Максим Шахов - «Боинг» идет на таран

Это не было отражено в судебном решении, но главной причиной гибели пассажиров стало, как это ни странно, переохлаждение. Сотни спасенных людей погибли именно из-за этого. Это при том, что крушение произошло тридцать первого августа, то есть летом. Однако в нескольких километрах от берега вода оказалась настолько холодной, что люди попросту замерзли, несмотря на все усилия спасателей.

При нынешней же температуре воды в море приводнение «Боинга» означало смерть практически для всех, кто находился на борту. Спастись могли только счастливчики, которых выловят из воды в первые три минуты после аварии.

От осознания этого Виктор невольно поежился. Отведя взгляд от иллюминатора, он наклонился к проходу и взглянул на Дениса. Тот, обмениваясь со спецами короткими фразами через микрогарнитуру, продолжал настраивать соединение. Виктор посмотрел на часы и поднялся.

Несмотря на то что проку от спасательных жилетов практически не было, лишать пассажиров даже теоретических шансов на спасение Виктор не мог. Поэтому он прошел к стюардессам и сказал:

– Поднимайтесь, красавицы! Есть для вас работа…

– Что, пол уже открыли? – шепотом спросила Виолетта, кивнув в сторону носа.

– Почти, – кивнул Виктор. – А пока надо объявить пассажирам, чтобы они на всякий случай надели спасательные жилеты. Только спокойно, чтобы не вызвать паники. Сможете? Или мне?

Стюардессы переглянулись, потом Виолетта сказала:

– Сможем…

– Ну, тогда вперед! – отступил в сторону Виктор.

– У вас все в порядке, полста третий? – спросил диспетчер.

– Да, все в порядке. Все в полном порядке, – заверил командир. – Взяли курс на Адлер. При подлете сообщим.

– Хорошо. Тогда до связи.

– До связи! – отозвался командир.

Наклонившийся к креслам Равиль разогнулся и сказал:

– Молодцы!

– Да, – кивнул командир «Боинга». – Мы с Алексеем – отличная пара. Такого второго пилота надо поискать! Еще полгодика, и его можно смело аттестовать на командира воздушного судна!

– Молодцы! – повторил Равиль. – А мне карту можно посмотреть?

– Да, конечно! Алексей, выведи!

Второй пилот что-то нажал, и на мониторе, расположенном сверху, тут же возникла карта. По диагонали от левого верхнего угла экрана к правому нижнему углу тянулась ломаная линия побережья. Выше ее карта была окрашена в желто-зеленые цвета, ниже – в сине-голубые.

– А мы сейчас где? – спросил Равиль.

– А вон, где точка мигает! – поднял руку командир.

Татарин, подавшись к монитору, присмотрелся и наконец увидел то, на что показал командир. Небольшая белая точка мигала неподалеку от побережья. Она, хоть и едва заметно, двигалась к правому нижнему углу.

Равиль облизнул губы и спросил:

– А Сочи где?

– А вот, – указал пальцем командир. – Чуть выше Адлера.

– Ясно… – сказал Равиль, привстав на цыпочки, чтобы лучше видеть.

На тренировках в Ульяновске амир показывал им на компьютере схему захода на посадку, а также карту олимпийских объектов Сочи. И не просто показывал, а заставил выучить все это назубок.

Поэтому сейчас Равиль, глядя на летный монитор, без особого труда «наложил» все это на карту побережья. Окончательно сориентировавшись, татарин быстро оглянулся на Джана и кивнул, давая понять, что все в порядке.

Тот повернулся к задней стенке кабины и негромко предложил:

– Давай помолимся, брат?

Равиль немного поколебался, потом сказал:

– Давай, только быстро…

Разойдясь по салону, стюардессы попросили пассажиров надеть спасательные жилеты.

– А что случилось? – тревожно спросила какая-то женщина.

– Это на всякий случай, поскольку посадку в Адлере нам, возможно, придется совершать в форсированном режиме, над морем! – с умным видом проговорила Виолетта.

– А как это, в форсированном режиме? – спросила та же женщина.

– Да как-как? Быстро! – громко сказал ее сосед, курчавый мужчина лет пятидесяти. – Надевайте жилет, а не болтайте!

Настороженно застывшие пассажиры тут же встрепенулись и принялись торопливо доставать жилеты. Виктор, наблюдавший за салоном от пятого ряда, облегченно вздохнул. Курчавый мужчина своей грубоватой репликой направил события в нужное русло, сделав вмешательство Логинова ненужным.

Виктор развернулся и двинулся в нос «Боинга». Достаточно быстро, но не бегом, чтобы не нервировать пассажиров. Денис при приближении Виктора оглянулся.

– Ну что? – спросил тот.

– Связь по Интернету наладили. Высокоскоростную…

– Молодец!

– Но подсоединиться к системе пока не удается.

– Почему?

– Драйверы не подходят.

– И что теперь? – спросил Виктор.

– Сейчас передадут. Буду пытаться устанавливать… – В этот момент лэптоп издал мелодичный звук. Денис быстро повернулся к монитору и сказал: – Вроде пришли. Так…

Виктор подался чуть назад и всмотрелся в экран лэптопа. Денис навел курсор мышки на ярлык и дважды щелкнул. На экране возникло установочное табло. Виктор вздохнул, покосился на часы и оглянулся.

– Так, пошла установка, – отозвался Денис.

На установочном табло слева направо поползла желтая линия. Двигалась она не очень быстро, периодически останавливаясь. Виктор решил не трепать себе нервы и отошел.

– Ну что, бойцы, никаких движений? – спросил он у дежуривших возле двери кабины Михаила и Андрея.

– Пока никаких, товарищ полковник… – отозвался Михаил.

– Ну и отлично, – сказал Виктор.

Он старался не думать об этих чертовых драйверах, но у него это не очень получалось. И Виктор оглянулся на Дениса. Тот с сосредоточенным видом глядел на экран лэптопа.

Виктор сказал:

– Миш, дай закурить.

Бывший десантник поднялся и протянул Виктору пачку. Тот, беря сигарету, вспомнил, что зажигалка у него. Выудив ее из кармана, Виктор прикурил и отдал Михаилу:

– Спасибо, держи!

Михаил тоже закурил и негромко спросил:

– Что-то не получается, товарищ полковник?

– С чего ты взял? Все получается! Просто нужно время… – выпустил в сторону дым Виктор.

Стоя на коленях и почти уперев голову в пол, Джан молился под задней стенкой кабины пилотов. Огромная лужа крови, натекшая из перерезанного горла бортмеханика, расплывшись, подступила к самому пледу. Однако Джан не обращал на это никакого внимания.

Кровь неверных для него была все равно что кровь баранов. Тот, кто не воздавал хвалу Аллаху, был никем, и жизнь его не имела никакого значения. Если требовалось, правоверный мог убить неверного так же, как он убил бы собаку. Или зарезал барана.