Михаил Нестеров - Бешеная стая

Я добился своего. Блондину было мало убить меня, он жаждал вкусить моей крови. Отбросив ружье в сторону, он кинулся на меня, нажимая на кнопку выкидного ножа. Он неплохо владел холодным оружием – это было видно по тому, как он держит нож, скрывая от меня лезвие в обратном хвате. Если он не перехватится, то может нанести рассекающий удар в двух вариантах – изнутри наружу и обратно, причем в разных плоскостях: в голову, грудь, ноги. Все удары ножом повторяли удары руками. Я хорошо держал удары, сейчас мне оставалось только не порезаться. Обнаженный до пояса, я встречал разгоряченного противника в свободной стойке. Я даже успел подзадорить его, поманив к себе в стиле Брюса Ли. Я знал свое дело.

Блондин перехватил нож и выбросил вооруженную руку вперед, совмещая два удара в одном: снаружи внутрь и добавляя плечом – вперед. Я поднырнул под его атакующую руку и коротко ударил его под ребра; выпрямился я уже за его спиной. И, стоя к нему спиной, двинул его локтем по затылку. Он устоял. И провел против меня один из самых подходящих в данной ситуации и красивейших приемов: приседая на одну ногу и вынося в круговом движении другую. Но махнул мимо: я ушел от этого приема, сделав шаг назад.

Родион оказался на ногах быстрее, чем я встал в стойку. Он был удивительно гибок и силен. Он снова ринулся в атаку, пытаясь достать меня рассекающими ударами снаружи внутрь и обратно. Я отступал, выискивая лазейку для контратаки, однако удары спецназовца были плотными и очень быстрыми, как будто против меня работала машина, не знающая усталости. Потому-то он так легко поменял огнестрельное оружие на холодное: он был уверен в своих силах.

Неожиданно для меня Родион сменил ритм и, широко подшагивая ко мне, в надежде застать меня врасплох, нанес удар снизу вверх, целясь мне в шею. И этот переход в общей его атаке оказался таким плавным, что я пропустил его. Его нож прошел как по направляющей по моей левой руке, которой я старался держать противника на расстоянии, и едва не распорол мне шею. К счастью, удар пришелся в подбородок. Я не почувствовал боли и не заметил бы, что ранен, если бы не кровь, брызнувшая мне на руку. Это длилось мгновение, и оно дорого могло мне обойтись. Блондин прихватил меня за кисть своей левой рукой и повторил удар – на этот раз с коротким замахом и опять вдоль моей руки. Я отдернул голову, а Родион бросил меня через колено. Я упал на пол, успев втянуть голову в плечи, и все равно ударился затылком. Спецназовец подпрыгнул и, зависнув надо мной, обрушился на меня сверху. Я успел поднять ногу и подставить колено. Удар получился жестким и болезненным для нас обоих. Родион вскрикнул, и его последующий удар мне в шею у него не получился. Воспользовавшись этим моментом, я столкнул с себя противника. Блондин раскинул руки, чтобы смягчить удар при падении, и отпустил нож. Клинок еще не успел отзвенеть, а я уже был на ногах. Мне не стоило затягивать поединок – я не знал, где Зоя, что Родион с ней сделал. И я сам пошел в атаку, чтобы отправить противника на пол и развязать ему язык. Блондин выхватил пистолет и, прицелившись, придавил спусковой крючок. Выстрел, от которого я вздрогнул, – и Блондин, открыв рот, опустился на пол. Я метнул взгляд на дверь и окунулся в тягучие воды дежавю: в проходе стоял Виталий Аннинский, и пистолет в его руке только что не дымился.

Я бросился к Блондину, капая на него кровью из порезанного подбородка. Ударил его по одной щеке, по другой… Бесполезно.

– Он труп, – обнадежил меня Виталик, убирая пистолет в кобуру. – Я был лучшим стрелком в нашем подразделении, не забыл?

– Помню, – пришлось ответить мне. Я снова ударил Блондина по щеке.

– Перегоняешь пулю из правого полушария в левое?

Я метнул на лучшего стрелка яростный взгляд. Он спас мне жизнь (хотя я, скорее всего, успевал к Блондину со своим коронным прямым) и в то же время превратился для меня в медведя с его услугой. Я закричал, срывая голосовые связки:

– Зоя!

И только что не приставил к ушам ладони, прислушиваясь… Еще раз позвал девушку и снова прислушался, жестом призывая себе в помощники Аннинского: слушай! Но мы услышали только отзвуки ее имени… Я растерянно оглянулся. Где здесь можно спрятать человека? Здесь все открыто, разгорожено надвое – на первый и второй этаж. Ванная и туалет – вот два аппендикса, но там никого не оказалось…

Я поймал взгляд Виталика. Он делал вид, что готов выполнить любой мой приказ. И его взгляд натолкнул меня на мысль о другом помощнике. Я кинулся за пиджаком, вынул из кармана мобильник и стал пролистывать адресную книгу, нервно подергивая глазом. Ну где же он! Вот – вот он, придурок: Моисеев, по жене – Непомнящий. Какой помощи можно ждать от человека с такими фамилиями?

Один гудок…

Нет, он не ответит на звонок в половине четвертого утра. Он не чиновник, как его благоверная, он «честный страховщик». В кругу его знакомых нет такого человека, который мог потерять мобильник и звонить с чужого. Наверное, у него все такие случаи были застрахованы.

Восьмой, девятый.

Вот баран!

Я снова набрал его номер. Должен же он понять, что это не ошибка, что кто-то настойчиво добивается связи с ним.

Я выскочил на улицу.

– Зоя! Зоя!

Припав к земле, как гончая, я кинулся в поисках канализационного люка; слушая длинные гудки, я обзывал парня с обложки самыми последними словами и в то же время просил его не отключать телефон.

Третья попытка.

Он все-таки ответил на мой звонок.

– Да?

– Это Павел.

– Какой Павел?

– Баженов. Не вешай трубку. Если повесишь, я не сумею спасти Зою. Теперь ты понял, какой это Павел?

Секунда тишины.

– Что ты с ней сделал, сволочь?!

– Не я. Это все, что тебе нужно знать. Вокруг ее дома есть канализационные люки? Меня интересуют любые места, где можно спрятать тело. Только не паникуй, мать твою! Думай, думай. Я тоже на месте не сижу.

– Что случилось?

– Может, ты слышал, в каком месте и в каком состоянии нашли официантку из «13 стульев»? Камерой смерти для нее стал бетонный мешок. Думай, Юра, думай. Соберись.

Я обежал цех, обшаривая взглядом полосу в полтора-два метра, и пошел на второй круг и новую дорожку. Блондин не мог, не мог далеко увести Зою или унести ее тело. Он не мог подготовить подходящее место, он мог только натолкнуться на него. Перешагнул порог – и натолкнулся. Хотя не факт. Он мог спланировать похищение по пути к Зое и по пути же отыскал подходящий объект. Был и третий вариант: такой объект он (или он вместе с Розовым, неважно) подготовил давно, ждал только подходящего случая и жертву.

– Юра, не уснул?

– Нет, не могу вспомнить. Никогда не обращал внимания на колодцы. Я еду к тебе.

– А как же Ирина Александр…