Сергей Зверев - Офицерский клинок

— А то, — хмыкнул Лобач, — ее в первую очередь проверяли…

— Тогда ты и Чиж бегите к ней. Медведь — блокируешь начкара в «дежурке», я займусь сменой. — Демидов посмотрел на светящийся циферблат часов, стрелки показывали начало десятого, наморщив лоб, он что-то высчитал и проговорил: — По идее, смена у них минут через пятьдесят, так что готовность номер два… Чиж! Ты че там скребешь, как мышь?

— Да здесь не кладка, а хрень! — ответил Семен. — «Крысиную нору» проковыряем только так…

— Вот неугомонный сапер, — проворчал Купец, подползая к Чижикову, который ножом выковыривал кирпич из стены забора.

— Давай, помогай! — не прекращая работы, сказал Сема. — Сейчас каждый из нас по паре-тройке кирпичей отковыряет, и пройдем тише, чем бабочки пролетят. Медведь, ты тоже подключайся.

Это предложение было запоздалым, крепким лезвием своего «Катрана» Володя уже выковыривал первый кирпич.

— Если что, — продолжал Чижиков, — через эту норку и уйдем по-тихому.

Задумка Семена была абсолютно здравой: обычно в советское время по верху таких заборов в цементный раствор густо вмуровывалось битое стекло. Если бы разведчики были в привычном своем снаряжении, перемахнуть через такой забор им не составило бы большого труда, в гражданской же одежде, без спецсредств, прыгать через забор было, мягко говоря, небезопасно.

Отковыряв первый кирпич и отложив его в сторону, Локис в очередной раз убедился, что военные строители, а точнее, только их командиры «экономили» на всем, на чем только можно. По нормативам, в воинских подразделениях такие стены должны были укладывать не менее чем в полтора кирпича, при этом усиливать прутьями металлического армирования, а здесь, отковыряв кирпич, Володя увидел двор «караулки». Следующие кирпичи пошли легче, часть из них Локис выдергивал просто рукой. За полчаса разведчики расковыряли в заборе дыру, в которую могли пролезть два человека, правда, верхняя часть кладки провисла, норовя обвалиться.

— Нормально, — сказал Демидов, потрогав рукой шатающуюся часть разрушенного ими забора, — на наш век хватит, а там хоть трава не расти…

Он первым нырнул в брешь, кувыркнувшись в сторону, за ним то же самое проделали Локис и Чижиков. Игнатич перелезал медленно, тихо покряхтывая, и с опаской, рискуя свернуть себе шею, озирался на нависающий над ним монолит кирпичной кладки. Заросли акации, хотя и не такие густые, по-прежнему закрывали разведчиков, зато отсюда был прекрасно виден вход в «караулку» и сидевший на высоком бордюре крыльца часовой. Демидов опять посмотрел на часы и тихо произнес:

— Все, выставляемся на исходную, сигнал к действию — крик филина. Двинулись!

Прижимаясь к земле, Локис подполз к самому краю кустарника и мысленно просчитал маршрут, по которому он добежит до крыльца «караулки». Сбоку слегка колыхнулись ветки акации, и, не оборачиваясь, Володя понял, что это Чиж, он шел «вторым номером», отставая от товарища всего на пару секунд. Сане следовало заложить пластид в дверь «караулки». Слева послышалось легкое шуршание пожухлой листвы, затем раздался торопливый шепот Игнатича:

— Вы, сынки, шибко не торопитесь, там, как входишь, коридор метров десять длиной, с левой стороны вход в столовку, а с правой — к начкару. У него два входа: один с коридора, а второй в комнату дежурной смены выходит.

— А гауптвахта где? — продолжая следить за неподвижно сидевшим постовым, спросил Локис.

— Это в левом крыле, — все так же торопливо прошептал Игнатич, — как раз за оружейной комнатой…

Володя взглянул на часы, фосфоресцирующие стрелки показывали, что до рассчитанного разведчиками времени смены постов оставалось пятнадцать минут. Он осторожно вытянул из локотных ножен свой «Катран» и взял его в обратный хват. «Наверняка, — подумал Локис, — эти бандюки соблюдают все армейские караульные ритуалы, сидят, небось, суки, с заряженными автоматами… Значит, и выходить будут с такими же… Время на зарядку тратить не надо…»

Момент, когда открылась дверь «караулки», Володя, к своей досаде, прозевал. Только когда из ворот караульного помещения начали выходить вооруженные люди, он сообразил, что начинается смена постов, и напрягся, готовясь к броску на постового. Вдруг на его плечо легла сухая, твердая рука Игнатича:

— Не спеши, сынок, выжди минут десять, нехай эти черти подале отойдут…

Володя расслабился, к тому же часовой не сидел на бруствере, а прогуливался по крыльцу, держа автомат в положении «на изготовку». Пробежать двадцать метров открытого и слабо освещенного пространства было практически нереально, следовало искать какой-то другой выход, и делать это очень быстро. Почти не задумываясь, Володя тонко и протяжно свистнул и тут же окликнул постового:

— Слышь, паренек, иди сюда!

От неожиданности часовой вздрогнул и, повертев головой, стал медленно приближаться к кустам на полусогнутых ногах, опасливо озираясь и держа автомат наготове.

— Ты что делаешь? — испуганно зашептал Игнатич.

— Молчи, старый, сейчас сам все увидишь, — сердито огрызнулся Локис.

— Да здесь я, — все тем же фальшивым контральто позвал он, — встать просто не могу, ногу подвернула, когда через забор прыгала…

— Ты кто такая? — строго, но с явным испугом спросил часовой, присев на одно колено.

Он был метрах в пяти от Володи, что давало шанс на удачный выпад. Мгновенно сжавшись в пружину и так же мгновенно распрямляясь, Локис в каком-то непостижимом броске выскочил из своего укрытия, валя часового и одновременно зажимая ему рот, а правая рука, в которой он держал «Катран», жестко прошлась по горлу бедолаги. Широкое острое лезвие с легкостью перерезало мышцы шеи, артерии и с легким хрустом распахало гортань до самого шейного позвонка. Голова убитого в Володиных руках закинулась, как у тряпичной куклы, брызги горячей крови окатили ладонь и рукава куртки. Уже умирая, парень удивленно хрипнул, выгибаясь всем телом, и через полсекунды затих. Володя вытер нож об одежду убитого, спрятал его в ножны, потом быстро закинул себе за плечи его автомат, начал расстегивать ремень с подсумком, в котором хранились сменные магазины к автомату. Мимо него тенью мелькнул Чижиков, а за ним возникла громоздкая фигура Купца.

— Приберись тут, чтоб не сразу заметили, — распорядился он. — Игнатич, ты где? Давай бегом!

— Вот без соплей, как на лыжах, — недовольно проворчал Локис, застегнув на себе ремень с подсумком и подхватывая убитого под мышки.

— Коньки надень, — посоветовал Демидов.

— Нет у меня их, — огрызнулся Локис, затаскивая труп в заросли акации, — и кататься я на них не умею.

— Я тебя научу, — пообещал Купец и скомандовал: — Все, вперед!