Альберт Байкалов - Зеленая банда

— Лучше не думай, — Дешин затравленно посмотрел на выход.

— А если подумаю?! — размышляя, что сделать с Дешиным, если его самые худшие мысли подтвердятся, повысил голос Матвей. — Мне показалось, или ты действительно что-то недоговариваешь?

— Послушай, — вставая с дивана, заволновался Дешин. — Ты только не…

— Так ты везде доложил…

— Матвей!

— Значит, ты меня оформил?..

— Зато после этого разговора с тебя, как говорится, взятки гладки! — выпалил Дешин и втянул голову в плечи. — Вот!

— Боря, ты в своем уме? — надвигаясь на друга, Матвей сжал кулаки. — Да я даже в страшном сне такое представить не мог…

— Матвей! — Дешин выставил навстречу руки.

— Значит, ты меня соучастником убийства сделал!

— Но ведь когда мы соберем материал, который позволит прижать Привезенцева к стенке, то я признаюсь, — затараторил Дешин, но Матвей не дал ему закончить мысль:

— А ты не подумал, что можешь просто сегодня умереть?

— Ты чего? — округлил глаза Дешин.

— Ничего, — Матвей уперся в ладони полицейского грудью. — Или тебя, например, собьет машина…

— Ты угрожаешь?

— Ты идиот? — вспылил Матвей. — Кто тебе угрожает? Просто, если с тобой что случится и дело передадут другому следователю, я же соучастником пойду! А если учесть вес депутата, то и вовсе…

Отстраняясь от него, Дешин не удержался и снова рухнул на диван:

— Успокойся!

— Ты мне это говоришь? — нависнув над ним, прорычал Матвей.

— Я все подробно описал в рапорте.

— Кому?

— Помнишь генерала, который тебе вручал разрешение?

Матвей на секунду задумался. Это было в конце весны. Тогда Матвей помог полиции с раскрытием одного преступления, и заместитель министра генерал-майор Архипов вручил за это разрешение на занятие частной детективной деятельностью, которое Матвей не мог получить в течение года.

Пришла очередь Матвея волноваться за друга:

— Ты не слишком ли высоко замахнулся?

— В самый раз, — отмахнулся Дешин. — Регион другой, это прерогатива как минимум управления. Но там у шефа все схвачено. Пока разберутся… Я тебе не говорил, но тогда, весной, Архипов мне тоже свой телефон оставил.

— Вон оно что, — Матвей удивленно хмыкнул. — Так ты теперь лапу в самых верхах имеешь?

— Скажешь тоже, — отмахнулся Дешин. — Если бы не этот случай, никогда бы не решился на такой шанс.

— Не знаю, как у вас, а у нас за такие фокусы по головке не гладили, — заметил Матвей.

— За какие?

— Когда через голову прыгают, — пояснил Матвей. — Даже не через одну.

— Знаю, поэтому прежде чем подать рапорт, попросил как-то смягчить последствия.

— А он что? — напрягся Матвей.

— Сказал, победителей не судят.

— Готовься к разговору с начальством, — подытожил Матвей.

— Отмажет, — уверенно заявил Дешин.

— Хорошо, допустим, Архипов взялся за это, — Матвей пристально посмотрел на Дешина: — А ты не боишься, что он уже предупредил Привезенцева?

— Не боюсь, — цокнул языком Дешин и встал. — Пойду, кофе заварю.

— Я не буду, — размышляя над услышанным, отмахнулся Матвей. — Пора ехать.

— Как хочешь, — Дешин задержался в дверях: — Но ты не переживай…

— Боря! — Матвей строго посмотрел на друга. — Лучше помолчи!

Настроение было испорчено. Выходило, что для всей публики, которая вела скрытое наблюдение за встречей Привезенцева с Сапрыгиным, он, Матвей Кораблев, мальчик на побегушках у депутата-мокрушника…

— Через сто метров поворот направо, — раздался механический голос навигатора.

— Да что ты говоришь? — удивился Матвей и опустил взгляд на дисплей. Красная стрелка, обозначающая его местонахождение, выползла аккурат на пересечение автострады и шоссе. Он посмотрел вперед и увидел указатель «Климовка-5 км». Включил правый поворот и скатился с шоссе на дорогу. Навстречу проехал топливозаправщик. В салоне сразу запахло бензином.

Матвей редко пользовался навигатором. Еще реже голосовой подсказкой, справедливо считая, что все эти штучки лишь ускоряют наступление слабоумия. Ведь память, как и тело, требует постоянной тренировки. Другое дело сейчас. Но не было возможности перед поездкой изучить маршрут по карте, наметить так называемые кроки, или контрольные точки. Да и в дороге голова была занята другим.

Матвей сбавил скорость. Слева, за деревьями заблестела река. Он свернул с асфальта на грунтовку. Машина подпрыгнула на выступающих из земли корнях. По кузову застучали ветки. Проехав с километр, он уперся в сделанный из ствола свежесрубленной березы шлагбаум. Тут же из-под навеса, на крышу которого пустили ветки и кусок полиэтилена, вышел Цыба. Заглянув в салон, он молча открыл проезд. Матвей тронул машину с места. Палатки расположились вдоль кромки небольшой полянки. Рядом с каждой стояла машина. Как и неделю назад, в Беклемишевске, на шесте у дороги развевался флаг «Зеленой страны». Матвей проехал до штабной палатки, назначение которой выдавал сидевший рядом дневальный с зеленой повязкой на руке.

— Приехал? — зачем-то спросил Забелин.

Свесив обутые в армейские ботинки ноги, он лежал на сколоченных из досок нарах, поверх которых был брошен спальный мешок. На груди стояла консервная банка, в которую он стряхивал с сигареты пепел.

Матвей огляделся:

— А где остальные?

— Кого ты еще хочешь здесь увидеть? — продолжая глядеть в потолок, спросил Забелин.

— Хотя бы Тартакова.

— Он по деревням работает, — Забелин взял банку в руку, раздавил о ее край окурок и перевернулся на бок: — Водку развез, деньги кому надо дал. Завтра к буровым должно подойти не меньше двух тысяч человек. Казаков подключили. Те задаром решили крушить геологов.

— Как это?

— Просто, — хмыкнул Забелин. — Сказали, что вода из Хошура в скважины, которые геологи бурят, уйдет, они и поверили.

— М-да, — размышляя, что сказать, выдавил из себя Матвей. — Темный у нас народ.

— Не то слово, — согласился Забелин. — Союз рыболовов тоже подключился. Те, как узнали, что рыбу негде будет ловить, так сами в прессе шум подняли.

— А власти что?

— А что власти? — переспросил Забелин. — По барабану. Думаю, Привезенцев и им проплатил. По крайней мере, точно знаю, что полиция выставит минимум людей и тем строго-настрого запретит пресекать бунт.

— Не страшно? — Матвей сел на нары напротив и бросил рюкзак между ног.

— Чего мне бояться? — удивился Забелин.

— Помнится, так когда-то царя скинули…

— Ты знаешь, — Забелин медленно сел, — жизнь одна. Мой дед, отец, мать, все жили ради непонятного будущего, да так и умерли в нищете. Я не хочу повторить их путь. Здесь и сейчас надо зарабатывать, и плевать, какими способами. Мне предложили делать за деньги то, что я умею. Если откажусь, тут же найдется тот, кто заменит. Поэтому отказываться глупо. Надо будет, сяду… Лучше пару лет за решеткой, а потом до старости в шоколаде, чем всю жизнь влачить жалкое существование. А кто там от чего и как потеряет, если мы не дадим начать разработку этого месторождения, мне до лампочки.