Александр Тамоников - Консервация ненависти

– Успеет на встречу, долго я его не задержу.

Бакаров прошел в кабинет бывшего босса:

– Привет, Дима.

– Привет, Паша.

Горбунов вышел из-за рабочего стола, пожал другу руку, предложил присесть в кресла у журнального столика:

– Значит, возвращаешься в армию?

– Я, Дим, человек войны, мне скучно на «гражданке». Тем более получил предложение, от которого отказаться никак не мог.

– Понятно.

– Магазин передам сегодня же, скажи только, кому.

– Да ладно, я знаю, там все в порядке. Расчет можешь получить немедленно.

– Успею. Слушай, Дим, твоя «половина» продолжает аптечный бизнес?

– Кто же такое выгодное дело бросает? Это продажа запчастей может рухнуть, а аптеки и погребальные конторы будут востребованы всегда, при любой власти, при любом кризисе.

– Это точно.

– Почему ты спросил о бизнесе жены?

– Понимаешь, я сошелся с женщиной, прежнюю работу ей пришлось бросить…

Горбунов прервал Бакарова, удивленно спросив:

– Ты сошелся с женщиной? Это что-то новое. Я считал тебя женоненавистником, если уж отверг саму Вику.

– А что Вика? Ей, по-моему, все равно, кто из мужиков предложит выйти замуж, ведь именно этого она хочет.

– Этого, Паша, хотят все женщины.

– Согласен. Но давай по теме?

– Слушаю.

– Мне надо пристроить свою женщину на работу. Она окончила медицинское училище.

– Хочешь, чтобы Галина устроила ее в аптеку?

– Если это возможно.

– Сейчас узнаем.

Горбунов набрал номер жены, объяснил суть просьбы Бакарова. Положив трубку, улыбнулся:

– Считай, твоей пассии повезло. У Галины уходит продавец-пенсионерка, так что место освобождается. Галя согласна принять твою даму, она вообще хорошо относится к тебе, но недельку придется потерпеть. Это связано с увольнением пенсионерки.

– Неделька – ерунда.

– А кем прежде работала твоя женщина?

– Проституткой.

– Что?! – От изумления у Горбунова расширились глаза. – Ты шутишь?

– Нет!

– Но… Паша! Это же…

– Что, «это же»… Это моя личная жизнь, Дима.

– Ну, ты даешь! Я бы не смог.

– Я тоже раньше думал, что подобное категорически исключено, однако, как оказалось, ошибался. И давай больше не вспоминать о прежней жизни. Очень тебя прошу ничего никому не говорить о том, кем была моя женщина. Даже Галине.

– Само собой, но ты удивил так удивил. А впрочем, я много слышал, что из прост… из женщин легко поведения потом получаются прекрасные жены. Но не будем об этом.

В кабинет вошла Елена, неся на подносе чашки с кофе.

– Отлично, – сказал Бакаров, приняв из ее рук чашку с блюдцем. – Аромат-то какой! Ты бы хоть рецепт рассказала. Хотя не надо, все равно, как у тебя, у остальных ни у кого не получится.

– Лен! Главный бухгалтер на месте? – перебил его Горбунов.

– На месте, Дмитрий Алексеевич.

– Передай, чтобы никуда не отлучался, и подготовь бумаги для расчета Павла Александровича, а также приказ на увольнение господина Бакарова.

– Мне нужно завизированное вами заявление Павла Александровича.

– Ты его сейчас получишь.

– Хорошо. Все сделаю!

Лена вышла из кабинета и, вскоре вернувшись, доложила:

– Я предупредила главного бухгалтера, он рассчитает Павла Александровича.

– Хорошо. Иди.

– А можно мне сегодня пораньше уйти с работы?

– Можно, – разрешил Горбунов, – закончи дела с Павлом Александровичем – и свободна до понедельника.

– Спасибо!

– Не за что.

