Анатолий Гончар - Однокурсник президента

– Они не осмелятся. Да и зачем им это? – Солта в сомнении пожал плечами. – Какая им от этого выгода?

– Не важно, – отмахнулся гость, – важно то, что они это сделают.

– О нет, брат, это не смешно! Кремль не решится. На виду у всего мира… – Солта сердито взглянул на своего собеседника, уж не надсмехается ли он?

– В чем-то мой брат прав, Кремль, может, и не решится… Но, – долгая пауза, – жилое здание в Грузии будет разрушено ударом их ракеты, – договорив, Магомед хитро подмигнул собеседникам, и те, вдруг прозрев, поняли всю тонкость задуманной игры.

– Вы хотите взорвать грузин и свалить все на русские ракеты? – Джабраил презрительно скривился. – Никто не поверит! Европе и миру потребуются доказательства.

– У нас будут доказательства. Я же сказал, стоит только поискать, и мы найдем достаточно металла от разорвавшихся ракет, чтобы показать их мировой общественности.

На какое-то время в помещении повисла тишина, Солта и Джабраил обдумывали сказанное.

– А, шайтан! – Видимо, придя к какому-то выводу, Солта сдался. – Будь по-твоему! Только на этот раз мои воины не понесут эту железяку! Мы возьмем с собой пленных. Пусть они тащат!

– Бери, кого хочешь, – покладисто согласился помощник эмира. – Но собираться и идти тебе придется быстро.

– Считай, что мы уже вышли! – Не став отнекиваться, главарь банды повернулся к своему помощнику: – Джабраил, распорядись, пусть собираются! Выдвигаемся по моей команде. Скоро. Продукты, боеприпасы по минимуму… дорога долгая, помногу не унесешь. Только на путь туда.

– Да, брат, – Джафаров, зацепив пальцами ремень автомата, лежавшего на постели, поднялся и вразвалочку направился к распахнутой настежь двери блиндажа.

– И скажи, пусть приведут ко мне пленных, – донеслось ему вслед запоздалое приказание Газиева.

Джабраил услышал, но ничего не ответил.

Когда Джафаров вышел и Магомед с Газиевым остались одни, Хаджиев заглянул в раскрытую горловину принесенного с собой рюкзака.

– Солта, брат, – понизив голос, заговорил он. – Американские друзья передали тебе подарок. – Он сунул руку в рюкзак и вытащил уложенную в чехол небольшую видеокамеру. – Вот он!

– Я должен ответным жестом снять для них кино? – презрительно отозвался главарь банды, видя, сколь недорого заокеанские партнеры пожелали его купить.

– Нет, нет, – поспешно заверил Магомед. – Это же подарок, брат! Как можно подумать! Ты ничего им не должен. – Сделав такое заявление, Хаджиев хитро прищурился: – Только наши друзья просили, очень просили, прежде чем заняться видеосъемкой, посмотреть вложенную кассету.

Солта тут же протянул руку, намереваясь сделать это прямо сейчас.

– Не спеши, Солта. Куда спешить? Сделай это, когда перейдешь границу.

– А почему не сейчас? – Газиев даже не пытался скрыть недовольство.

– Не знаю, брат, но они просили, очень просили! – Магомед по-стариковски устало вытянул ноги. – Нельзя отказывать друзьям в такой маленькой просьбе.

– Это столь важно? – разные подозрения стали забираться в голову главаря банды. – Что на этой кассете?

– Два раза не знаю, – искренне ответил Хаджиев. Он обещал передавшему видеокамеру американскому разведчику, действовавшему под видом корреспондента, не вынимать видеокамеру из чехла и тем более не включать просмотр, и он свое слово сдержал. Хотя тут скорее взяла верх природная осторожность. Друзья друзьями, а чем шайтан не шутит…

– И что мне, когда посмотрю, делать? – Похоже, Солта еще не определился в своем отношении к этому подарку.

– Друзья сказали: это ты решишь сам. Но они заверили, что это подарок в подарке и что ты будешь рад ему.

– Сам… хорошо, я решу… – Солта вытащил нож из ножен и ударом ладони вновь вогнал его на место. – Что ж, я сделаю так, как они просят.

– Вот и хорошо, вот и превосходно! – довольно заулыбался Хаджиев, передавая из рук в руки полученную от американца видеокамеру. И предупредил: – Будет лучше, если ты посмотришь сделанную на кассете запись без посторонних глаз.

После этих слов в голове у Газиева щелкнул какой-то предохранитель, и включилось чувство опасности… Шакал, привыкший хватать исподтишка, того же ожидает и от других. А что, если…

– Это они сказали? – Он попытался не выказать собственной настороженности.

– Нет, но что-то мне подсказывает, что так будет лучше. – Хаджиев даже не попытался обосновать причину подобного предчувствия.

– Хорошо, брат, да будет так! – Было бы неправильно перечить гостю.

– Вот и замечательно! – Улыбка Магомеда стала по-отечески мягкой. – Удачи, брат! – Подхватив автомат, он в задумчивости направился к выходу из схрона. На полпути остановился. – И… вот еще… Думаю, не следует показывать пленников нашим американским друзьям…

«Русские, видишь ли, ему понадобились! – рассуждал Джафаров, шлепая по оставшимся от вчерашнего дождя лужам. – Хм… и без них бы обошлись, только морока».

По нему, так эти двое, находившиеся у них в «гостях» больше года, гирями висели на ногах у отряда. Толку с них ноль, одна обуза. Русские, конечно, работали, но много ли работы на крохотном пятачке, занимаемом отрядом Солты? То-то же… Подай, принеси, постирай… Опять же продукты – приходилось запасать и на них. Хотели получить выкуп, но те деньги, что предлагали за одного его родители, продав дом в деревне, смешны, а что касается второго… так у того и вовсе вся родня пьянь… Ни денег, ни имущества. Вот и зависли эти двое, мотаясь с отрядом от одного пристанища к другому.

– Команда для всех: собираемся, скоро уходим! – сообщил он боевикам, сошедшимся у общей столовой. И тут же их огорошил: – В Грузию. Продукты по минимуму. Боеприпасы – кому как не тяжело.

Моджахеды, неодобрительно ворча, начали расползаться по сторонам. Переход в Грузию, на территории которой хотя и можно спокойно отдохнуть несколько денечков, не сулил ничего хорошего. Долгий путь, высокогорье, опять же пограничники. Хотя сомнительно, что летом у погранцов имелось достаточно сил, чтобы перекрыть все тропы.

– Ваха! – Джафаров окликнул Ваху Байсарова – боевика, приставленного к пленникам для охраны.

– Что тебе? – не слишком почтительно отозвался Байсаров. Джабраил поморщился, но раздувать конфликт не стал.

– Русских к командиру, и побыстрее! – Последнее слово было добавлено скорее для приличия, Джафаров и не надеялся, что обычно медлительный Ваха на этот раз хоть немного пошевелится. Но ошибся.

– Серый, Павлик, подъем, подъем! – Видимо, Байсаров позволил пленникам небольшой отдых. – Командир вызывает. Живо идем, живо!