Андрей Воронин - Инструктор. Кровавый реванш

– Этот снимок сделан зимой, в год окончания училища. Узнаете? Вот Виктор, а вот Андрей, – указал на друзей Мелешкин.

– Я бы с трудом их здесь узнал, – вглядываясь в лица, произнес Илларион.

– С ними пытался еще дружить Федор Горин. Вот он, – показал подполковник. – Не слышали про такого?

– Нет.

– Он тоже в какой-то секретной службе служит и теперь вроде большой начальник.

– Фамилия Горин мне ни о чем не говорит, – пожал плечами Илларион.

– Подождите, это здесь у него фамилия Горин.

– В смысле?

– У Федора отец бросил мать и ушел к другой женщине. Мальчишка очень любил свою маму и считал, что отец их предал. Я это знаю потому, что мы рассматривали данный случай по партийной линии. Тогда в СССР насчет этого было строго. Мы должны были разобраться, чтобы подросток, не дай бог, не сделал чего с собой. Мы вызывали и мать, и отца, и самого Федора. Беседовали с ними. Словом, Федор Горин решил сменить фамилию на девичью фамилию мамы. В общем, заканчивал он училище под фамилией Горин, а затем стал Ат…

– Вспомните, пожалуйста, – попросил собеседника Забродов.

– Надо же, выскочила из головы. Вертится, как говорится, на языке. Сейчас вспомню, подождите. Вспомнил! Асташев! – воскликнул подполковник.

– Значит, Федор Горин стал Федором Асташевым, – Илларион выдохнул, почувствовав легкое головокружение, такого с ним не бывало даже на самых высоких вершинах Афганистана, куда ему доводилось подниматься.

– Именно так. Вы абсолютно правы, – подтвердил Мелешкин.

– А отчество вы, случайно, не запомнили?

– Как же, помню. Отца его звали Максим. Стало быть, он Федор Максимович Асташев.

Забродов едва поборол подступившее волнение. Он держал в руке фотографию, о которой ему рассказывала Инга Родионова. А обведенный маркером суворовец был Асташев, нынешний глава АСБ. «Теперь понятно, почему его не было в списках выпускников, – размышлял Забродов. – Фотографию у Инги выкрали. Родионов обвел маркером Горина-Асташева, потому что подозревал его. Асташев сливает информацию! Только он мог организовать сложные операции со взрывами газопроводов, а также убийства Фемидина, Родионова, их жен…»

– Что с вами, Илларион? Вы побледнели, – встревожился Петр Васильевич.

Прежде чем ответить, Забродов глубоко вдохнул и медленно выдохнул:

– Со мной все в порядке, просто на работе в последнее время были большие нагрузки.

– А то смотрите, моя жена – врач-терапевт. Может, позвать ее?

– Нет, не стоит. Все нормально. Петр Васильевич, вы что-то говорили о попытке дружбы Горина с Фемидиным и Родионовым…

– Да, он пытался. Друзья хорошо учились, были одними из лучших спортсменов в училище. Он подмазывался к ним, так это можно назвать. Но они не принимали его.

– Поясните, если можно.

– Понимаете, Илларион, Горин был скользким парнем. Вроде бы друг, но потом раз – и все вывернет в свою пользу. Таким я его запомнил. А почему он вас интересует? – насторожился Мелешкин.

– Просто стало интересно, не более того, – уклонился от ответа Забродов. Помолчав, он сказал: – Я перефотографирую некоторые снимки. Фотоаппарат у меня в куртке.

Забродов принес фотоаппарат и, разложив на столе несколько снимков, принялся их фотографировать.

– Готово, – вскоре сказал он. – Спасибо вам, Петр Васильевич, за то, что встретились со мной. А булочки вашей супруги просто неподражаемые.

– Приходите к нам еще, Илларион, будем рады вас видеть, – дружелюбно предложил подполковник.

– Благодарю.

Забродов попрощался с хозяевами.

«Вот как все обернулось! Еще несколько дней назад я не знал, с какой стороны подступиться, – думал Забродов, сев за руль «лендровера», – а сейчас вырисовывается вся картина целиком, притом с главными действующими лицами. Значит, Асташев! – Кулаки у Иллариона сжались сами. – Осталось только собрать побольше улик».

Забродов поехал к Кольцевой дороге, он хотел навестить Крачкова. По пути в продмаркете Илларион, как обычно, закупил любимые продукты Михаила Михайловича, а также хлеб и две плитки горького шоколада.

Примерно через час он заглушил двигатель в лесу возле «казармы». Крачков деревянной лопатой возле крыльца расчищал снег, выпавший за ночь. Увидев Забродова, он поднял правую руку вверх в знак приветствия.

– Здравствуйте, Илларион, я, признаться, вас с утра жду.

– Добрый день, Михаил Михайлович, вот книга, которую вы просили.

– Рассказы Бунина! Вы не забыли! Спасибо.

– Пойдемте в дом, я привез продукты.

– Это хорошо, поскольку провизия уже на исходе, – улыбнулся Крачков.

В доме Забродов выложил продукты на стол.

– Думаю, на неделю вам этого хватит.

– Более чем, огромное спасибо. Чайку поставить? – поинтересовался Крачков.

– Благодарю. Разговор есть, Михаил Михайлович, и очень серьезный.

– Я весь внимание.

– Меня пытались убить, но, как видите, неудачно, поскольку я здесь.

– Как это произошло?

– Долго рассказывать, да и не хочу вспоминать об этом, – Забродов махнул рукой. – Тут важно другое.

Илларион подробно рассказал об истории фотографии и о своем визите к Мелешкину. Выслушав, Крачков покачал головой:

– Ингу Родионову убили, потому что она хотела сообщить вам нечто важное об Асташеве-Горине.

– Это очевидно, – согласился Забродов.

– Асташев, – задумчиво сказал Крачков. – Теперь многое становится понятно.

– Но это не все.

– Удалось еще что-то узнать?

– Да, о компаниях, которые получили наибольшую прибыль после известных нам событий. Их пять. Что интересно – главы этих компаний еще и банкиры. Головные офисы компаний находятся в Москве.

Забродов перечислил их.

– А фамилии этих нефтегазовых банкиров вы не смогли узнать? – поспешил спросить Крачков.

– Узнал. Это Алексей Верховин, Артем Зумов, Вячеслав Головиков, Антон Качалин и Виктор Величкин. Последний, между прочим, депутат Государственной думы.

– Антон Качалин? – Михаил Михайлович подался вперед.

– Это имя вам о чем-то говорит?

– Да, Илларион, говорит, – Крачков замолчал на минуту, а затем продолжил: – Несколько лет назад, когда я работал в АСБ, в одном из отчетов промелькнула фамилия московского банкира Антона Качалина. Дело в том, что он хотел приобрести несколько боевых вертолетов в Казахстане и перепродать их в Саудовскую Аравию. Я хотел перепроверить факты, спустился в хранилище АСБ, но папка была пустой. Отчет исчез. Теперь я понимаю, кто это сделал. Асташев уже тогда прикрывал своего человека.

– Все стало предельно ясно, – задумчиво произнес Илларион.

– И что вы собираетесь предпринять?

– Нужно собрать побольше фактов о преступной деятельности «клуба пяти», так я их назвал. И не только фактов, но и доказательств. А потом я сделаю свой решающий ход.