Сергей Зверев - Особо сильный противник

По выражению лица майора, сержант понял, что лучше не расспрашивать командира об этом.

По мере того, как Вежновец с конвоируемым Мустафой приближались к горной дороге, сердце его билось все чаще и чаще. Он понимал, исход всей операции может зависеть от результата осмотра. Чекист и десантники ходили по месту ночного боя, переворачивали трупы, стаскивали их к дороге. Каждый раз Мустафа называл имена, место каждого убитого в отряде, но имя Омара пока еще не прозвучало, как ни надеялся на это Вежновец.

«Если контейнер здесь, майора можно послать к чертовой матери и лететь в Москву. А он пусть здесь воюет с целой базой. Только бы…»

Он считал убитых. Десантники к ним практически не притрагивались – лишь оттащили к обочине тех, кто лежал на дороге, чтобы проезду не мешали. Все оружие собирали в отдельном месте.

Вежновец и Мустафа оказались в отдалении от десантников. Шедший впереди Мустафа резко остановился. Вежновец решил не сокращать дистанцию – он хорошо помнил слова прапорщика, тоже остановился.

– Смотри внимательно. Ты узнаешь?

– Кого? – весь вид Мустафы выражал недоумение и усталость.

– Своего хозяина – Омара.

Одноглазый на какое-то время растерялся, скользнул взглядом по лицам убитых и пожал плечами.

– Ты думал найти здесь бригадного генерала? Собака! – он засмеялся тихим издевательским смехом.

Расчет Мустафы был предельно прост – он рассчитывал взбесить Вежновца, чтобы тот, забыв о предосторожности, подошел поближе. В этом случае был шанс на освобождение. Наметанным глазом, по тому, как держался чекист, он распознал в нем нервного человека. Однако надежды боевика не оправдались.

Ошибку в своих предположениях чекист воспринял довольно спокойно. С бесстрастным лицом он поднял автомат и, не целясь, от бедра выпустил короткую очередь. Промахнуться было невозможно – все пули попали в цель, с глухими шлепками входя в тело, будто в тесто.

Смех оборвался, и боевик рухнул на землю лицом вниз. Чекист смирился с тем, что контейнер ушел из его рук вместе с Омаром.

«Глупо было надеяться, что все будет так просто».

Чекист, тяжело ступая, побрел обратно. Навстречу бежали два десантника, замедлили шаг, о чем-то перемолвившись.

– Что случилось? Кто стрелял? – старшина смотрел то на Вежновца, то ему за спину.

– Ничего не случилось… Стрелял я.

Бойцы недоуменно переглянулись.

– Бежал?

– Вроде того, – чекист прошел мимо десантников.

«Омар был во втором джипе. Если майор их догнал… Уехали они давно, значит, все должно разрешиться. Черт! Почему они не отвечают».

Он поднялся в контрольно-диспетчерский пункт. Застал сержанта-снайпера. Разговаривать с прапорщиком у него не было никакой охоты.

Снайпер стоял у окна, время от времени поднося к глазам бинокль.

– Товарищ капитан, что там за стрельба была? – опередил он Вежновца вопросом.

– Талиба при попытке к бегству пристрелил. У майора была с собой рация?

– Конечно, и вчера была.

– На связь он так и не выходил?

– Это мне неизвестно. Радист в ангаре. Он должен знать.

Как не хотелось встречаться с прапорщиком, но пришлось. Вежновец спустился, держал путь к ангарам. За дверью знакомого здания слышались неразборчивые голоса. Когда он вошел, диалог тут же прекратился, и чекист в который раз за утро почувствовал себя лишним. Десантник что-то докладывал прапорщику, сидевшему на ящике.

– Языков отстреливаем, товарищ капитан? – прапорщик недобро посмотрел на чекиста.

– Это бандит. При попытке к бегству…

– Приговорили до суда, значит, – десантник бесцеремонно перебил Вежновца.

– Какого суда? Ты что, выездную сессию устроить собрался?

– Я про другой суд говорю, – он погладил прислоненный к ящику ручной пулемет, – труда чужого тебе не жалко. Лавров жизнью рисковал, а ты его раньше времени в расход пустил. Может, причины какие были? – прапорщик пытливо заглянул в лицо чекиста.

– Я перед тобой отчитываться не буду, – отрезал Вежновец. – И впредь, товарищ прапорщик, ко мне обращаться, соблюдая правила субординации, – капитан Вежновец.

– Добро, капитан, – прапорщик согласно кивнул, – ежели субординацию не соблюдать, никакого порядку не будет.

– Майор на связь выходил?

– Нет, – хитро ухмыльнулся прапорщик, – Панов выходил… товарищ капитан. Лаврова рядом не было, на разведку ушел. Панов передал, что они возвращаются в лагерь.

– Значит, Лавров с ним?

– Выходит, так, – прапор ухмыльнулся, – за сержантом Пановым галлюцинаций ранее замечено не было.

– Что он еще сказал? Машину настигли?

– Связь прервалась, рация у них повреждена. Обещал наладить. Сказал, что выйдет на связь, когда майор вернется.

«Еще не факт, что он их догнал. Надо самому поговорить с Лавровым».

– Наладьте мне с ним связь, – чекист повернулся и пошел к выходу. – Где пассажиры?

– В соседнем, слева.

Войдя в ангар с пассажирами авиалайнера, Вежновцу сразу бросилось в глаза отсутствие Ларисы. В помещении находилось с десяток чернокожих женщин. У многих из них на руках были дети. Второй пилот и бортмеханик «Ту-154» сидели отдельно от общей массы.

– Здесь была русская женщина. Где она?

Африканки, все как одна, с непониманием переглянулись и залопотали. Павел повернулся к русским и повторил вопрос.

– Она под утро рванула куда-то. Как только стрельба началась, сразу и убежала.

– Куда?

– Не знаем, – бортмеханик развел руками.

– Мы, как выстрелы услышали… – второй пилот глупо захихикал.

Бортмеханик посмотрел на него с укором.

– Вы не обращайте внимания, – он опять повернулся к Вежновцу. – Сергей, с той ночи как командира экипажа зарезали… – штурман сделал недвусмысленный жест – щелкнул по подбородку.

– Бывает, – только сейчас Вежновец понял, что второй пилот пьян.

– Что ты из меня идиота делаешь?! – летчик попытался вскочить на ноги, но бортмеханик, ухватив его за одежду, усадил обратно.

Второй пилот еще какое-то время подергался, потом сел, закрыл ладонями лицо.

Бортмеханик полуобнял его за плечи, одновременно скорчив Вежновцу многозначительную гримасу.

– Успокойся. Второй пилот Петкевич, тебе приказывают…

«Дурдом какой-то», – Вежновец поспешил покинуть здание, но его остановил голос бортмеханика:

– Товарищ капитан. Когда эвакуация?

«Эвакуация. Побыстрее бы, и со штаммами».

– Возник ряд осложнений. Эвакуация сейчас не представляется возможной.

– Скажите, что происходит?

– Ничего особенного. Просто, кроме вас, остались заложники, которых надо спасти. Мы сейчас этим и занимаемся. Мне говорили, вы осмотрели самолет, и утверждаете, что его можно поднять в воздух?

– Дело нехитрое, только вот… – он с сомнением посмотрел на второго пилота, – сами понимаете…