Максим Шахов - Генерал Смерть

– О, старые друзья пожаловали!

Молоденький офицер таможенной службы махнул рукой в сторону панорамного окна стеклобетонной будки. Там, посередине бетонированной полосы, невзирая ни на какие дорожные разметки и предупредительные надписи, уверенно затормозил средних размеров комфортабельный автобус с финскими номерами.

– Это они удачно подъехали: на трассе затишье, обойдемся без пробки и бесплатного «концерта»! Ну что, пропускаем?

Молодой таможенник полуутвердительно обратился к расположившемуся за столом более солидному коллеге. Тот красноречиво повертел пальцем у виска и кивнул в дальний угол, где на стуле расположился мужчина в цивильном костюме.

– Подумаешь! – пренебрежительно бросил юноша, однако голос понизил почти до шепота. – Это он, что ли, будет неподъемные туши на сиденьях перекладывать, в блевотине пачкаться да перегаром дышать?!

Старший предупреждающе приложил палец к губам. В это время мужчина встал со своего места и подошел к столу, по дороге бросив быстрый взгляд в окно.

– Ну что, выводите всех пассажиров пешком через границу, а мы пока транспорт осмотрим.

Таможенники переглянулись, и лицо молодого расплылось в широкой улыбке.

– Транспорт вы, конечно, можете осмотреть, а вот насчет пешего перехода через границу... – таможенник попытался подавить улыбку, но безуспешно, – это, увы, вряд ли осуществимо.

– Не понял. – Мужчина перевел строгий взгляд с одного лица на другое. – Вам недостаточно только что полученных по телефону категоричных указаний от своего прямого начальства?!

– Нет-нет! – Юноша наконец придал лицу серьезное, «уставное» выражение. – Указаний вполне достаточно. НАМ. А вот... контингенту, – он указал большим пальцем через плечо на территорию таможни, где стоял автобус, – для этого потребуются, как минимум, носилки и несколько дюжих санитаров.

– Да что у вас тут творится?! – вскипел мужчина.

В разговор, грозящий перейти в открытую перепалку, поспешил вмешаться пожилой таможенник.

– Простите, товарищ... э... не имею чести знать вашего звания...

Мужчина оставил замечание без ответа.

– ...но здесь налицо некоторая... э... специфика нашего пункта... Дело в том, что этот автобус – и его пассажиры – нам хорошо знакомы. Мы каждую неделю, а то и чаще пропускаем их через границу и обратно. Практически в неизменном составе...

– Какое это имеет отношение к правилам пересечения государственной границы?

– Вы абсолютно правы, никакого. Однако по этому конкретному... э... случаю, – старший в точности повторил жест своего подчиненного, указывая за окно, – на уровне соответствующих министерств наших стран, – это было добавлено с подчеркнутым значением, – была достигнута некоторая обоюдная договоренность... э... о незначительном послаблении визово пропускного режима...

– Что за черт? Какая договоренность, что за министерства и какие такие «послабления»?! – Голос мужчины гремел, как иерихонская труба.

– Договоренность на уровне делегаций. Министерство – культуры и образования, и еще Общество российско-финской дружбы и Комитеты городов побратимов, – на этот раз четко, без запинки и не менее громко ответил старший таможенник. – Видите ли, уважаемый, под эгидой ЮНЕСКО силами дружественной нам Финляндии здесь, – он постучал ногой по полу, – на территории России, некогда принадлежавшей сопредельной стороне, проводится колоссальная работа по восстановлению и сохранению историко-археологического наследия. Частью этой культурной программы является художественная реконструкция исторических событий...

Офицер пропускного пункта на секунду остановился, чтобы перевести дух. Ошеломленный таким потоком красноречия от молчаливого и угрюмого с виду таможенника, незнакомый мужчина даже не попытался вставить слово. Но риторический запал иссяк, и старший закончил своим обычным негромким голосом, слегка запинаясь:

– У финнов подобралась... э... дружная компания крепких ребят, которые постоянно участвуют во всех... э... мероприятиях. Отличные профессионалы. Но... традиции, знаете ли...

– Да о чем вы? – недоумевающе поинтересовался мужчина.

– Пьют они у нас по-черному! – весело объяснил молодой боец. – Регулярно отмечают завершившиеся баталии. Так что в собственный автобус их грузят, как дрова. Пешком, вы говорите? Да половина из них пальцем пошевелить не могут! А вторая половина... – он картинно вздохнул, – уж лучше бы – в отключке. А то...

Таможенник прислушался.

– Во! Слышите?

Действительно, несмотря на глухо закрытые двери и окна автобуса, даже внутрь помещения таможенного поста доносился какой-то своеобразный шум. Или визг? А может, вой? Хотя определенный ритм в этой какофонии прослушивался.

– Поют!

– Господи! Сколько их там?

– От двенадцати до пятнадцати.

– Вы же говорили, что все точно знаете!

– Хм... Вчера приехали пятнадцать. Понимаете, обычно один-два или даже трое... э... задерживаются у нас в гостях еще на какое-то время...

– Черт знает что творится! Я доложу обо всем своему руководству. – Старший таможенник равнодушно пожал плечами. – А сейчас... сейчас сам все проверю!

С этими словами мужчина стремительно вышел из помещения поста, жестом руки подозвал дожидавшегося его снаружи коллегу, и вдвоем они направились к «веселому» автобусу. Молодой таможенник с нескрываемым удовольствием потер руки:

– Не пропущу такой «концерт»! Присоединиться не желаешь?

Старший отрицательно покачал головой, а молодой вприпрыжку бросился к автобусу.

«Артисты» не подвели: ожидаемый «концерт» начался уже на «сценических подмостках». В медленно и плавно раскрывающуюся перед строгим мужчиной автобусную дверь в облаке сногсшибающего амбре и чуть отставая от им же извергаемой мощной струи алкогольной блевотины, вывалился ярко-рыжий финн, наряженный во что-то похожее на вывернутый наизнанку длинный сторожевой тулуп.

Мужчина профессиональным нырком вбок ушел от этого инстинктивного выброса желудочного спазма, но тут же попал в липкие объятия экзотического скандинава, который своей грязной и вонючей бородой уткнулся ему прямо в лицо. При этом пьяница утробно подхрюкивал и широко разевал рот, очевидно, готовясь к очередному «извержению». С невыразимой брезгливостью на лице мужчина сильно, хотя и сравнительно аккуратно, оттолкнул «туриста», которому, к удивлению, удалось устоять на ногах. Бормоча себе под нос что-то невразумительное, финн поплелся к задним колесам автобуса.

В салоне действительно пели. Все, кто был в состоянии это делать. Человек пять. Впрочем, разглядеть кого-либо за высокими спинками мягких сидений было трудно. Кроме того, на багажных полках, на сиденьях, по всему проходу в диком беспорядке были разбросаны военные костюмы «варваров» и масса оружейной атрибутики: металлические мечи на любой вкус, причудливо изогнутые луки, секиры, щиты с гербами, пики с флагами... Продвинуться вперед даже на пару метров не представлялось возможным.