Александр Афанасьев - Сила присутствия

Автоматы члены экипажей скомплектовали и пристреляли прямо тут, целясь по противоположному склону. Затем вертолетчики опробовали стрельбу в полете из пулеметов, в том числе с применением приборов ночного видения. Получилось очень даже неплохо.

На следующий день они услышали шум мощного движка и насторожились. Вертолет «Ми-171» ненадолго завис над склоном и сбросил шестерых афганцев, одетых в крутой натовский камуфляж и хорошо вооруженных.

Генерал Зайнулла сдержал свое слово. Это были афганские коммандос, обученные по программе рейнджеров армии США. Теперь эти ребята составляли боевую группу прикрытия. Кстати, именно они принимали участие в инсценировке побега Ислама. Тяжелый бронетранспортер тогда стоял на обочине как раз для того, чтобы бойцам было куда спрятаться при подрыве заминированной машины. Три человека на каждый вертолет. Этого достаточно как для огневого противодействия в полете, так и для прикрытия при посадке. Пилоты покосились на афганцев, но ничего не сказали.

Они могли находиться тут до недели, но ожидаемое сообщение пришло на телефон генерала очень быстро. Еще в восьмидесятые годы проводилось интенсивное картографирование пакистанской территории на случай операции по ликвидации лагерей в приграничной зоне или полномасштабной войны с этим государством. Советские карты были хороши тем, что на них обозначались коридоры для пролета вертолетов. Теперь оставалось добавить к этому современную обстановку в данном районе. Аналитики ГРУ и привлеченные консультанты с богатым опытом, в том числе афганским, проработали несколько вариантов маршрутов для вертолетов, указали возможные посадочные площадки.

Получив информацию, командир экипажа, отставной подполковник Советской армии изощренно выругался, но выбирать ему не приходилось. Пройти ночью в горах, над территорией чужого государства, по незнакомому маршруту, без маяков, прикрытия боевыми машинами, обеспечения поисково-спасательной службой, потом сесть и забрать незнакомую группу скорее всего под обстрелом!

Но генерал Чамаев умел убеждать и сделал это одной простой фразой. Мол, американцы в Абботабаде сделали, а мы что, хуже, что ли? Как потом оказалось, то же самое он сказал и афганцам, которые восприняли это даже острее, чем русские. Пусть они и сражались на другой стороне, но рейд янки в Абботабад был для них унижением.

Американцы вряд ли могли уразуметь причины этого. Для них все было просто: друг или враг. Зато генерал Чамаев отлично понимал афганцев. Унижение от беспомощности, от той превосходящей силы, которую продемонстрировала им Америка. Теперь, после сказанного, эти ребята не отступят, будут драться насмерть, чтобы доказать, что они тоже мужчины и ничуть не слабее американцев.

Генерал Чамаев попытался выйти на Куракина и не смог. Тогда он выполнил аварийный план: связался с командиром ударной группы, сказал ему свой пароль и принял командование на себя. Это тоже было заранее оговорено. В случае если с Куракиным связи не будет, Чамаев поступит именно так. Он дал ударной группе координаты точки и приказал выдвигаться туда как можно скорее.

Генерал решил отправлять в полет сразу обе машины. Одна из них сядет и заберет людей. Другая будет осуществлять огневую поддержку с воздуха, обойтись без которой никак не удастся.

Командир экипажа посчитал расстояние и потребовал смонтировать запасные баки, что и было сделано. Пути назад не оставалось. В конце концов, все складывалось не так плохо. Он лично ставил комплект защиты и пулеметы. Новые мощные турбины позволяли уверенно пилотировать в высокогорной местности, давали ощутимое превосходство над всеми типами «Ми-8» и «Ми-17», на которых летал бывший подполковник.

Ночью экипаж совершил несколько испытательных полетов, опробуя пилотирование в горной местности по приборам и с очками ночного видения. Пока у них все получалось отлично.

На следующий день ударная группа доложила, что она находится на подходе к исходной точке, обозначенной на карте. Экипажи и прикрытие заняли места в вертолетах.

Стемнело.

Старт!

Над головами людей заработали турбины, начали прокручиваться главные редукторы. Пан или пропал!..

Генерал Чамаев посмотрел вслед вертолетам и пошел к своему мотоциклу. Вряд ли кто-то, увидев его на горной дороге, понял бы, что за человек скрывается под личиной безобидного бородатого старика. Тем лучше для них.

Теперь ему оставалось дождаться парня по имени Ислам, которого он сам и отправил на очень опасное задание. Ничего, дойдет. Генерал Чамаев позаботился о его прикрытии.

Оторваться не получалось. Заложники тянули назад, и бойцы были вынуждены постоянно останавливаться. Одного приходилось почти что тащить. После того как Винник его едва не пристрелил, этот толстый, запыхавшийся и задыхающийся мужчина кое-как пошел. Двигаться быстрее, чем это недоразумение, все остальные все равно не могли. Не бросать же его.

Единственным плюсом было наличие Гаврилы. Он выскочил на них как чертик из табакерки, и они его едва не пристрелили. Снайпер наскоро объяснил товарищам, что не стал ввязываться в бой, просто ушел назад и в сторону, как только заработал имитатор стрельбы. Теперь выстрелы его винтовки то и дело выбивали духов с большого расстояния. Остальные вынуждены были падать носами в землю и лежать.

Но их уже догоняли. Сейчас бойцы и заложники тащились по каким-то грядам, идущим параллельно склону горы, слишком правильным, чтобы быть делом природы, а не рук человеческих. Тут не встречалось не только никакого жилья, но и даже овечьей кошары. Им надо было перевалить через хребет. За ним лежит еще одно ущелье.

– Тат, проверь! – скомандовал Винник.

Тат скрылся в темноте, Вин упал на колени и пристроился за грудой камней высотой в полметра. Не лучшее укрытие, но другого нет.

«Врут те, кто говорит, что в аду – жарко. Нет, ад – это вот такая ледяная пустыня с равнодушной луной, смотрящей за твоими мучениями, – подумал он. – Еще совсем недавно я полагал, что самая жесть – это охрана скважин в Ливии, где все так и норовят замочить друг друга. Но жесть здесь. Настоящая».

Он прислушался к себе. Голова не кружилась, и даже мозги как-то работали. Винник был ранен уже дважды, оба раза случайными пулями и не особо тяжело, но тем не менее. Он залепил раны пластырем, проглотил какие-то таблетки. Боль почти ушла, превратилась в онемение, такое мозжащее неприятное ощущение, постоянно напоминающее о себе.

Красная точка прицела горела совершенно равнодушно. Постреляем?

Кто-то упал рядом. Он повернулся – заложник. В руках у него был «АКМ».