Лев Пучков - Приказ – огонь на поражение

– Третий этаж, вторая дверь справа…

Мохов восседал в рабочем кресле, положив разутые ноги на стол, потреблял фисташки из пакета и смотрел видео. Шёл какой-то захватывающий боевик – ловкий мачо как раз взялся не на шутку за очень нехороших подонков.

При появлении посетителя высокий вельможа ноги со стола снял, но шагом навстречу не удостоил. Вяло подал руку из-за стола, кивнул на стул… И показательно сморщил носик, барчук хренов.

– Вы всё же с запахом, Сергей Петрович! Так и думал… Что – оперативное подчинение представителю располагает к безнаказанности?

– Да я не пьян, Андрей Фёдорович, – конфузясь, начал оправдываться Иванов – в машине вроде не сильно воняло, а как взлетел на третий этаж, сразу отдушка пошла. – Употребил маленько – для оперативной необходимости, а так… понимаете, дело настолько важное и щекотливое, что…

– Держите. – Мохов протянул посетителю пластинку мятной жвачки и набулькал в стакан минералки. – Пожуйте, водички попейте, успокойтесь, придите в себя. Не надо так сразу, нахрапом… Может, кофейку?

– Нет, спасибо, в самом деле – я в порядке… В общем, дело обстоит так…

В этот момент на столе зама зазвонил телефон.

– У меня посетитель! – буркнул Мохов, нажимая кнопку громкой связи и кривя холёное лицо в досадливой гримасе. – Что там ещё?

– С «Задания» женщина звонит, – доложил динамик голосом майора Гуляева. – Просит срочно соединить с полковником Ивановым. Что ответить?

– Ну-у-у, Сергей Петрович, – Мохов отпустил кнопку и едва ли не враждебно нахмурился. – Мало, вваливаетесь ко мне в нетрезвом виде, так вам на мой номер ещё и бабы звонят? Вы что себе позволяете?

– Да я никому… – вскинулся Иванов в припадке собственной дикой виноватости. – Да я… Это какое-то недоразумение!

– Возьмите трубку. – Мохов кивнул на телефоны, стоявшие на отдельном столике, и выдал правой щекой кривую ухмылку. – Я не сноб, не чинуша… Я ведь прежде всего мужчина, понимаю… У вас есть две минуты на то, чтобы объясниться со своей дамой. Но, думаю, позже мы отдельно обсудим ваше поведение… Берите, берите!

– Который?

– Вон, чёрный.

– Слушаю, – враз охрипшим от ярости голосом прошипел Иванов – ух, я вас щас, с вашими шуточками!

– Это я, – елейным голоском сообщила Лиза. – Если вы по громкой, возьмите трубку. У меня для вас…

– Вы понимаете, куда вы звоните, Васильева?! – рявкнул Иванов и тут же извиняющимся тоном довёл до Мохова: – Это Васильева – ваша подчинённая, между прочим…

– Сейчас она ваша подчинённая. – Мохов бросил в рот очередную фисташку и с холодным презрением отвернулся к телевизору. – Решайте, решайте – но побыстрее, у меня, помимо вас, дел хватает…

– Вы трубку взяли? – настойчиво напомнила Лиза.

– Взял, взял! Что! Ты! Хочешь!!!

– Мы тут с Женей кино смотрели…

– О, боже… Васильева!!! – У Иванов от возмущения перехватило горло – потянулся к стакану с минералкой.

– Так вот, там Стивен Сигал с ножиком ловко так дрался, – невозмутимо продолжала Лиза. – И я вспомнила вдруг… Наш Андрей Фёдорович – Мохов то бишь… несмотря на свой круглый вид – отменный рукопашник. На соревнованиях всегда призовые места брал. И прекрасно владеет ножом…

Иванов едва не поперхнулся минералкой. С трудом сглотнул, поставил стакан на стол…

– Так… Продолжай.

– Ну, я Жене об этом сказала, – тоном невинной девушки продолжала Лиза. – Он с минуту сидел, как мешком пришибленный, потом вскочил и побежал в отдел…

– Так…

– Потом вернулся, экипировался и сказал, что они с Вахромеевым срочно выезжают к вам…

– Так… Что ещё он сказал?

– Вахромеев ему сказал – когда они обедали в «Азамате», к ним подошёл Ибрагим. Они поговорили минуты две… Потом Андрей Фёдорович отлучился – сказал, что в туалет…

– Так… – Иванов вдруг почувствовал, что начал обильно потеть – как-то сразу, без разбега…

– А когда вернулся, у него руки дрожали…

Иванов осторожно перевёл взгляд на руки Мохова. Наши руки не для скуки… Вот же дурень! Вахромеев в рукопашке, как и в оперативной работе, – полный ноль. Муху с хлопушкой убить не сможет…

Руки Мохова немножко не соответствовали его округлому облику. Этакие жилистые, цепкие грабки, рёбра ладоней припухшие, как у всех каратистов…

– Вы меня слушаете? Мы связались с Глебычем – они как раз возвращаются, уже где-то возле города. Они сейчас к вам туда тоже подтянутся. Вы можете с ними по рации… Ах да, у вас же рации нет – Косте отдали. Нехорошо, полковник, – связь всегда с собой надо носить…

– Спасибо, Лиза, – чужим голосом сказал Иванов, аккуратно возвращая трубку на рычаги.

– Ну что – всё? Разобрались со своей озабоченной женщиной?

Мохов развернулся в кресле к Иванову и с барственной насмешкой склонил голову.

– Разобрались. – Иванов снял с плеча «вал», передёрнул затвор и, шагнув за стол, сильно пнул ногой в подлокотник кресла.

– Вы совсем очумели, Иванов?! – Мохов уехал с креслом в угол и от неожиданности вцепился в подлокотники. – Вы…

– Сидеть, – очень тихо сказал Иванов, направляя ствол в живот первого зама. – Дёрнешься – стреляю без предупреждения.

– Да ты в своём уме, Иванов? – Мохов громко икнул и внезапно побледнел. – Ты… Ты…

– Именем Закона Российской Федерации вы арестованы. – Голос Иванова вибрировал от переполнявшей его жажды убийства. – За шпионаж и измену Родине. Вы имеете право на… Да ни хера вы не имеете! И держи, падаль, свои крепкие ручки так, чтобы я их видел…

В тот момент мне казалось, что на нас вышло поглазеть всё село. Представьте себе двух военных придурков, невесть откуда вылезших средь бела дня, без какого-либо прикрытия… Гуляют себе этак беззаботно по вражьему селу и вдобавок волокут что-то такое непонятное…

– Веселее, Вася! – Я втягивал голову в плечи, ежесекундно ожидая выстрела, и стоически игнорировал десятки пристальных взглядов – почти у каждой второй калитки торчали деды, дети, дамы чеченские. – Мы тут гуляем мал-мал, не делай такое серьёзное лицо! Ты же чеченский озорной гуляка, улыбайся! Рассказывай что-нибудь, ручкой помахивай…

– Больше всего сейчас хочется упасть и заползти в канаву, – пожаловался Вася, кривя личико в вымученной страдальческой улыбке и помахивая свободной рукой. – Затылком чую, смотрят на меня сквозь прицел! Пешком, в полный рост, в снайперских секторах… Ну, это вообще жопа…

– Салам, аксакал! – Мы добрались до первого переулка и прошли мимо первого деда, сидящего у калитки.

Дед крякнул, покачал головой и ничего не сказал. Наверно, так и не понял, в чём тут прикол.