Сергей Зверев - Террорист в погонах

В открытые ворота в парадной форме, грудь колесом, в боевых наградах вошел подстриженный, причесанный, гладко выбритый и наодеколоненный капитан Колесниченко. В руке он держал лакированный саквояж, из которого торчал букет белых роз.

С другой стороны к воротам того же сада пружинистым шагом подошел еще один десантник Российской армии, тоже при полном параде. В одной руке он нес пышный букет персиковых роз, в другой – коробку, перевязанную розовой ленточкой.

– Ну, Виталий, своим видоном ты наповал обаяешь слабую половину медицинского персонала, – вместо приветствия сказал он.

– Эта половина застынет в нерешительности, не сможет сообразить, кого из нас двоих выбрать.

Два десантника, как старые закадычные друзья, обнялись.

– Ну что, тогда вперед! – Батяня – а вторым десантником был именно он – достал из кармана свой коронный телефон спутниковой связи, позвонил:

– Алло, Дмитрий Васильевич, ты где?

– Пылесос заглох…

– Что, снова проблемы с горючим?

– Да нет, старший прапорщик говорит, что искра в землю ушла.

– Ладно, ждем…

Майор Лавров и капитан Колесниченко присели на лавочку.

– Батяня, ты лучше расскажи, как это ты пропал, что мы тебя трое суток днем с огнем искали… А потом два слова буркнул в трубку и снова на какое-то задание улетел.

– Ну, это задание было совсем пустяковое. Как я называю, кошку с дерева снять… Нашу группу в горах блокировали. А тут мы рядом бесшумно десантировались, бьем бандитов в бок, и все, блокады нет. И знаешь, с беспилотниками это вообще не работа, а так, физкультура…

– Понятное дело… А здесь куда ты пропал?

– Да никуда… Просыпаюсь, небо в клеточку… Помню, что повязали меня два спецназовца с автоматами. Кинули в автозак. Грубили, но не били. Слава богу… Короче, проснулся я, так сказать, в каменном мешке. Смотрю, на нарах пузырь водки недопитый, закусь – селедочка, колбасочка докторская… Думаю, у кого был такой пир горой. Но раз водка-селедка на столе, а рядом никого, значит, е-мое, это все мое. И что самое интересное, рюмки стоят. А седельцев рядом – ноль. Решил взять ее, родимую, за горлышко… И только руки потянулись… А тут сирена давай визжать. Уши рвутся. Думаю, подвох тут какой-то. Меня на устойчивость к алкоголю проверяют или балуется кто-то. Поставил я бутылку… Визжалка стихла. Но тут открываются двери. Сейчас, думаю, маски-шоу начнутся. Стращать с дубиналом придут. Я кулаки сжимаю… А они – два киргиза – улыбаются, типа – Батяня проснулся, можно пить продолжать. Это они, так сказать, меня на приманку ловили. Схвачусь за бутылку, значит, выспался, можно заходить…

Короче, этих из отдела по борьбе с наркотиками за неимением достаточно личного состава тоже задействовали на охрану той трехсторонней встречи. В общем, они взяли меня, к себе кинули. И включили молчанку. На допросы – ноль, адвоката в камеру – ноль…

Говорят, Батяня, это вы? Я чуть с нар не грохнулся – Батяня и «вы». Но главное, они не знают, кто такой майор Лавров. А Батяню знают.

Ну я три рюмки хлобысь – за дружбу и взаимное сотрудничество…

– Да, печально это все… – протянул капитан Колесниченко.

– Что печального-то?

– Ну если эту лазерную сигнализацию везде продавать станут… Представляешь, приходишь домой, хочешь сотку хряпнуть, только за бутылку, а тут сирена в уши…

– Да, нельзя бабам такое продавать… Надо Гаврилову сказать, пускай засекретит разработку.

И два русских десантника во весь голос захохотали.

К воротам больничного сада подъехал «уазик»-«буханка».

Двери открылись, и из него вышли старший прапорщик Починков и майор Воскобойников. Последний чуть прихрамывал, но старался идти ровно.

– Ну здорово, служивые, – сказал Батяня.

Мужчины обнялись, похлопав друг друга по плечу.

– Давно не виделись. А тебя с повышением, – сказал Батяня.

– А тебя с размножением, – захохотал капитан Колесниченко.

– Ну что, идем? – смущенно сказал майор Воскобойников.

– Да не дрейфь, ПВО. За тебя уже все Евгения Анатольевна сделала, – весело сказал капитан Колесниченко.

Четверо военнослужащих прошли к родильному отделению.

– Женя! – крикнул в окно майор Воскобойников.

– Женя! Женя! – хором закричали старший прапорщик, капитан и майор.

В окне показалась женская рука в розовом халате, она потянулась к раме, окно открылось, и предстала бледная и счастливая Евгения Анатольевна.

– Женя! Женя! Поздравляем! – Десантники трясли букетами роз.

– Мне нельзя выходить, – слабым голосом сказала Евгения Анатольевна, а потом с гордостью добавила: – Сейчас ребенка вам на секундочку сестра вынесет.

Мужчины в форме молча, переминаясь с ноги на ногу, ждали минут десять. Нервно теребил подбородок майор Воскобойников.

Наконец двери открылись, и из них вышла пышная медсестра. В руках она несла ребенка, плотно укутанного в пеленки.

Розовощекий человечек жадно смотрел на мир, который впервые открылся перед ним.

– Где отец? – строго спросила медсестра.

– Вот он, – показал старший прапорщик Починков.

– Можете подержать, – медсестра аккуратно передала ребенка майору Воскобойникову.

Тот взял и замер, боясь пошевелиться.

– Вылитый папаша, – сказал капитан Колесниченко.

– Ну как назовешь? – спросил Батяня.

– Ночь не спал, думал… Оля, Лена, Настя… И все-таки Женя… Привык я к этому имени, пускай будет Евгения-младшая…

– Вы что? – сказала медсестра. – Какая Евгения… Евгений…

Мужчины в форме переглянулись.

– Так, нужны разъяснения… – серьезно сказал Батяня – это мальчик?

– А кто? Девочка, что ли…

Офицеры переглянулись второй раз.

– Мне же три месяца тому назад сообщили данные УЗИ, – хриплым голосом сказал майор Воскобойников.

– Знаете ли, УЗИ… В любой профессии случаются неточности. Если бы вы хотели знать на девяносто восемь и восемь процентов, то надо было брать анализ околоплодных вод. Тогда мы выдали бы вам полный хромосомный анализ. Только для этого надо было сделать…

– Елки, – растерялись мужчины.

– Так какие могут к нам быть претензии? – продолжала медсестра. – Получайте что дают… Если вам медработник со стажем говорит, что это мальчик, значит, это мальчик… А распеленывать вам на улице я не дам.

– Хорошо, хорошо, мы вам верим, – сказал Батяня.

Внезапно налетело маленькое облачко. Пошел тихий и теплый летний дождик.

Ребенку капелька капнула на лицо. Он моргнул. Отец закрыл его собой от дождя.

– Богатым будет. Если в незнакомое место приезжаешь и идет дождь, то к богатству…

Ребенок вдруг заплакал…

– Дайте сюда… – сказала медсестра. – Его пора кормить…

Она забрала ребенка и деловым шагом пошла в корпус.

– А цветы? – спросил Батяня.