Максим Шахов - Генерал Смерть

Вот так на соревнованиях лишаются медали. Свендсен лишился жизни...

Гера коротко свистнул, и к нему быстро подошли двое оставленных у красной тряпочки коллег и проводник.

– Что за стрельба? – поинтересовался Вадим, и тут его взгляд уперся в сидящего на земле Снайпа. – А... Какого черта? – Аракчеев присел на корточки напротив своего друга. – Ты почему здесь, и что такое, вообще?!

– Я выполнил свою работу...

– Эй, ты не слишком-то обнимайся с ним! Он тебя сейчас зацелует до смерти, – предостерег Талеев.

Вадик отпрянул:

– Это не заразно?

Журналист пожал плечами:

– Я вот пока держусь.

И, обращаясь ко всем, распорядился:

– Приготовить оружие. Мы осмотрим питомник.

По неприметной тропинке Талеев направился к клеткам для собак. Остальные, молча и настороженно, двинулись следом.

Клык сидел на земле у дальних ворот вольера и курил. С другой стороны поляны его никто не мог заметить, а он прекрасно видел любого, выходящего из леса, и просматривал весь длинный ряд собачьих клеток. Собачки явно волновались. Их безмятежные, веселые игры на просторе постепенно переходили в грызню. Они отбежали в противоположный край и бросались на окружающую вольер решетку. Чуяли посторонних!

О! Откуда это выстрелы? Генерал ничего не говорил о них. Ну, раз не говорил, значит, и нечего обращать внимание. Тем более что за выстрелами абсолютно ничего не последовало. Прошло еще несколько минут, прежде чем на тропинке к клеткам появился человек. Он неторопливо и осторожно двигался вперед. В руках у него был пистолет, а с плеча свисал на перевязи короткий штурмовой автомат. «Хорошая штука, – одобрительно подумал Клык. – Но против моих собачек вряд ли поможет».

Когда он уже почти решил, что человек идет в одиночку, из леса показался еще один, за ним другой, третий... «О! Так это же Свет!» Какая, на фиг, разница?! Генерал приказал: дойдут до клеток, спускай собак.

– Кыш! Брысь! Кому сказал, отвяжитесь!

Шедший следом за журналистом Аракчеев на всякий случай отступил от сетки на максимальную дистанцию.

– Да эти твари просто озверели! Смотри, как бросаются. А если прорвутся? Что-то хлипковата сеточка-то.

– Да ничего не случится, – успокоил его парень-проводник. – Сетка специальная, сверхпрочная, а столбы им не повалить. Волнуются, потому что чужаков увидели. Старайтесь вообще не обращать на них внимания.

Идущий в той же группе Редин так и старался делать. Он отвернул в сторону лицо и попытался даже что-то беззаботно насвистывать. Впрочем, из-за громкого лая ничего все равно не было слышно. «Ну-ну, «не обращайте внимания». Да они же вот-вот в ухо вцепятся, зверюги!»

Вдоль клеток дорожка была широкая и протоптанная. Вся четверка двигалась теперь плотной группой и гораздо быстрее. Да и граница вольера здесь отступала метров на десять...

«Ну, теперь пора!» – решил Клык.

Он откинул щеколду и во всю ширь распахнул обе створки ворот. Потом громко почмокал губами и коротко, но пронзительно свистнул. В этот момент его и заметил Талеев. Он что-то начал говорить своим друзьям, указывая рукой на незнакомца вдалеке.

«Маши, маши ручонками-то теперь! Я посмотрю, как ты сейчас ножками замашешь. Ан нет, не убежишь! Все вы никуда не денетесь. У псинки-то четыре ножки, а уж зубы-то, зубы...» – приговаривая так, Клык отступал от открытого прохода все дальше и дальше. На всякий случай.

Собаки, наконец, услышали знакомый призыв. Сначала одна насторожила уши, потом вторая повернулась в сторону выхода... и вот уже вся стая, оглушительно лая, бросилась к открытому проходу. Собак было пятнадцать. Три или четыре из них, оказавшись на свободе, свернули налево и быстро исчезли в лесу за холмами, но дюжина целеустремленно кинулись на чужаков.

Это было ужасающее зрелище. Мощные серые и коричнево черные псы, похожие на волков, казалось, стлались в прыжках над землей. Из распахнутых красных пастей во все стороны летела слюна. Лай стал коротким, похожим на визг. Расстояние между ними и потенциальными жертвами катастрофически быстро сокращалось. Люди сначала замерли в остолбенении и только потом начали поднимать свое оружие...

– Нет!!! Не стреляйте!!!

Это был совершенно сумасшедший крик проводника.

– Забирайтесь на крыши клеток! И не стреляйте!!!

Он расставил руки широко в стороны, словно желая ими закрыть своих вынужденных попутчиков, и шагнул навстречу разъяренной стае...

Редин, Талеев и Вадим без раздумий прыгнули к клеткам и одним махом оказались на их крышах! Уже оттуда они направили свои автоматы на обезумевших животных. Еще мгновение... Но пространство для стрельбы закрывал этот парень. Все громко кричали ему «Уйди!!!», а он продолжал медленно двигаться вперед...

Внезапно самый рослый кобель, бежавший впереди всех, очевидно вожак, после очередного прыжка выставил вперед сильные лапы и, прорывая когтями глубокие борозды в земле, затормозил. От такой резкой остановки он сам непроизвольно плюхнулся на зад и задрал вверх крупную лобастую голову. Потом свесил на сторону длинный язык и тявкнул, тонко и обиженно. «Я узнал тебя! Прости!»

Вслед за вожаком начали останавливаться другие собаки. Они сперва недоуменно крутили головами, потом медленно приближались к парню-проводнику. Их пушистые хвосты начинали дружелюбно вилять из стороны в сторону, а морды тянулись к человеческим рукам, чтобы ткнуться в них мокрыми «кожаными» носами...

«Ах ты, сука! Ну ты, ублюдок! Мразь, паскуда!..» Злость и бешенство Клыка не имели границ. «Застрелю на хрен!» Он поднял с земли ружье, заряженное картечью, и, почти не целясь, выстрелил дуплетом прямо в копошащийся клубок в полусотне метров от него. Раздались взвизги боли, собаки шарахнулись врассыпную.

Остался стоять только парень-проводник с опущенной к земле головой и расставленными в стороны руками. Вот руки начали медленно опускаться, потом просто повисли плетьми. Парень поднял голову и пристально вгляделся туда, откуда прозвучали выстрелы. Потом так же медленно повернул голову в сторону клеток. На его лице выражение полного недоумения и незаслуженной обиды сменилось гримасой внезапной боли. Он глубоко вздохнул, широко открыв рот и подняв плечи, затем выдохнул и плашмя рухнул на землю лицом вниз. Одна из его рук бессильно откинулась в сторону и медленно опустилась на мохнатую шею истекающей кровью собаки.

Их глаза закрылись одновременно.

Отбросив в сторону бесполезное теперь ружье, Клык развернулся и начал торопливо перебираться через каменистую гряду. Вдруг он остановился и задумался. Похоже, в его ушах вновь прозвучали «напутственные» слова Генерала. Что-то там о личной ответственности и «загрызу»...