Выпив кофе, Горбунов посмотрел на часы:

– Извини, Паша, мне надо еще в городской Совет заехать.

– В курсе. В принципе, все вопросы мы решили.

– Не пропадай, заезжай – будет время.

– Конечно, Дим.

Мужчины вышли в приемную. Горбунов ушел, а Бакаров задержался.

– Напишите, пожалуйста, заявление, – протянула ему лист бумаги Елена.

– Без проблем.

Оставив заявление у секретаря и получив расчет, Бакаров поехал домой.

– Ну, как дела, Паша? – спросила Ольга, встречая его в прихожей.

– Нормально. Решил вопрос с твоей работой.

– Правда?

– Пойдешь в аптеку. Но где-то через неделю. Там увольняется пенсионерка, на это требуется время.

– Это ничего. Я приготовила обед.

– Отлично.

Бакаров прошел в ванную, вымыл руки, умылся. Вернувшись в комнату, стал переодеваться, и в это время сработал его спецтелефон.

– Бакаров, – ответил он.

– Губарь!

Это было неожиданно.

– Слушаю вас, Борис Викторович.

– Группу Васильева встретил?

– Так точно.

– Задача группы тебе понятна?

– Понятна.

– Свяжись с Хитровым и Васильевым, передай, что завтра тебя не будет в городе.

– А где я буду?

– Тебе следует выехать в Москву, так, чтобы быть в Центре часов в 11. Пропуск на тебя выписан, не забудь фотографии.

– Это по сестре Тагаева?

– Да. Завтра утром, в районе 9 часов, из Нальчика в Центр доставят Наду Тагаеву. А раз она желает сообщить нам ценную информацию только в твоем присутствии, ты должен быть при разговоре с ней.

– Понятно!

– Я тебя встречу.

– Буду рад вновь увидеть вас.

– Взаимно. До встречи, Паша.

– До встречи, товарищ генерал-майор!

Связь отключилась.

– Что-нибудь случилось? – вошла в комнату Ольга.

– Почему ты решила, что что-то могло случиться?

– Ты сказал по телефону «до встречи, товарищ генерал-майор». Это значит, что ты должен уехать?

– Подслушивать чужие разговоры нехорошо.

– Я не подслушивала, ты говорил слишком громко.

– Да, я завтра должен уехать в Москву.

– Надолго?

– Думаю, завтра и вернусь. Если придется задержаться, предупрежу тебя.

– Я налила борщ.

– Иду. Переоденусь и приду.

После обеда Бакаров надел форму, сходил в фотоателье, сфотографировался. Затем Павел с Ольгой поехали в Кремль. Сегодня, в рабочий день, там было немного народу, и они смогли погулять в парке, пройтись вдоль кремлевских стен и даже посмотреть несколько залов краеведческого музея. Оказалось, Ольга любила историю и такие древние места.

Вернулись они под вечер, который провели у телевизора. Спать легли рано, но уснули поздно, под утро.

Бакарову хватило четырех часов, чтобы выспаться, и в 7.00 он выехал из Переслава в Москву. В 10.40, пройдя МКАД довольно быстро, подъехал к контрольно-пропускному пункту антитеррористического Центра. Охрана, видимо, предупрежденная, осмотрев временное удостоверение, пустила «Форд» Бакарова на территорию. Возле здания Управления спецмероприятий его ждал генерал-майор Губарь.

– Ну, здравствуй, Паша, – обнял он бывшего, а теперь вновь настоящего подчиненного.

– Здравия желаю, товарищ генерал-майор.

– Личные проблемы утрясены?

– Да, спасибо.

– Ну, что, пойдем поговорим с Тагаевой?

Бакаров задержал Губаря:

– Я по пути вспомнил, что Нада, передавая мне нож, сказала, что Штеба убит. Мол, ему стало хуже, и его застрелили. Выстрелов я не слышал. Но Нада не могла не знать, что произошло со Штебой. А раз он жив-здоров, значит, сестра Тагаева обманывала меня?