Сергей Зверев - Боевой вирус

Новая Реферальная биолаборатория в Грузии оказалась заинтересована в сотрудниках такого уровня. Тем более что программы научных исследований в обоих Центрах были весьма близки, так как разрабатывались и воплощались при непосредственном участии — и финансовом в том числе — американских специалистов. Так Илимова появилась в поселке Алексеевка в пригороде Тбилиси. И диплом психолога, полученный в Сорбонне, сыграл, наверное, решающую роль в таком переводе: всему миру известно, с каким пиететом относятся американцы к представителям этой профессии.

Диплом, между прочим, был подлинный! В течение нескольких лет Гюльчатай посещала лекции в Париже. Правда, со значительными перерывами, связанными с занятостью в основной сфере приложения ее сил. Но экзамены сдала честно и с блеском.

Галина свернула с ухоженной дорожки, чтобы пересечь по диагонали внутренний двор. На открытом пространстве солнце палило немилосердно. Однако девушка, поглощенная своими мыслями, не замечала его лучей. Что она могла сообщить Талееву в Москву? Ни-че-го. Центр только снаружи выглядел респектабельным и открытым. На самом деле в нескольких трехэтажных корпусах размещались лишь служебные подразделения, официальные кабинеты руководства и суперсовременный зал для заседаний, используемый исключительно для празднично-показательных мероприятий и представительских встреч. Настоящая работа вершилась на нескольких подземных этажах, куда Гюльчатай пока не имела доступа.

«Надо как-то подогнать процесс. Сослаться на необходимость работы психолога в реальных условиях биолабораторий. Или хотя бы для начала организовать ознакомительную «экскурсию в закрома», — размышляла девушка. — Жаль, что командир запретил идти на прямой контакт с Чочуа, пока его не проверят ребята! Время-то поджимает!»

В этот момент к невысокому складскому бараку под полукруглой рифленой крышей в дальнем углу двора медленно подъехал крытый грузовой автомобиль. Появившиеся из дверей склада грузчики начали расторопно выгружать из него ящики и переносить их внутрь. Водитель вышел из кабины, сладко потянулся и сделал несколько приседаний, чтобы размять затекшие ноги. Неожиданно он так и застыл в полуприседе. Его взгляд был неотрывно устремлен на черноволосую девушку, проходившую по двору метрах в тридцати от него. Она, конечно, не замечала наблюдателя, находившегося на расстоянии и к тому же частично скрытого капотом автомашины.

Несмотря на это, Гюльчатай словно почувствовала сверлящий ее сбоку взгляд и настороженно полуобернулась, не сбавляя шаг. Это заставило водителя стремительно присесть за автомобильное колесо. Не заметив ничего подозрительного, Галина продолжила путь и вскоре скрылась за массивными входными дверями Центра.

Шофер рукавом спецовки отер пот со лба, поспешно забрался обратно в кабину и, опустив руки на руль, глубоко задумался о чем-то.

— Ламара! Ламара!!

Гиви Матиашвили задержался в прихожей собственной квартиры, снимая туфли и разыскивая ногой под тумбочкой удобные домашние шлепанцы.

— Анука! Где ты, чертенок?! Кто поможет папе, а?

Неужели жена и дочка еще не вернулись с прогулки? Во дворе он их не заметил. Хотя двор перед их многоквартирным домом большой, длинный, с новой детской площадкой в дальнем углу и удобными скамейками вдоль аккуратных дорожек, обсаженных по краям невысокими саженцами. Неужели все-таки пропустил? Устроились где-нибудь в тенистом уголочке… Ну, это если только Ламара, жена, а пятилетнюю дочку и секунды не заставишь спокойно посидеть на месте. Егоза!

Гиви улыбнулся, вспомнив озорное личико Ануки, и заглянул в спальню дочери. Никого. Не слышно и стука посуды из кухни, если бы там хозяйничала жена, накрывая на стол. Матиашвили приоткрыл дверь в гостиную и шагнул за порог…

Он не успел даже заметить тесно прижавшихся друг к другу в углу большого дивана своих испуганных домочадцев, потому что откуда-то сбоку, из-за прикрытой створки двери, высунулась мускулистая рука и крепко обхватила его за шею. Одновременно с этим с другой стороны кто-то изо всех сил ударил его дважды кулаком в живот.

Мгновенно перехватило дыхание, острый мышечный спазм заставил Гиви сложиться вдвое. Он упал бы на пол, если бы не крепко удерживающая его за шею рука. Он утробно всхлипнул и тут же почувствовал еще один удар…

Удерживающая голову рука разжалась, и хозяин квартиры рухнул на колени… Он был на грани потери сознания от недостатка воздуха. Его глаза ничего не видели, а до слуха не долетел даже пронзительный вопль жены, который прервался на самой высокой ноте… Удар нанес высокий мускулистый парень с татуировкой святого Георгия и группой крови на обнаженном плече. Он, как и двое других, был в черной маске с небольшими прорезями для глаз и рта.

— Я же сказал тебе: заклей ей пасть скотчем! Не хватает еще соседей переполошить!

Парень, избивавший Гиви, бросился исполнять приказание. Заодно он заклеил рот и маленькой Ануке, которая негромко плакала, прижавшись к боку матери. Теперь огромные черные глаза ребенка с катящимися из них крупными слезами беззвучно взирали на мучителей. В них плескался ужас.

Мужчины, брезгливо морщась, легко приподняли безвольное тело Гиви и швырнули в глубокое кресло посередине комнаты. Потом напарник ловко, быстро и надежно прикрутил широким скотчем его руки к подлокотникам, а грудь к спинке. Подумал и примотал и ноги к низким толстым ножкам и заклеил рот.

— Не задохнется?

В ответ напарник оглядел гостиную и заметил широкую вазу с цветами на комоде под зеркалом. Он швырнул букет в угол, а воду с размаха выплеснул в лицо Гиви. Тот дернулся и замычал.

— Живучий!

Мужчина, отдающий приказания, оседлал верхом деревянный стул и склонился к связанному пленнику:

— У тебя есть только один шанс спасти свою семью. Это честно и подробно ответить на все мои вопросы. Надеюсь, ты понимаешь, что произойдет в противном случае.

Он обернулся и чуть заметно кивнул головой. Тут же парень с татуировкой ухватил молодую женщину за волосы, задрав ей голову вверх, а второй рукой одним движением разорвал на ней легкий халатик от горла до подола.

Гиви резко замотал головой, сдавленно зарычал и так отчаянно задергался в кресле, что едва не опрокинулся вместе с ним на пол. Остановил падающую мебель третий участник экзекуции. Он, не говоря ни слова, стал наносить короткие, резкие удары в грудь и живот жертвы. Взгляд Матиашвили остекленел, голова откинулась набок, а изо рта на плечо и грудь потекла струйка крови. Главарь предупреждающе поднял вверх ладонь. Избиение тут же прекратилось.

— Воды! — распорядился он.

Напарник расторопно сбегал на кухню и принес целую кастрюлю воды из-под крана, плеснул в лицо Гиви, приводя его в чувство.