Максим Шахов - Морской бой

– Отставить, – повторил капитан. – Это не бедствие. Я выполняю приказ принять на борт группу наших граждан. Запись в вахтенный журнал не вносить. Информация по капитанскому регистру.

Судя по показаниям радара, отметка большого быстроходного судна смещалась в сторону удаления. Маломерные суда находились, если они и были в море, вне диапазона радара. Минут тридцать на мостике прошли в полном молчании. Наконец матрос-наблюдатель увидел в море людей.

– Вижу два объекта! – доложил он. – Внешне похожи на два спасательных надувных судна. Они движутся в нашем направлении. На борту люди.

Гоголев неуверенно посмотрел на капитана. Приказаний не последовало и информации о том, что капитан берет командование у вахтенного, тоже.

– Малый вперед, – коротко бросил Гоголев. – Спасательную команду наверх. Курс влево пять. Самый малый!

Катеры уже были видны невооруженным глазом. Они двигались навстречу сухогрузу, и на борту каждого из них виднелись скорчившиеся человеческие фигуры. Гоголев, который лет восемь назад подвергся нападению сомалийских пиратов в Аденском заливе, громко выругался. Внешне это было слишком похоже на то нападение.

Сухогруз замедлил ход и шел вперед только по инерции со скоростью не более пяти узлов. Четверо матросов спускали трап вдоль левого борта, с интересом поглядывая на людей в черных гидрокостюмах, которые кружили вдоль борта на катерах. Наконец трап был опущен и закреплен. Один катер подошел к нему, и на борт «Архангельска» полезли незнакомцы. Все как один здоровенные и высокие.

Первый же поднявшийся на борт окинул взглядом группу матросов и уставился на Топилина. Видимо, он узнал его по фотографии.

– Николай Николаевич, здравствуйте. – Незнакомец, длинный как жердь, протянул широкую ладонь капитану. – Моя фамилия Ломашевский, зовут Денис Васильевич. Прибыли для вашей охраны и прочего.

– Хорошо, – кивнул капитан, пожимая сильную руку гостя. – А что вы имеете в виду под словом «прочее»?

– Меня предупредили, что вы дотошный человек, – улыбнулся Ломашевский, наблюдая, как на борт поднимают из катеров водонепроницаемые десантные мешки. – «Прочее» – это наша вторая задача, помимо охраны груза. Мы же должны выяснить, кто именно будет нападать, кого они представляют, кем наняты. Ну… и по возможности внести некоторый беспорядок в планы злоумышленников относительно присутствия российских специалистов в Парагвае.

– Вас, я вижу, всего двенадцать человек!

– А крупномасштабной войны и не предвидится, – пообещал Ломашевский.

– Это хорошо, а как я вас буду представлять, когда на борт поднимется таможня?

– Мы привезли с собой кое-какие дополнительные документы для этого. Десять человек – сопровождающие груз специалисты «Газпрома». Двое сойдут до того, как вы войдете в Ла-Плату.

– Как это сойдут?

– Не берите в голову, Николай Николаевич, – снова обезоруживающе улыбнулся Ломашевский. – Мы все сделаем сами, а вы нас просто не замечайте. Ну, пассажиры и пассажиры.

Топилин вспомнил такую же вот открытую и обезоруживающую улыбку капитана первого ранга Вострякова из разведки флота. Умеют же они улыбаться гражданским людям. Специально, что ли, их учат этому? Аж мурашки по спине, когда вспомнишь, кто они такие. Тот, может, еще и кабинетный работник, а этот? А эти? Двенадцать против всей Южной Америки?

Парагвай. Город Кампо-Сильва, департамент Альто-Парагвай

Этот русский сразу внушал опасение. Он был вежлив, много и громко хохотал над собственными шутками. Довольно бегло изъясняясь на испанском языке, Иван, как он представился всем, успевал обсуждать и деловые вопросы, касающиеся обеспечения безопасности русских специалистов, и уделять внимание девушкам в администрации Департамента.

Солано Флорес с опасением смотрел на крупную фигуру русского и развевающиеся во все стороны полы его кожаной куртки. Португалец очень беспокоился, что он смахнет нечаянно древнюю вазу или подарок японской делегации – миниатюрное дерево бонсай. Наконец русского удалось усадить, а секретаршу отправить за аргентинским кофе.

– Уважаемый, Иван, – Флорес попытался вернуться к разговору о делах. – Для того чтобы полиция смогла оказать вам всестороннюю помощь и оградить от различных неприятностей, вам следует представить официальное уведомление о количестве специалистов, дате прибытия, маршрутах передвижения…

– Разумеется, Солано, – расплылся в улыбке Иван и попытался встать, чтобы перегнуться через стол и похлопать чиновника по плечу.

За эти полчаса, как Иван Никитин прибыл из Асунсьона, Флорес уже устал сносить похлопывания, пожимания рук, полуобъятия и выслушивать беспрестанные шутки. Очень уж общительным был этот русский представитель «Газпрома». Сейчас Флорес остановил гостя обеими руками, заставив его вернуться в кресло.

– Вы ведь понимаете, Иван, что это необходимо?

– Завтра у вас будет список и самый подробный график пребывания наших специалистов в вашем Департаменте, – заверил Иван.

В этот момент вошла секретарша, держа на подносе чашку кофе, стакан сока и вазу с фруктами. Иван тут же переключился на смуглую девушку и оживленно стал ей подмигивать, потирая руки. Правда, вопреки опасениям Флореса, выражение симпатий к секретарше дальше этого не пошло. Девушка вышла из кабинета целой и невредимой, а Иван взял предложенную чашку кофе и с наслаждением сделал глоток. Флорес решил, что теперь этот шумный русский угомонится хоть бы на несколько минут. Не тут-то было.

– Вы странная нация, Солано, – заявил вдруг Никитин. – Вы умудряетесь жить в глубине материка без выхода к морю, довольствуетесь речным сообщением и терпите бездарных правителей. Поражаюсь, как можно быть чиновником в такой стране. У нас, например, каждый знает, что воровать нужно с прибыли, а не с убытков.

– Простите, – покраснел от негодования Флорес, – я не понимаю ваших намеков.

– Да ладно вам! – расплылся в дружеской улыбке Иван, прихлебывая кофе. – У нас все так же, только немного получше. Каждый, кто может урвать себе кусок, урвет его. Это нормально. Меня другое удивляет. Вот уже 20 лет, как власти Парагвая ставят над собственной страной один опыт за другим. Вы ведь еще от прошлого не отошли, а вам уже предлагают новый либеральный эксперимент. Ведь низкие или нулевые импортные пошлины неизбежно лишат казну доходов от внешней торговли. И экспорт вам ничего не даст. Ни хрена! – добавил Иван по-русски.

– Простите? – не понял чиновник этой энергичной вставки.

– Неважно, – махнул Никитин рукой. – Я о том, что вы вывозите продукцию сельского хозяйства, лес, а кто с этого имеет больше всего? Чиновники! Я по образованию инженер и кое-что смыслю в энергетике и экономике. Вы молодцы, что вовремя ввязались в совместное строительство электростанции Итайпу. Это даст вашей экономике некоторый запас прочности. Вы знаете, что это ваше титаническое сооружение до сих пор является самым крупным из себе подобных? Я где-то читал, что эта электростанция за год вырабатывает порядка 100 миллиардов киловатт-часов электроэнергии. Наверняка этого вполне достаточно, чтобы полностью обеспечить электричеством Парагвай и западные регионы Бразилии?