Кирилл Казанцев - Предатель рядом

Оказавшись уже на светлой улице, Перченков направился к единственному месту, где можно было дожидаться открытия кафе. Напротив девятиэтажки располагалась «забегаловка-рюмочная». Рюмка-другая перед встречей с Моней не помешает, решил Перченков. Заодно можно выпить тонизирующий горячий чай с лимоном и проглотить что-нибудь съестное. Чтобы бороться, нужно питаться…

Копаев остановил машину за два дома от таможни. Пройти с Амалией внутрь не составляло труда. Она кивнула на Антона дежурному, и тот, поняв, что опер ведет для беседы человека, и потеряв к нему интерес, опустил голову. Поговорив с девушкой в машине у Дома журналиста, Антон решил сам просмотреть документы Эберса. Вот это было труднее. Даже если учесть тот факт, что Березина работала в одном оперативном отделе, это выглядело бы чересчур навязчиво, а значит, подозрительно. Значит, даже тут придется играть в невидимку. Антона удивлял только тот факт, что прокурорский следак не изъял документы сразу.

Что ж, если дела на месте, ему легче. Копаев знал уже наверняка: если он познакомится с содержанием бумаг и там будет хоть какая-то подсказка, он ее увидит.

Амалия и Антон поднялись на третий этаж. Заходя в просторный кабинет, Копаев краем глаза заметил вывеску на двери:

«Отдел по борьбе с особо опасными видами контрабанды».

Под надписью значилось:

«Начальник отдела. Майор т/с Самойлов В.В.».

«Вот еще с кем побеседовать нужно, — пронеслось в голове Копаева. — Только не мне, конечно. Хотя почему не мне? Ведь я друг Эберса! Без формальностей, чисто по-оперски. Ему Игорь всю секретку сливал…».

— Заходи, Антон, вот мой стол. — Березина бросила сумочку на столешницу. — Курить у нас запрещено, так что придется, когда станет невмоготу, на улицу.

— Начальник не курит? — догадался Копаев.

— Точно.

— У нас тоже такое было. Шеф строительной компании то бросает курить, то снова начинает. То пластырь какой-то волшебный к печени прилепит, потом отрывает, то таблетки анабазина, как леденцы, сосет, потом бутылек в окно выбрасывает. Кто не угадывал период и закуривал, когда тот в «завязке», то прямо врагом становился. А вообще прав Марк Твен: если совершил одну глупость — закурил, то не совершай другую — не бросай. Ладно, что у нас там с бумагами?

Амалия подошла к серому сейфу и почти беззвучно открыла его. Глядя, как она вытаскивает из него пачку дел, Копаев подумал: «Вот если бы мой сейф так открывался…» А его сейф в ГУВД, когда в нем поворачивали ключ и открывали дверцу, будил спящих в камерах мелких хулиганов.

— Вот смотри, Антон, это все, что там было.

Копаев одну за другой откладывал в сторону папки, едва заглядывая внутрь. Больше всего его интересовали документы, которые Эберс успел завести максимум за два месяца до гибели. Таких было три. Антон понимал, что времени мало и он так спокойно сидит на стуле до тех пор, пока в кабинет не зайдет кто-нибудь из начальников. После гостя культурно вышибут из таможни, может даже — некультурно, а Березина примет на себя весь удар. Впрочем, Антон помнил ее слова про «наплевать».

Первую папку из трех отложенных Копаев сразу положил отдельно. Дело заведено буквально три дня назад.

Вторая легла в кипу дел «бесперспективных». Братья-таможенники из Казахстана сообщали, что на территорию России идет контролируемая ими поставка составляющих от летательных аппаратов из Семипалатинска. Что-то про то, что превышает предельно допустимые нормы в сто раз… Короче говоря, за это не убивают.

Третья папка последовала за второй. Группа каких-то микроподонков рыщет в поисках канала сбыта антиквариата. «Беспонтовый» вариант.

Копаев подтянул к себе новенькую картонную папку, на которой каллиграфическим почерком Эберса значилась дата, когда было заведено дело. Как назло захотелось закурить, и он полез было в карман за сигаретами, но вовремя вспомнил о табу на табачный дым в данном учреждении и снова взялся за папку.

Так, «постановление о заведении»… Копаев перевернул страницу. «Сообщаю, что сегодня, 11 июня…»

Он уже давно заметил краем глаза подпись внизу листа, и сейчас его сердце колотилось в ожидании удачи. Прочитав сообщение, он наконец посмотрел на подпись. Он словно боялся ошибиться и поэтому прочитал ее несколько раз. Больше в папке не было ничего. А что можно было еще ожидать, если Эберс, почуяв успех, но не имея еще толком проверенных фактов, мгновенно, даже не страхуясь, зарегистрировал дело в тот же день, в который получил информацию? Это можно было объяснить только одним: человек с псевдонимом Чибис его не подводил и работал с ним систематически и результативно.

Антон, желая получить подтверждение своим мыслям, стал наугад брать из стопки отложенных дел папки и листать их. Практически во всех фигурировал псевдоним Чибис, и все эти дела значились реализованными.

Сегодня, если верить записям Эберса, он должен был встретиться с Чибисом в парке у театра. Очень многое, даже не многое, а почти все зависело от того, знает Чибис про смерть Игоря или нет. Если он уже в курсе, то, понятно, около памятника Крылову он не появится уже никогда в жизни. Если только случайно сядет на лавочку, чтобы пивка в теньке попить. Тогда нужен его адрес или, на худой конец, место обитания.

— Скажи, Аля, — откинувшись в кресле, Копаев опять полез за сигаретами, — а где у вас хранятся дела «людей»? — Немного подумав, хмыкнул: — Хотя… Какой нормальный опер даст истинные данные своего «человека»? Только дурак.

Березина, до этого момента наблюдавшая за Копаевым, вздохнула и отрицательно покачала головой:

— Это бесполезно. Такие дела хранятся в отделении оперативных учетов. Но там нам ничего не дадут…

Амалия хотела, судя по ее тону, еще что-то добавить, до конца убедив Копаева в бесполезности такого хода, но дверь внезапно распахнулась почти настежь, и в кабинет шагнул мужчина в форме майора. Антон автоматически перевернул папку надписью вниз и бросил ее на стопку аналогичных дел, закрыв, таким образом, надписи и на тех. Удивленно окинув взглядом незнакомца и дела перед ним, он перевел взгляд на Березину.

— Знакомьтесь, — с выражением досады на лице представила она вошедшего Копаеву. — Бабинов Владимир Модестович. А это из параллельных органов товарищ, по поводу Игоря…

— Здравствуйте… — как-то нехорошо, как показалось Антону, пропел Бабинов. — Но мы же, кажется, все уже прокуратуре сказали. Так ведь, Алечка?

Он улыбнулся, и Антон мгновенно отметил про себя, что оба ряда зубов таможенника вставные. На груди — знак об окончании военного училища, форма на парне сидит безукоризненно, на пальце стильный золотой перстенек с черным камушком. Безупречно выбрит и распространяет свежий запах дорогого одеколона.