Альберт Байкалов - Тень сбитого лайнера

– И что? – спросил Гончарук.

– Это не иначе как вредительство! – Майор окинул Тараса взглядом, полным ненависти. – Я знаю, он у москалей служил. Даже воевал за них против чеченцев. Дай мне его, я проверю, как он служит нашему народу.

– Забирай, – неожиданно разрешил Гончарук и улыбнулся. – Только вернуть не забудь, а то я у тебя последний БТР отниму.

– Пошли со мной! – Майор вдруг схватил Тараса за шкирку и рванул к себе так, что хрустнули шейные позвонки, а из глаз полетели искры.

Супруненко схватил правой рукой запястье этого типа, вывернул его. Точный удар тяжелым армейским ботинком в солнечное сплетение заставил майора сложиться пополам. Он охнул и почти коснулся лбом земли. Тарас легонько толкнул его в плечо, и тот рухнул.

Во дворе воцарилась тишина. Даже женщина перестала выть. Все замерли в ожидании того, что произойдет дальше.

– Ты что себе позволяешь? – взревел Гончарук, пришедший в себя. – На майора руку поднял?

– Я подполковник. – Тарас зло плюнул себя под ноги. – Не нравится, расстреливайте.

Гончарук перевел взгляд на Понедилка, стоявшего с открытым ртом.

– Чего глаза пучишь? Забери у него оружие!

– Давай автомат. – Понедилок потянул оружие за ремень.

– Руки убери! – Супруненко вялым движением оттолкнул его в сторону и посмотрел на майора, вставшего с земли. – Чего тебе от меня надо?

Тот шагнул к нему. В следующий момент голова Тараса будто разлетелась на мелкие кусочки и рассыпалась по двору. В себя он пришел от боли, разлепил глаза и понял, что висит на плечах двух своих сослуживцев, которые волокут его через дорогу.

Супруненко увидел бронетранспортер гвардейцев, рядом с которым кучкой стояли местные жители, согнанные сюда майором. У мужчин руки за спиной были стянуты скотчем. Чуть в стороне жались к забору из кирпича те самые женщины и дети, которые привлекли внимание Тараса.

Майор встал между ним и женщинами и посмотрел на своих бойцов, что-то бурно обсуждавших рядом с пленными.

– Чего раскудахтались?

Толпа притихла. Все стояли и смотрели на майора.

Он показал рукой на женщин и детей.

– Это жена, мать и сыновья полевого командира Быка, который убивает наших братьев и хочет забрать нашу землю. – Потом майор ткнул в сторону Тараса. – Это негодяй, который родился и вырос на Украине, а потом пошел служить в чужую армию. Сюда его отправили, чтобы шпионить. По крайней мере, я так считаю. Он втерся в доверие к нашим людям и теперь собирает разведданные. В Москве на его счет идут деньги. Думаете, почему террористы атакуют нас в самый неподходящий момент и там, где мы их не ждем?

– Это что же получается? – возмутился бородатый боец. – Чужой среди своих?

Понедилок и Шуфрич увидели, что Тарас сам может стоять на ногах, и отошли от него.

– Зря ты так, майор. – Тарас утер подбородок. – Я служил в России уже давно.

– Все равно нет тебе веры, пока не докажешь на деле свою преданность свободной Украине!

– Расстрелять его! – прохрипел кто-то.

– Мало, – возразил другой голос. – Солярки слить да поджечь!..

– Топливо сейчас на вес золота, – возразил сухощавый бородач. – Лучше отрубить ноги и руки, да бросить тут. Пусть подыхает. Мы так ватников карали.

На затылке Тараса зашевелились волосы.

– Нет. – Майор покачал головой. – Убить его мы не можем. Он из другого подразделения. У него свой командир, который и решит, что делать с этим Иудой. Мы же сейчас просто кое-что проверим. – Майор поманил пальцем боевика, стоявшего к нему ближе всех.

Тот подошел, офицер взял из его рук автомат и развернулся к Тарасу.

– Бери!

– Зачем?

– Расстреляй этот выводок террориста. Докажи свою преданность народу!

Молодая женщина закричала, с силой прижав к себе ребенка. Ее свекровь стала креститься. В глазах Тараса потемнело, а к горлу подступил комок.

– Не бери такой грех на душу, отпусти их! – взмолился он.

– Ты отказываешься стрелять в тех, кто породил врагов Украины?

– Меня убей! – Тарас прижал ладони к груди. – Что хочешь делай, только не трогай детей.

– Если не хочешь стрелять, не надо. – Майор равнодушно хмыкнул, возвращая автомат бойцу. – Мы сами справимся. А ты сейчас показал, как любишь свой народ.

– Ты его сильно любишь? – вскинулся Тарас и шагнул к майору, однако на его плечи тут же легли руки Понедилка и Шуфрича. – Кого расстреливать вздумал?! Опомнись!

– Смотри, как это будет. – Майор самодовольно улыбнулся и повернулся к своим бойцам. – Строиться!

Солдаты разобрались в одну шеренгу напротив забора.

Молодая женщина сползла на землю. Свекровь завела детей за свою спину.

– Приготовиться!

– Да что вы творите? – завопил кто-то из пленных мужчин.

– Отставить! Кравчук! – выкрикнул майор.

– Я! – отозвался бородач, стоявший рядом с пленниками.

– Давай этого заступника тоже к стенке!

Бородач схватил за рубашку мужчину средних лет и потянул за собой. Руки у того были связаны, но он умудрился двинуть гвардейца головой и побежал. Однако наперерез ему бросился какой-то боец и выставил ногу. Мужчина споткнулся и упал лицом в землю. Гвардейцы подхватили его под руки и поволокли к забору.

Тарас зажмурился.

«Почему я не взял автомат и не выстрелил в майора? Ведь мог! Мне было ясно, что он собирается сделать».

Грохнули автоматные очереди.

Тараса больше не трогали. Стараясь не смотреть на трупы, лежавшие у забора, он несколько раз вздрогнул от пистолетных хлопков. Это майор подошел к забору и добил раненых. Потом Супруненко развернулся и побрел прочь, не видя дороги.

– От кого ты узнал о потерях? – Хижнюк наклонился к разбитому лицу Веселова.

Тот вцепился в табурет так, что побелели костяшки пальцев, отпрянул и едва снова не оказался на полу. Но палач знал свое дело, успел поймать его за ворот рубашки, пропитавшейся кровью и потом.

– Из Интернета! – прохрипел Веселов.

– Разве не знаешь, что это русская пропаганда? – повысил голос Хижнюк. – А раз ты потом об этом стал говорить всем направо и налево, значит, стал провокатором. Сколько тебе платят?

– Я не провокатор, – едва слышно проговорил Веселов разбитыми губами и с отчаянием посмотрел на Федора Степановича, сидевшего на стуле у стены. – Что за глупости? Разве у меня было мало денег, чтобы я еще так подрабатывал? Скажите хоть вы!

– Что я могу сказать? – Подполковник с деланым состраданием вздохнул. – Я только сделаю еще хуже. Один разговор с Рахильским на вашей вилле тянет лет на десять. Тем более при таком количестве свидетелей.

– Я был пьян!

– Но доводы ваши выглядели трезвыми.

– Я вам поверил. – Веселов осуждающе покачал головой. – Еще бы, пожаловали такой компанией, будто я президент сверхдержавы. Даже американца с собой приволокли!..