природную угрюмость вожака боевиков и не придал этому значения. Ему не терпелось донести до слушателей безупречный план, разработанный им в тишине своего кабинета в Лэнгли.

— С этой минуты, — начал он, поочередно обращая значительный взгляд на каждого из присутствующих, — операция вступает в новую фазу. В решающую фазу, я бы сказал. Потому что все, что происходило до сих пор, было лишь прелюдией.

— Прелюдией? — переспросил Ардан, хмуря лоб под смоляными, с проседью, кудрями.

— Это значит вступление, дядя, — пояснил Алим, довольный тем, что представился случай блеснуть своей эрудицией. — Прелюдия, интерлюдия, преамбула… Все это синонимы.

— Правильно, — кивнул Лонгман с благосклонной улыбкой. — Чувствуется, что ты не зря провел время в Америке, мой друг.

— Я окончил престижный колледж и работал в солидной компании, мистер.

— Да, я в курсе. Если бы не тот прискорбный случай с сотрудницей, которую нашли мертвой после веселой восточной вечеринки, ты мог бы сделать неплохую карьеру, я полагаю.

— Какая сотрудница? — насторожился мулла Джамхад, уставившись на племянника Ардана.

Тот успел пожалеть о том, что открыл рот, и как можно более беспечно отмахнулся:

— Так, пустяки. Убили какую-то американку, но я здесь ни при чем.

— Ее задушили, если мне не изменяет память, — уточнил Лонгман с чарующей улыбкой. — А заодно сломали пару шейных позвонков. Но в самом деле, это дело прошлое, не будем его ворошить. Мы ведь собрались здесь по другому поводу.

«Знает, — пронеслось в голове Алима. — Пронюхал, подлая шпионская крыса! Получается, я у него теперь на крючке. Если сделаю что-то не так, мне крышка. У американского правосудия длинные руки, из которых не вырвешься. Депортируют меня в США, и никто слова против не скажет. Ни дядя, ни Талибан за меня не вступятся. Вся надежда на этого ушлого американца. Ни в коем случае нельзя его злить. Тогда, глядишь, он и не даст информации ходу».

— Мне не терпится услышать ваш план, мистер Лонгман, — сказал Алим, чем вызвал недовольные взгляды двух старших сообщников. Встревая в беседу, он нарушал тем самым все нормы приличия.

— Помолчи, племянник, — строго оборвал его Ардан. — Здесь собралось достаточно взрослых, умудренных опытом мужчин, чтобы обсуждать важные вопросы без твоих реплик.

— В хадисе Пророка, — заметил Джамхад, — ясно сказано, что человек должен беспокоиться за свою жизнь, не тратить ее в пустословиях, дабы не остаться без ответа в тот день, когда у него спросят: «Куда ты израсходовал свою молодость, что ты сделал с этими прекрасными годами своей жизни?» Ты слишком болтлив для мужчины, юноша. Надеюсь, мне не придется делать тебе замечание дважды.

Алим прижал ладонь к губам, показывая, что будет нем как рыба.

Тогда Карл Лонгман продолжил:

— Сразу после совещания следует привезти сюда всю взрывчатку, которую обещал предоставить Талибан. Она в наличии?

— Хранится на складе в часе езды отсюда, — ответил Джамхад. — Сухая, готовая к употреблению. Я распорядился проверить несколько брикетов. Полный порядок.

— Прекрасно, — кивнул Лонгман. — Взрывчаткой и бочками с бензином забьете грузовой отсек «Боинга». Под завязку. — Он вопросительно посмотрел на Ардана: — Камикадзе готовы?

— Камикадзе? — переспросил тот.

Алим хотел объяснить, кто они такие, но прикусил язык, чтобы не навлечь на себя гнев старших. Вместо него голос подал Джамхад:

— Ты говоришь о шахидах?

— Да, — кивнул Лонгман. — Я говорю о шахидах. О смертниках. Или, как вы их еще называете, о мучениках Аллаха.

— Я подобрал двоих, — с важным видом произнес Ардан. — Оба окончили курсы управления самолетами, но Мустафа Тарвал разбирается в этом лучше, поэтому я назначил его командиром. Ему будет помогать Камиль Хакмал.

— В какую сумму обошлась вербовка? — поинтересовался американец.

— Опий в нашей стране дешевле грязи, — усмехнулся Джамхад. — Покуда у этих двоих есть зелье, они будут покорнее мулов, а зелья у них предостаточно, хвала Аллаху.

— Отлично. Я также просил обеспечить им надежную охрану.

— Я выделил троих воинов, как обещал, — сказал Ардан. — Надир Омар, Хасан Барик и Джума Кармал, он за старшего. Все они храбрецы и держат оружие в руках с детства. Не подведут.

— Этих троих в наши дальнейшие планы не посвящать, — распорядился Лонгман. — От них требуется лишь слепое повиновение.

— Они к этому привыкли, мистер.

— Те, кто подчиняется воле Всевышнего, попадут в райские сады, в которых поют и танцуют прекрасные гурии, — произнес Джамхад. — А непокорные будут обречены на мучительные страдания.

— Да-да, конечно, — прервал его Лонгман. — Теперь пойдем дальше. Я вручу тебе номер телефона одного из заместителей главы Администрации президента России, Каминского. Сергея Дмитриевича Каминского.

— Ка‑мин‑ский, — повторил по слогам Джамхад. — Сергей Дми… три…

Несмотря на то что он свободно владел русским языком, отчества всегда давались ему с трудом.

— Я дам тебе листок с координатами этого человека, — успокоил муллу Лонгман. — Когда самолет будет готов, позвонишь ему.

Мулла невольно открыл рот и поспешил захлопнуть его, дабы не выглядеть полным идиотом.

— И что я должен буду сказать Каминскому? — спросил он, уставившись на четки в своих проворных, как паучьи лапы, пальцах.

— Скажешь ему, что угнанный «Боинг» находится у тебя. Вместе со всеми пассажирами.

— Разве среди них есть русские? — удивился Джамхад.

— Нет, — ответил Лонгман, — русских на борту не было, я проверил списки.

— Тогда я не понимаю. Самолет не принадлежит России. Русских среди заложников нет. При чем тут Администрация президента России?

— В том-то и все дело, — хохотнул американец. — Несомненно, Каминский выразит недоумение, как и ты, мой друг. Но он перестанет удивляться, когда ты выдвинешь условия.

— Что за условия? — заинтересовался Джамхад.

Алим и его дядя непроизвольно подались вперед, чтобы не пропустить ни одного слова.

— Итак, — стал объяснять Лонгман, — нужно будет сказать Каминскому, что угонщики самолета, то есть вы все, хотите обменять экипаж и пассажиров на заключенных, отбывающих срок в России.

— Кто они такие? — почти одновременно вырвалось у Джамхада и Ардана.

Что касается Алима, то он благоразумно продолжал придерживать зубами кончик своего чересчур болтливого языка.

— Вы скажете, что речь идет о наемниках-талибах, воевавших в Чечне против российских войск, — пояснил Лонгман. — Список я дам. В нем десять боевиков, осужденных много лет назад. Если быть точным, то в 1997 году. Мол, Талибан вспомнил о своих героях и вознамерился возвратить их на землю предков, чтобы вознаградить по заслугам.