Виктор Доценко - Виктор Доценко Ученик БЕШЕНОГО

О, вам даже это известно? — усмехнулся тот. — ЧК не дремлет?

Это точно!

Да, именно из‑за нее мы на несколько лет рассорились с Антоном, но это в далеком прошлом. Сейчас у меня любимая жена и две очаровательные дочки.

А вы не пытались выяснить у Натальи Бодриковой, может, ей что‑то известно?

Честно говоря, нет, — признался он. — Если с Антоном у нас все в порядке, то с Натальей у меня никаких отношений нет: старый адрес она изменила, а новый мне неизвестен.

Запишите мой телефон. Если что‑то узнаете о брате, сразу сообщите мне, хорошо?

Договорились. — Он записал продиктованный Константином номер телефона и попросил: — Но если вы что‑то узнаете, тоже позвоните.

Обещаю, — ответил Константин.

Затем Рокотов набрал номер девушки, ставшей яблоком раздора между родными братьями.

Вас слушают, — отозвался низкий бархатный женский голос.

Наталья Бодрикова?

Да… Наталья Лукьяновна…

В этот момент Константин заметил консьержку, которая вышла из подъезда и направилась к его машине. В ее руках он увидел знакомый журнал. Рокотов понял, что у общительной дежурной появилась для него какая‑то информация.

Извините, Наталья Лукьяновна, я перезвоню…

Как вам угодно…

Он отключил связь и вышел из машины.

Ниночка, как давно мы не виделись! — весело воскликнул Константин.

И года не прошло, — кокетливо подыграла

она. — Я позвонила своим напарницам и кое‑что для вас выяснила.

Но как вы догадались, что я еще не уехал? — удивился Рокотов.

А еще сыщиком называетесь, — укоризненно сказала женщина. — Не заметили видеокамеру наблюдения…

И на старуху бывает проруха, — развел руками Рокотов. — И чем же вы меня порадуете?

Когда вы вышли, я на всякий случай позвонила одной из моих напарниц, и та рассказала, что в квартиру вашего Синеокова примерно раз в неделю приходит некая фифочка по фамилии Бодрикова, то ли любовница, то ли жена гражданская, не знаю… Синеоков распорядился пропускать эту Бодрикову даже в его отсутствие. Я порылась в журнале и действительно отыскала распоряжение этого жильца. — Она раскрыла журнал.

«Я, Синеоков Антон Мартынович, собственноручно подтверждаю, что Бодрикова Наталья Лукьяновна имеет право приходить в мою квартиру номер девяносто четыре в любое время суток, даже во время моего отсутствия». Дата… подпись… — прочитал Константин.

Это важно? — спросила дежурная.

— Очень! Спасибо, Ниночка!

Рада помочь. — Она кокетливо встряхнула головкой и, виляя бедрами, направилась к своему рабочему месту.

Очень интересно… — прошептал Константин.

Он подумал, что всеведущий чекист в отставке явно чего‑то не договаривает о Наталье.

Рокотов вновь набрал номер.

Извините, Наталья Лукьяновна, я был вынужден прервать наш разговор.

Ничего страшного, слушаю вас.

Вас беспокоит сотрудник сыскного агентства Константин Михайлович Рокотов.

Неужели что‑то стало известно об Антоне? — спросила женщина каким‑то странным тоном, словно его звонок не был для нее неожиданностью.

А вы давно с ним не виделись?

Тридцать пять суток и одиннадцать часов уже прошло! — Ее голос задрожал.

И с тех пор никаких сведений?

Даже не звонил…

Есть какие‑то предположения?

Я голову сломала, пытаясь отыскать причины. — Женщина всхлипнула.

А не мог, извините за прямой и немного бестактный вопрос, не мог он просто уехать от вас?

То есть бросить? Господи, о чем вы говорите?! — с горячностью воскликнула она. — У нас был назначен день свадьбы, как раз на вчера… Мы так любим друг друга… А, что вам говорить! — Наталья Лукьянов совсем расстроилась.

Мне известно, что вы появляетесь в его квартире…

Конечно. Дело в том, что Антоша классный массажист и его часто приглашают и звезды шоу-бизнеса, и большие спортсмены, и футбольные команды. То есть ему много приходится бывать в командировках, а он любит разводить цветы, за которыми нужно присматривать. Вот он и оставляет мне ключи, чтобы я регулярно их поливала…

А вы хорошо посмотрели? Может, он написал что‑нибудь для вас? Объяснил что‑то?

Господи, да я в квартире все обшарила — ничего! Не знаю, Что и делать… — она с большим трудом сдерживала слезы. — Может быть, вы, Константин Михайлович, сможете отыскать его? О расходах не беспокойтесь: сколько нужно, столько я вам и заплачу…

Вы кем работаете?

У меня салон красоты на Трубной площади. А вы не могли бы сейчас подъехать? — чувствовалось, что ей очень хочется излить душу.

Хорошо, через полчаса буду, — немного подумав, согласился Рокотов.

Запишите адрес.

Я хорошо знаю ваш салон, мое агентство недалеко от вас, и мне довольно часто приходится проезжать мимо.

На парковке скажите, что вы мой гость, и с вас денег не возьмут. Жду…

Салон красоты с многозначительным названием «Чаровница» действительно был известен Рокотову: мимо этого красивого двухэтажного строения он не раз проскакивал на машине, но внутри не был ни разу.

Не успел Константин остановиться, как к нему подвалил здоровенный бугай с мощной шеей борца классического стиля.

Я гость Натальи Лукьяновны, — сказал Рокотов.

Вот здесь поставьте машину, — процедил тот сквозь зубы, без особого удовольствия услышав информацию, — только зря «ноги топтал» — потом, увидев очередного «клиента», важно направился к нему.

Хозяйка салона красоты оказалась миловидной брюнеткой не более тридцати лет от роду. Точеная фигурка, облаченная в платье от одного из самых дорогих французских кутюрье, выглядела весьма соблазнительно. Она хорошо держалась, и если бы не печаль в больших карих глазах, можно было бы обмануться и поверить, что у такой шикарной дамы наверняка все хорошо.

Мы с вами говорили по телефону, — сказал Константин, когда они вошли в ее роскошный кабинет.

Я узнала ваш голос, — с грустью улыбнулась она, — Константин Михайлович Рокотов… Присаживайтесь сюда, — указала Наталья Лукьяновна на кресло рядом с журнальным столиком. — Чай, кофе или что‑нибудь посущественнее?

Спасибо, я за рулем, а от кофе не откажусь.

Марина, — сказала она по селектору, — принеси две чашечки кофе. Вам какого?

Можно любого, — ответил Константин.

Свари‑ка нам «Арабики».

Хорошо, Наталья Лукьяновна.

Спасибо вам, Константин Михайлович, за то, что вы не отказались встретиться со мной и согласились выслушать нытье совершенно убитой горем женщины. — Она с признательностью накрыла ладонью его руку.

Это не было неким завлекающим жестом: ей действительно хотелось поделиться с кем‑то своими проблемами, а в глазах неизвестно откуда взявшегося частного сыщика было столько участия, что он показался ей давно знакомым человеком.

Я очень хорошо вас понимаю, Наталья Лукьяновна, — искренне проговорил Константин, — и готов терпеливо слушать, если это хоть немного облегчит вашу боль…