Александр Тамоников - Разведотряд

Павел попытался пошевелить пальцами. Получилось. Надо звать охранника, иначе можно остаться без кистей. Но звать никого не пришлось. Во дворе раздались голоса, дверь открылась, в сарай вошли двое бандитов, один из которых услужливо поставил перед первым табурет. Свет бил в глаза, и Бакаров не смог сразу рассмотреть лицо первого бандита, что сел на табурет и закурил сигарету. Он не спешил, дождался, пока пленник привыкнет к свету. Наконец Павел открыл глаза и рассмотрел сидевшего напротив мужчину европейской внешности, затушившего окурок натовским ботинком.

— Как самочувствие, офицер? — спросил неизвестный на русском языке, но с западным акцентом.

Судя по акценту, он был из Восточной Европы.

— Обычное самочувствие, — ответил Бакаров. — А вот если мне не ослабят веревки, то вы получите пленника без рук.

— Богдан! Ослабь веревки на руках, немного ослабь, так, чтобы не затекали кисти, — приказал бандит.

«Богдан, — подумал Бакаров, — славянское имя. Украинец, наверное. Странные боевики».

Человек, которого сидевший мужчина назвал Богданом, подошел, быстро перевязал веревку. Стало полегче.

— Так лучше? — спросил сидевший.

— Легче.

Богдан вышел во двор.

— Кто вы? — спросил Бакаров.

— Не кажется ли тебе, старший лейтенант Бакаров, что здесь вопросы должен задавать я? — усмехнулся мужчина.

— Как мне обращаться к тебе?

— Ты неисправим, ну, что ж, твое поведение вызывает уважение. Я уважаю смелого противника. Называй меня Мадьяр.

— Значит, я не ошибся.

— В чем?

— В том, что акцент у тебя, как у болгарина, венгра или словака.

— Разве об этом тебе надо думать?

— Обо всем остальном я уже устал думать.

— И в первую очередь о том, почему мы устроили засаду группе спецназа и захватили двоих бойцов в плен, так?

— Так.

— Хорошо, я отвечу тебе. В июне месяце у Назрани ФСБ захватила моего друга — Аслана Цаева. Слышал о таком?

— Слышал.

— Так вот, ваши захватили моего друга, и ему грозит пожизненное заключение, хотя я уверен, что Аслану не дадут жить даже в камере смертников. Поэтому я захватил тебя и прапорщика.

— Надеешься на обмен?

— Это ты моли Бога, чтобы твое начальство пошло на обмен, потому что если оно не согласится, то тебя ждет смерть.

— Понятно. Скажи, Мадьяр, что стало с моими товарищами?

Бандит прикурил новую сигарету:

— Сержанта убили сразу на подъезде. Он так и не понял, что произошло. Командир твой оказал достойное сопротивление, он сумел уничтожить двоих моих людей, пока пуля не пробила его череп.

— Значит, командир и водитель убиты.

— Мы на войне, старший лейтенант.

— И давно ты, венгр, воюешь на территории России?

— Давно. Хочешь спросить, почему я воюю на твоей земле? Отвечу. Потому что за это мне хорошо платят. Все очень просто.

— В общем, ты обычный наемник.

— А разве ты не наемник? Ты стал таким же, когда нанялся на службу и получаешь за нее деньги, а за то, что уничтожаешь тех, кто выступает против власти, еще и надбавку. Между нами разница только в сумме получаемого вознаграждения.

Бакаров посмотрел на главаря банды, а в том, что Мадьяр являлся главарем, у Павла уже не было сомнений.

— Да нет, Мадьяр, между нами разница в другом. Я служу своей Родине, защищаю ее интересы, а ты убиваешь людей только за деньги.

— За большие деньги, старший лейтенант, — рассмеялся Мадьяр. — Но ладно, пусть будет по-твоему. Ты женат?

— Нет!

— У тебя есть родители?

— Нет!

— Это правда?

— Какой смысл мне врать?

— Смотри-ка, а мы в этом похожи. У меня тоже нет ни родителей, ни семьи. Но со мной понятно. Лицам моей профессии заводить семью нельзя. А вот ты почему не женился?

— Это не твое дело, и вообще, давай заканчивать эту хрень. Ты же пришел не для того, чтобы просто поговорить со мной. Что тебе надо?

— Пока ничего. Я действительно пришел просто поговорить с тобой, посмотреть, как держишься, в каком ты состоянии.

— Поговорил? Посмотрел?

— Ты, Бакаров, мне определенно нравишься, — вновь рассмеялся Мадьяр.

— Я не гей, чтобы нравиться мужикам.

— Да, не накинь мои люди на тебя сеть, ты, как и твой командир, много доставил бы проблем на ферме.

— Да уж постарался бы.

— Курить хочешь?

— Знаешь, у плена есть свои плюсы.

— Да? Вот уж не думал, и какие же? — удивился бандит.

— Можно бросить курить. После трех суток без табака уже не так тянет, поэтому я воздержусь от курения.

— Да, держишься ты достойно.

— Как мой сослуживец?

— Гораздо хуже, чем ты. У него перебиты ноги. Ему оказывается помощь, но в этих условиях она неэффективна. Так что прапорщику повезло меньше, чем тебе. Будем надеяться, что до обмена он доживет.

— Почему вы держите нас порознь?

— Я же сказал, ему оказывается помощь, и он не в состоянии бежать, в отличие от тебя.

— Понятно.

— Ну, вот и поговорили, — поднялся Мадьяр.

— Один вопрос.

— Давай!

— Когда ты планируешь обмен?

— Как у вас говорят, как только, так сразу. Сегодня твой командир получит сообщение о вашем с прапорщиком пленении и требование обмена.

— Ясно!

— Так что ваша дальнейшая судьба в руках ваших же начальников. Не скучай!

— Постараюсь.

Главарь вышел из сарая, охранник вынес табурет, дверь закрылась, вместе с ней погас и свет. И начало припекать.

Габор Молнар вернулся в единственный полностью сохранившийся небольшой одноэтажный дом, где в комнате, оборудованной под кабинет, его ждали помощник Рэм Кунич и полевой командир Сарак Тагаев, и присел на стул за рабочим столом.

— Как прошел разговор, шеф? — поинтересовался помощник.

— Так, как я и ожидал. Бакаров держится достойно, готов ко всему.

— Интересовался здоровьем Семена?

— Конечно, — усмехнулся Молнар, — он же его боевой товарищ. А где, кстати, наш прапорщик?

— У себя в комнате.

— Никак не отоспится?

— Вызвать его? — спросил Кунич.

— Не надо, пусть отдыхает, пока он нам не нужен. — Молнар повернулся к Тагаеву: — Ты решил, откуда будем связываться с командиром отряда?

— Думаю, нам следует спуститься на равнину. Там места много.

— Но если русские сразу же поднимут вертолет, они могут зацепить нас.

— Не успеют, далеко от серпантина мы уходить не станем. Выйдем на шоссе, свяжемся с подполковником и тут же уйдем в горы.

— А если на шоссе объявится патруль?

— Я с утра послал к дороге наблюдателя, инструктировал и Рината, по их докладам, на шоссе никаких патрулей нет, даже полицейских, я имею в виду ДПС, а в отряд прибыл какой-то генерал. Весь личный состав находится на базе.

— На чем прибыл генерал, Ринат установил?

— На персональной «Хонде» в сопровождении «УАЗа» с охраной в четыре человека.

— Это хорошо.