Андрей Воронин - Комбат. Механик для легионера

– Но если кому-то понравилось, то они продолжат курить. А там и до серьезной дури рукой подать.

– Сомневаюсь. Насколько я знаю, на моем курсе нет людей, курящих «травку».

– Об этом принято умалчивать.

– А как, дядя Боря? Тут же происходит такая вещь. Мы в универе не только учимся, но и заводим друзей. У нас возникает новый уровень общения. Стыдно признаться, но мне с бывшими одноклассниками теперь скучно. У них разговоры какие-то убогие, примитивные. И почти у всех студентов происходит аналогичная вещь. Не скажу, что у нас возникает единый коллектив, но у каждого есть свои друзья на курсе.

– Я понял. Ты хочешь сказать, что при тесном общении крайне трудно сохранить в тайне такие вещи, как увлечение наркотиками.

– Практически невозможно, дядя Боря.

– Света, хватит звать меня дядей Борей. Я почему-то чувствую себя стариком.

– А как?

Рублев не успел ответить на этот вопрос. Лес вдруг поредел, и они за одиночными деревьями увидели невысокую двуглавую горку, стоявшую у берега реки.

– Дядя Боря, то есть Борис Иванович, вы – настоящий Шерлок Холмс! – восторженно воскликнула девушка.

– Можно просто Борис. А насчет Шерлока Шолмса ты загнула. Эту задачу решил бы любой человек, мало-мальски разбирающийся в картах.

Комбат устремился к горке. Забраться на нее ему не составило никакого труда. В седловине между двумя вершинами он внимательно осмотрелся, затем стал взятой с собой саперной лопаткой поддевать дерн. В одном месте тот едва заметно поддался. Рублев усилил нажим, слегка вогнал лопату в землю и резко поднял вверх.

– Ты смотри, как все живое быстро приходит в себя. Ведь прошло где-то около месяца, как люди твоего отца спрятали здесь подсказку, а трава уже пустила корни, – сказал он, отбросив кусок дерна.

Под ним лежал пакет с уже привычными двумя картами. Светлана, выглянув из-за спины Рублева, заметила как-то буднично, почти без эмоций:

– А я была уверена, что вы ее найдете.

– Давай посмотрим, куда нам дальше, – Комбат разорвал пакет и достал общую карту. – Ого, придется отмахать километров тридцать! У нас пошли водные ориентиры. Эту подсказку спрятали у реки, а следующую – около лесного озера. Возвращаемся на стоянку. До темноты осталось мало времени, а нам еще надо собрать дрова и разогреть еду.

– Дрова там под боком, за пять минут соберем.

– Это сейчас. А в другом месте все может оказаться иначе. Запомни, Света, наши странствия непредсказуемы. Возможно, через пару дней нам придется тратить уйму сил и времени на поиски еды. Поэтому сейчас надо использовать наши ресурсы, отдыхать и копить энергию.

– Хорошо, я запомню. Как же мне пренебрегать советами человека, много раз бывавшего в экстремальных ситуациях. Борис, а на войне очень страшно?

– А ты как думаешь, страшно или нет, если тебя в любую минуту могут убить?

– Думаю, что очень страшно.

– Только нельзя этот страх запускать в свою душу, иначе он сожрет тебя.

– А как его не пускать?

– Многое зависит от конкретного человека, но главное – думать не о себе, а о том, как уберечь находящихся рядом с тобой людей. Тогда страх уходит, о нем просто забываешь.

– У меня бы, наверное, так не получилось.

– Возможно. Женщины не созданы для войны. У вас другие, более благородные задачи.

Комбат замолчал, Света перестала задавать вопросы, и оставшуюся часть пути они проделали в тишине. Придя на стоянку, Рублев занялся костром, а девушка провела ревизию припасов и огорченно заметила:

– Кроме хлеба, осталось на один раз поесть.

– А что с хлебом?

– Почти целая буханка.

– С хлебом будь экономнее, а насчет остального я позабочусь, – пообещал Рублев.

Восхождение на гору началось, когда первые солнечные лучи прорвали редеющий туман. На этом, с нетипичной для него решимостью отвергнув возражения Олега, настоял проводник. И он оказался прав. За час путешественники одолели нижние склоны, а дальше начался самый тяжелый участок пути. Оба задыхались, кряхтели и стонали, карабкаясь в гору, шагая со скалы на скалу, переступая и обходя огромные разветвленные корни деревьев. В этой ситуации Драгун невольно проникся уважением к гиду. Сам Олег шел почти налегке, с небольшим рюкзаком, африканец же тащил остальную поклажу. При этом Драгун учащенно дышал, чувствовал, как бешено колотится в груди сердце, и через каждые двадцать минут садился отдыхать. А проводник двигался спокойно и размеренно; только по льющемуся градом поту можно было догадаться, насколько ему тяжело. Теперь Олег сообразил, для чего понадобилось начинать подъем в такую рань. Если бы ко всем трудностям прибавилось безжалостно палящее африканское солнце, они бы окончательно лишились сил.

После двух часов сложнейшего подъема путники вышли на сравнительно ровный участок. Драгун предложил устроить здесь привал. Гид не возражал. Тем более рядом протекал ручеек. Сбросив рюкзак и одежду, Олег двинулся по течению ручья. Он надеялся найти пригодное для купания место. Возможно, где-то ниже такое и было, но Олегу совсем не хотелось спускаться, чтобы затем опять испытать прелести подъема. Он заметил что-то вроде крошечной заводи метра полтора в длину и около полуметра глубиной. Молодой человек улегся в эту природную ванну, неожиданно оказавшуюся довольно холодной. Олег заставил себя несколько минут полежать в воде, а затем вернулся на поляну под лучи начавшего припекать солнца.

Гора оказалась настоящей обезьяньей обителью. Через несколько минут после того, как гид отправился смыть пот, лежавший на траве Драгун услышал над своей головой громкие протяжные крики. Затем на крайних деревьях показалось стадо гвенонов. Первым возник крупный самец, вожак стада. Осмотревшись и решив, что лежащий человек не представляет опасности, он издал громкий крик, скорее всего означавший: «Выходите, все спокойно».

Немедленно вслед за этим ветки деревьев затряслись, на них оказались гвеноны. Их было много, к животам некоторых самок прицепились крошечные детеныши. Когда самки начали прыгать вниз, малютки взвизгивали то ли от страха, то ли от восторга. Обезьяны быстро перебрались в заросли кустарника и начали поедать маленькие черные плоды. Делали они это на удивление дружно. Иногда более крупная обезьяна вырывала у другой особо привлекательный плод, но все ограничивалось раздраженным ворчанием потерпевшей. Олег не заметил ни одной крупной ссоры или драки.

Вдруг кто-то из гвенонов издал пронзительный крик, и все стадо взметнулось на деревья. На поляну вышел гид.

Драгун всегда считал, что чем выше забираешься на гору, тем труднее восхождение. Но из всякого правила бывают исключения. Впереди их ждал пологий подъем, и только у вершины гора снова круто взмывала вверх. Олег спокойно шел, стараясь двигаться в ногу с гидом. Он уже понял, насколько важна в их ситуации размеренная, без смены ритма ходьба. Тем более они преодолели лишь меньшую часть пути.