Альберт Байкалов - Тень сбитого лайнера

– Чего пригорюнился? – Голос командира батальона вывел ротного из прострации.

Тарас поднял взгляд.

Денисов стоял, широко расставив ноги и заслонив собой солнце.

– Чего уставился?! – вспылил комбат. – Я доклада жду, сколько потерял убитыми и ранеными?

Супруненко медленно поднялся.

– Откуда здесь могут взяться убитые? – Он растерянно огляделся по сторонам. – В нас ведь и стрелять некому было.

– Это тебе показалось. Мы с трудом взяли это село. Каждый дом здесь был превращен в крепость. Террористы стояли насмерть, и пленных у нас нет, – заявил комбат.

– Террористы, – эхом повторил Тарас и посмотрел вдоль улицы.

Двое солдат из соседней роты спешно натягивали на убитого местного парня камуфляжные штаны. Рядом с ним уже лежал автомат. Мертвый старик сжимал в руке разряженный гранатомет.

– Сейчас должны подъехать журналисты. Проведи с бойцами подробный инструктаж, – продолжал комбат. – Чтобы никто лишнего не взболтнул. Пригрози трибуналом или расстрелом!..

– Я понял. Разрешите идти?

– Валяй. – Майор вяло махнул рукой.

Тарас направился в ту сторону, откуда они вошли в село.

– Побойся бога! – донеслось из-за высокого металлического забора, превращенного осколками и пулями в гигантское решето. – Я ведь всю войну прошел, чтобы ты сейчас жил!

– Зря воевал, папаша, – раздался в ответ чей-то голос. – Лучше бы немцы победили.

Тарас знал, что с участником войны говорил кто-то из его подчиненных. Он вошел в проем, образованный взрывом. Спиной к нему стоял коренастый солдат. Автомат небрежно висел на плече, каска сдвинута на затылок. Перед ним стоял старик. Почерневшая кожа лица, седина, покрытая ржавой пылью и слезящиеся глаза. Солдат услышал звук шагов по железу и развернулся.

Тарас успел разглядеть награды в его руке, опущенной вдоль туловища.

– Зачем взял?

– А что? – удивился солдат.

– Фамилия! – с трудом сдерживая себя, чтобы не броситься на недоноска, процедил сквозь зубы командир роты.

– Масюк.

Откуда-то со стороны огорода послышались женские причитания и грохот. Масюк и старик обернулись. Из-за угла дома появился еще один подчиненный Тараса. Рядовой Коркин волок на веревке теленка.

– Куда ты его тащишь? – спросил Супруненко, хотя и так было ясно, что голодные бойцы собрались зарезать скотину.

– Как куда? Сейчас завалим да хоть поедим как люди. У них еще и картошка есть!..

– Господи! – Женщина, семенившая следом, встала и закрыла нижнюю часть лица руками, словно боясь сказать что-то лишнее.

– Это моя дочь, – устало произнес старик и махнул ей рукой. – Пусть забирает…

– Все вернуть! – охрипшим от волнения голосом приказал Тарас.

– Да как? – округлил глаза Коркин. – Вся рота от пуза наестся!

– Я последний раз говорю!

– Забирай. – Коркин швырнул женщине конец веревки.

В тот же момент Масюк, словно нечаянно, выронил на землю награды.

Никогда еще Тарас не прилагал столько усилий, чтобы не сорваться. Он медленно подошел к солдату, присел на корточки, сложил на ладонь орден Красной Звезды, медали «За боевые заслуги» и «За отвагу», выпрямился и протянул их старику.

– Спасибо, сынок! – Дед двумя руками взял награды, и по его щеке пробежала слеза.

– Папа! – позвала его женщина, ухватила веревку и потащила теленка обратно. – Иди в дом!

Тарас вышел на улицу.

– Командир! – раздался за его спиной голос Матюшонка.

Супруненко обернулся.

– Чего тебе? – устало спросил Тарас.

Лейтенант подошел ближе, сунул руку в карман и извлек из него грязный мобильный телефон с треснувшим дисплеем.

– Смотри, чего нашел!

– Он же не работает, – сказал Тарас. – Или батарея давно разрядилась.

– Не угадал. – Матюшонок подошел ближе. – Я его просто отключил, чтобы зря не работал. Уже домой позвонил.

– А почему ты мне об этом говоришь? – Ротный насторожился. – Собираешься сдать? Так иди к комбату.

– Я знаю, что ты тоже хочешь связаться с семьей.

– Дай сюда! – выпалил Тарас.

Булат уже не чувствовал ног, когда свет фонарей поблек, а небо налилось серебряным свечением. Загремели первые трамваи. По шоссе все чаще стали проноситься недовольные, сонно урчащие машины. Город просыпался.

Неожиданно Кирилл поймал себя на мысли, что увидел что-то знакомое, и встал. Оглядевшись по сторонам, он задержал взгляд на вывеске «Все для мужчин». Перед его глазами возникло смущенное, по-детски наивное лицо белокурой продавщицы.

«Я так и не позвонил Кате! – с досадой вспомнил он. – Ведь обещал узнать, чем все кончится».

Булат вынул телефон. Пять утра. Рано. Он сунул мобильник обратно в карман.

«Если пойти пешком, то к тому времени, как она встанет и соберется на работу, буду на месте, – прикинув в голове расстояние, рассудил Булат. – Да и бесцельно слоняться по городу тоже не дело. Надо наполнить это шатание каким-то смыслом».

Улицы наполнялись людьми и машинами, а солнце стало припекать, когда Кирилл, погруженный в свои мысли, неторопливо вошел во двор Катиного дома и посмотрел на часы. Стрелки «командирских» показывали половину восьмого. Он вынул телефон.

– Да, – раздался сонный голос.

– Не разбудил?

– Это вы?! – удивленно и радостно воскликнула девушка. – Разве родственники так поступают?

– Как? – Булат растерялся.

– Сказали, что позвоните, и пропали почти на месяц!..

– Виноват. Ездил в командировку.

– А там сотовый не работает?

– Ты лучше скажи, как у тебя дела? – уклоняясь от объяснений, проговорил он.

– Все нормально. – Катя вздохнула. – Эти парни больше не приставали. Да их ведь в тот же день и арестовали.

– Суд был?

– Дали им срок, – подтвердила она.

– Что-то быстро! – Кирилл удивился расторопности прокуратуры.

– Спешили очень, – пояснила девушка. – Ведь до этого тянули почти два месяца. Я знаю, что у следователя, который начинал вести это дело, сейчас неприятности.

– Я проходил мимо. – Булат посмотрел на окна третьего этажа. – Думаю, дай позвоню.

– А что вы здесь делаете?

– Ничего. Я сегодня в некотором роде бомж. Вот и решил побродить по Москве.

– Что-то случилось? – В голосе Кати появились нотки тревоги. – Может, это из-за меня?

– Нет, что ты, – улыбнулся он. – Просто так вышло. Не могу сегодня попасть домой.

– Вот что, приходите ко мне! – заявила девушка.

– Как ты это себе представляешь? Взрослый мужчина является ни свет ни заря к девчонке, которая ему в дочери годится. Да тебя твоя хозяйка за дверь в два счета…

– Умерла хозяйка, – сказала Катя, не дав ему договорить. – Представьте себе, ее дочь приезжала и разрешила мне пока пожить у нее бесплатно.

– Ты случайно не черный риэлтор? – пошутил он.